Адвокат вольного города 3 - Тимофей Кулабухов

— Есть такой, за порошок сидит, — кивнул он, потребляя наваристый суп и помогая себе толстой краюхой хлеба. — Смирный, но по всему видать, что в Степи воевал. Надумали апелляцию подавать, по этапу его в город заберёте?

— Нет, — отрицательно мотнул головой. — Я хочу его выкупить.

Он усмехнулся.

— Тут не невольничий рынок. А если серьёзно, Вы же адвокат вроде, Ваше благородие. А речи ведёте, как босяк. Выкупить. Хэ. У нас тут частенько приезжают прочие и денег сулят за дружков своих. Обычно мы за такое кидаем на пару дней в «холодную» в нашей крепости, чтобы остудить. Но Вы человек благородный, тем более с таким уважением ко мне, ужином кормите. Так что, грубить Вам никто не станет.

— А я не прочие, не бандит, не шпана подзаборная. Я серьёзный человек и говорю с Вами как с серьёзным человеком. Вы заместитель начальника по режиму. По сути, третий человек в колонии. В смысле, на каторге и в каком-то смысле, первый по адекватности.

— По адекватности. Макар сказал? Хотя, он и слов-то таких не знает. Но поймите, одно дело свидание организовать, маляву передать, снедь, водку. А другое дело, чтобы человек исчез, пропал.

— Есть Вы, офицер с низкими зарплатами и гибкими принципами. Есть степняк, которому порошок тот подбросили, чтобы посадить. Если его отпустить на пятнадцать минут и дать коня, он ускачет в степь так далеко, что никто из нас его больше никогда в жизни ближе, чем за тысячу километров от Кустового не увидит. Как нам с Вами такое организовать?

— Нууу…., — он задумался. — Тут у нас до Правителя далеко, до Императора высоко. Живём приземлённо. Реальной жизнью, так сказать…

Он снова замолчал. Радует, что не пытается арестовать, а ведёт диалог.

— Для начала, просто исчезнуть человек не может, — с трудом выдал он с рассеянным взглядом, словно мысленно шёл по каторге.

— А не «просто»?

— Человека можно заменить. Одного бродягу на другого. Их отряд в моём подчинении, а Стенёв с Малашенко вообще степняков от турок не отличают. Считают заключённых по головам.

— Кто же согласится стать на его место? — спокойно спросил я, ожидая, что ответ на этот вопрос у него есть и он кого-то на такой случай для меня «придумает».

— Тот, кто сбежит, найдёт артефакт и выберется с Изнанки. Уровень у нас серьёзный, второй, монстров много, наша территория на острове, там каторжный люд ходит без охраны, потому как далеко ты с Изнанки и с острова не сбежишь. Ну, то есть, если делать нечего — пробуй, плыви. Там как раз монстры с щупальцами плавают, жрут почем зря. По человек пятнадцать в год бегут. Волны потом их черепа выбрасывает на берег. Другим наука.

— А кандидата «на замену» Вы мне порекомендуете?

— Нет, таких смельчаков у меня для Вас нет. Но если приведёте, я его введу по пропуску, заменю на Вашего степняка, выведу степняка. А этот прохвост пусть бежит. Выйдет ночью из барака и, если воспользуется портальным свитком, вернётся обратно. Будет расследование побега, но спишут на попытку уплыть с острова. Географически остров не посреди океана, а на озере, только проплыть те тридцать километров никому не удавалось. Да и куда дальше, портал-то на острове?

— Но «бегун» с меня?

— Всё так. Если согласны, то мои услуги будут стоить шестьсот рублей.

— Вы же только что эту цифру выдумали? — усмехнулся я.

— Не выдумал, а посчитал. Это моё жалование за четыре месяца. Столько меня под следствием продержат, если поймают. Всё по математике.

— Ну, не поспорю. А где мне такого смельчака, чтобы на каторгу пошёл, найти?

— Не подскажу. У меня полторы тысячи желающих её покинуть и ни одного, чтобы внутрь и в сырых туннелях макры копать да баланду на плесневелой крупе жрать.

Глава 20

— Здравствуйте, Николай Викторович. Мне сказали, что Вы всё про всех знаете.

— Иван Иванов. Меня все обычно так зовут, — ответствовал крепкий, я бы даже сказал, подкачанный мужчина, сидящий за большим офисным столом кабинета службы учёта Чёрного рынка. — С кем имею честь?

— Аркадий Филинов.

Ничуть не стесняясь меня, он с лёгким прищуром посмотрел на настенные часы, удовлетворённо кивнул сам себе и записал в длинном пухлом блокноте мою фамилию, имя и текущее время.

— По какому Вы вопросу?

— А чем, собственно, занимается служба учёта?

Он лишь недоумённо моргнул и сделал паузу в пару секунд. Видимо, такой вопрос тут задают редко.

— Смотрите, Аркадий. Есть служба порядка. Они, как нетрудно догадаться, следят за порядком на Чёрном рынке и прилегающих территориях. Тут нельзя никого бить, убивать и вообще чинить беспорядок. Понятно? Вход к ним в этом же здании, но справа, за углом. Если Вы уже видели патрули, то могли заметить их сотрудников. Кроме того, есть финансовая служба. Она принимает оплаты от работников и арендаторов рынка, занимается сборами и вообще вопросами денежными. Они — в соседнем здании. Там же хозяйственная служба. Они отвечают за подметённые улицы, чистые баки, работу всех четырёх колодцев, исправные ворота и так далее. И есть мы.

— Вы?

— Наша служба всё учитывает и фиксирует. Когда возникает спорный вопрос, наша задача — его разрешить.

— То есть, вы — регулятор воровской среды?

— Вы меня простите, Аркадий, — он позволил себе ухмыльнутся лишь уголком рта, но глаза его при этом оставались спокойными и серьёзными, — среди торговцев и покупателей, зевак и прохожих Чёрного рынка и правда, могут быть воры. Мы со своей стороны такое очень даже допускаем. Но ни в коем случае не лезем в их душу или карман, в их дела или мысли, пока они, что? Верно, пока платят сборы и ведут себя мирно и смирно. Поэтому, следуя Вашей логике, мы регулятор вовсе не воровской среды