Соединенные Штаты России 2 - Полина Ром

Бык даже посветил капитану в лицо фонариком, пытаясь понять, не прикалывается ли тот. Рим жмурил глаза от яркого света, защищался ладонью и кривил морду, так что Бык ничего не понял.

— Ну, это…Ты, конечно… — Василий резко встал со скамьи, постоял с минуту, перекатываясь с пяток на носки и также резко сел, сказав, — Ну ты даешь, капитан! А на ком?

Кажется, вопрос удивил Рима. Во всяком случае удивление слышалось в его голосе:

— На Фифе, конечно! Можно подумать, здесь какой-то охрененный выбор есть.

— А… А зачем, капитан? — Бык все еще сомневался, не шутка ли это.

— Вась, ты посмотри на нее, она ведь, по сути, неплохая девка, но солдат из нее — как из говна пуля. Она схуднула последнее время так, что скоро одни сиськи останутся. Если мужики все в норме, то ей эта жизнь явно поперек души! Ну жалко же девчонку! — к концу собственной речи Разумовский невольно повысил голос и, казалось, испытывает некое раздражение от непонятливости собеседника.

Бык некоторое время молчал, а потом задал очень закономерный вопрос:

— Рим, а что ты орешь? Ты вот сейчас кого убеждаешь — себя или меня? Ты думаешь, прям ей за радость будет такая семья? Или она совсем дура и не поймет, почему ты к ней полез?

Рим помолчал и спокойно спросил:

— А что делать, Вася. Пашет она на совесть, жаловаться грех. Но ты вспомни, даже на новогодний праздник наряжаться не стала. Понятное дело, что местные безделушки не такие, как ей привычно, но все же… Она себя женщиной перестала чувствовать, понимаешь? А природу, Вася, не переделаешь.

— И поэтому ты, как герой-пионер, решил пожертвовать собой⁈ — Бык аж хрюкнул, пытаясь скрыть насмешку. — Ты, Рим, вроде мужик тертый, но, по-моему тут, тупишь не по-детски.

— Хорошо. — резко и как-то зло сказал Рим, — Что тогда посоветуешь?

— Ничего, капитан. Или она сама выкарабкается, или так и будет оплакивать собственную жизнь. А вообще, если приободрить хочешь, то не жениться надо, а просто поухаживать. И не обязательно тебе… — как-то загадочно закончил он.

— В смысле?

— Ну, загрузил ты нас, конечно, по полной, времени ни у кого толком нет, мы и высыпаться-то не всегда успеваем. Но, вот хоть бы и я — чем тебе не жених и не кавалер?

Такая, казалось бы, простая мысль, похоже, Рима удивила:

— Вась, а оно тебе точно нужно?

— Иди ты к черту, Рим! Откуда я знаю, нужно или нет? Поживем — увидим…

* * *

За ухаживаниями Быка Рим наблюдал с опасливым интересом. Выглядело со стороны это действо странновато — ругаться Бык с Анжелой принялись по любому поводу, истово и с удовольствием. Казалось, Фифе нравилось по любой мелочи цепляться к Василию и многословно объяснять тому, какой он болван:

— И так, Васенька — каждый раз! Ты можешь хоть что-то сделать и не напортачить⁈

— Вот и делала бы сама! А то как работать, так Вася, а как критиковать — так ты первая!

Впрочем, на саму Анжелу эти скандалы пролились весьма благодатным дождем. Она повеселела, и даже подкалывая незадачливого ухажера, слегка улыбалась. Букеты и заказанные у местных ювелиров безделушки принимала, впрочем, вполне благосклонно. Это не мешало ей через день снова начать «подкусывать» Быка.

Остальная команда отнеслась к брачным игрищам достаточно равнодушно. Все были заняты днями, даже ужинали частенько по отдельности, потому не все и заметили. Только Кот, однажды во время редкого теперь общего обеда задумчиво сказал:

— О, Фифа… А платьишко-то тебе идет! Новое? Хочешь, я тебе в следующий раз из Англии какого-нибудь хламу привезу? Ну, там всякие эти шелка-бархаты можно достать.

Ласково улыбаясь, Анжела рассыпалась в благодарностях, может быть — чуть преувеличенных, а Бык, мрачновато глянув на Кота, сказал:

— В следующий раз ты здесь останешься. Отправишься на рудники. Там вон опять людей не хватает и драки между рабочими были. А в Англию с Давидом я сам поеду.

Кот, кажется, не слишком и понял недовольство старлея, и, равнодушно пожав плечами, ответил:

— Да как скажешь, Вася.

Рим иногда сожалел про себя, что он — неверующий, и даже помолиться за успех не может, зато старался чаще выдавать задания так, чтобы Анжела и Бык пересекались хотя бы раз в день.

* * *

Апу́х или Ах-Пуч — в мифологии майя это один из богов смерти и владык преисподней. Обычно изображался в человеческом облике, только с черепом вместо головы и с трупными пятнами на теле. Большой любитель кровавых жертв, в том числе и человеческих.

Глава 43

В конце весны 1494 года от Цинка поступило необычное сообщение:

— Командир, выбери денек, прилетай ко мне.

— Что-то серьезное?

— Даже не знаю. Я просто хочу, Рим, чтобы ты сам это увидел.— в голосе капитана Лугова Андрей уловил улыбку, потому сильно тревожиться и спешить не стал, но через пару дней оповестил ребят, что летит.

Пилотировал капсулу Марат, как самый свободный на данный момент — Рим по-прежнему чувствовал себя в воздухе отвратительно и не летал без сопровождения. Сослуживцы беззлобно подшучивали на тему о том, что настоящему императору обязательно требуется свита. Полет занял не так и много времени и, меньше чем через час Цинк уже сгреб Рима в объятия.

— Черт, все же я без вас соскучился! Разговоры разговорами, а вживую повидаться лучше. — Цинк улыбался так радостно, что у Рима окончательно отлегло на сердце.

— Ну, показывай, что ты тут придумал.

— Да это, Рим, не я придумал.

Задрот, Чук и Дзю, которые тоже вышли встречать гостей, с улыбками переглядывались, но сообщать, в чем дело, тоже не спешили.

Про себя Рим отметил, что ребята выглядят несколько утомленными. Все-таки почти на пустом месте они пытались внедрить те же изменения, которые сейчас переворачивали социум ацтеков. В чем-то им было легче — например, второй раз соотносить чужой алфавит с русским было немного проще, в чем-то им оказалось сложнее, поскольку верхушка майя четко раскололась на две части.

Часть людей пришлось устранять физически и это, увы, не выглядело в глазах майя так круто, как убийство Римом императора. Там, у ацтеков, была честная борьба, в которой победил сильнейший. Здесь, у майя — просто зачистка. Но в целом судя по докладам, команда Цинка неплохо справлялась.

Пирамиды майя были несколько примитивней ацтекских именно в силу того, что являлись копиями, дубликатами, простым подражанием. Тем не менее и Рим, и Марат до сих пор на этой территории не были и оглядывались с любопытством.

— Пошли, пошли — поторапливал их Цинк. — посмотрите, что вышло, а потом уж сядем поговорим.Вошли в одну из пирамид и Цинк, достаточно уверенно повел их по узким коридорам.

Зал, куда привели гостей, был не слишком велик и очень странной, треугольной, клинообразной формы. Он подсвечивался с помощью системы скрытых зеркал. Охрана, сопровождавшая Цинка и команду, застыла у дверей, не решаясь войти. Разумовский с интересом оглядывал каменные пьедесталы, на которых, в данный момент, отсутствовали статуи. Они начинались от самого входа и сходились клином в самом дальнем и узком углу. Вот как раз там, на гигантской каменной плите, было какое-то изображение, и судя по осколкам камней — или сделанное недавно, или, даже, еще не полностью готовое.

Подталкивая Рима ладонью между лопаток Цинк приговаривал:

— Двигайся давай, командир, самое интересное там.

Барельеф на плите изображал высокого, несколько звероподобного мужчину в сложном ритуальном одеянии. Как и принято у местных, одежда и убранство великана изобиловали сложными орнаментами и деталями, бесконечными бусинами, висюльками и шнурами. По обе стороны от него были изображены два мужчины, которые высоким ростом не отличались — центральной фигуре два мелких персонажа еле доставали до пояса. Часть их одежды была уже покрыта яркими красками. На полу возле плиты, стояли какие-то непонятные ящики, плошки и горшочки. Рим сообразил, что это краски, которыми сейчас раскрашивают камень.

— Ну, и что ты мне хотел показать?

Рим искренне недоумевал — такие и подобные фигуры были во многих храмах. В пантеоне местных божеств они так и не разобрались до конца — слишком много сущностей населяли этот самый пантеон. Не мог же Цинк притащить