Феномены древней культуры востока Северной Азии - Вадим Попов

Все эти мои сложные аналитические построения возможно были бы и не нужны, если бы В.Е. Медведев воспользовался мировым археологическим опытом, заключённым в труде Ариэля Голана. Он однозначно определил, что тотемизм-шаманизм не может служить объяснением популярности изображений животных в неолите, а символы формировались не путём схематизации натуры, а в качестве условных начертаний. Таким образом, фалл мог быть только символом, например, стрелой, а не его продолговатой схемой. Так, что все символические изображения неолита Амура несли значение высокой религии и к амурскому шаманизму отношения не имели.

Глава № 16

Научные предпосылки создания новой классификации петроглифов Сикачи-Аляна

В Сикачи-Аляне, сточки зрения современного религиоведения и мирового опыта расшифровки знаков неолита, обнаруживаются весьма различные по идейному и символическому содержанию петроглифы. Академиком А.П. Окладниковым, художником-преподавателем ХГПИ В.А. Шишкиной, д.и.н. В.Е. Медведевым ранее были предприняты попытки классификации их по размеру, форме, структуре, стилю, технике исполнения, что, конечно, имеет значение, но не раскрывает суть вопросов: кто и когда их создал, в чём суть рисунков. Традиционно считается, что их создали предки нанайцев – мастера тунгусо-маньчжурских племён, являющиеся издревле носителями первобытной демонической религии, включающей анимизм, магизм, шаманизм. Европеоидный след в происхождении рисунков никто никогда из академических историков не рассматривал. Современная либеральная классификация этносов делит все народы на исторические и внеисторические, письменные и неписьменные, хотя ещё недавно выделялись цивилизованные и дикие. Такая характеристика была связана с формой религиозных верований и использованием ими письменности.

Принципиально религии делят на теистические (вера в Бога) и демонические (вера в духов). Суть данного исследования и заключается в первую очередь в определении принадлежности петроглифов к той или иной вере. Для этого требуются прежде всего современные религиоведческие знания, которые были получены из труда профессора А.Б. Зубова: «История религий», аккумулировавшего самые современные воззрения палеоантропологии и религиоведения.

Историографическая (описательная) сторона петроглифики достаточно ёмко освещена академиком Окладниковым, но историологический анализ (обобщения, поиск аналогий) представлен в его работах слабо и предвзято. Однако к настоящему времени в мире накоплена солидная научная база расшифровки символов неолита, представленная в книге А. Голана «Миф и символ». Её содержание, явившееся в концептуальных вопросах тоже предвзятым, оказалось, однако, разрушительным для умопостроений отечественных учёных, последователей Окладникова, изучавших неолит Нижнего Амура. Труды этих крупнейших учёных и легли в основу дальнейшего познания петроглифов Сикачи-Аляна, уникальность которых заключается не только в необычных художественных формах, символика которых, однако, оказалась тождественной переднеазиатскому неолиту, но и в глубоком идейнорелигиозном содержании, явившимся общим и для Дальнего, и для Ближнего Востока. Особенности петроглифики Нижнеамурья выводят её в реестр единственных в мире изображений, не имеющих, как говорят, аналогов. Причисление академистами этих рисунков к изображению духов, связанных с охотничьей магией, анимизмом, шаманизмом, с одной стороны, снижает их престиж в глазах мировой истории, с другой, – возбуждает досужий интерес к модным демоническим религиям. Но какую же религию они на самом деле представляют? Кто их создатели – маги-шаманисты или верующие в Бога-Творца? Ответ на этот вопрос скрыт в правильном понимании процесса развития религий, начинающегося с палеолитического времени.

Кажется естественным, что самой древней религией должны быть примитивные верования – колдовство, охотничья магия, анимизм, шаманизм. А по мере просветления сознания древнего человека, возникали и теистические религии, вначале в виде политеизма (многобожия), затем монотеизма (однобожия). Большинству религиоведам до настоящего времени так и представлялся этот процесс движения человека к Богу-Творцу. Основанием для этого явилось упрощённое понимание палеонтологами древних похоронных ритуалов, массовых изображений зверей на стенках пещер, сцен охоты на них. Но всё оказалось значительно сложнее.

В настоящее время считается доказанным, что теизм своим началом уходит во времена начального палеолита в доледниковый период. В это время (350–250 тыс. лет назад) в Евразии жили люди, почти не отличающиеся от современных, – недавно обнаружены их черепа в Англии, в Германии, в Африке, в Китае. Но больших доказательств немереной древности кроманьонца пока обнаружить не удалось. Из этого можно предположить, что неандертальцы, доминирующие на земле в период оледенения 200 – 30 тыс. лет назад, являлись подвидом древнего Гомо сапиенс, произошли от него и могли иметь высокую религию, полученную от кроманьонца. Они исчезли 30 тыс. лет назад, возможно, вновь соединившись с основным видом древнего человека, и на правах небольшого долевого участия явились предками современного человека. По крайней мере, понятно, что только гибридизация между подвидами человека могла создать такое многоцветие современных этносов.

Считается, что нравственные принципы в древнем обществе могут быть обусловлены только представлением человека о связи с Богом. Выявление признаков жестокости в древности палеоантропологи всегда связывают с религиозным упадком. Они обнаружили у неандертальцев неравнодушие к умершему телу, заботливое отношение к больным, калекам. Похороны своих умерших производились в отдельных могилах в позе сна, сохранялся череп, не делалось различий при похоронах детей и женщин. У головы умершего клали кремнёвые орудия, мясо, понимая, однако, что мёртвым этого не нужно, но «душами» предметов человек должен воспользоваться при воскрешении. На могилах они разжигали костры, рассчитывая, что душа с огнём и дымом отлетит на небо, а плоть когда-нибудь восстанет из земли, для чего ориентировали умерших в могилах по оси восток – запад, головами на запад, лицом на восток, откуда восходит солнце. Этот ритуал, как известно, сохраняется до сих пор. Это ли не признак надежды на победу над смертью? Нередко в могилах неандертальцев обнаруживают черепа медведей, кости крупных рогатых животных. Позже у кроманьонцев находят лопатки мамонтов, что исследователи раньше связывали с магией. Но суть оказалась в том, что кости крупного и мощного зверя в могиле олицетворяли собой бо го присутствие, богообеспечение, всемощность. Живые животные: бизон, медведь, бык, мамонт, кит – были идеей божественного всемогущества и мощи в земных образах. А как ещё мог представить человек образ Бога? Только через воплощение его в мощном звере.

Кроманьонцы хоронили тоже в земле, засыпая своих усопших охрой – представляя её земной кровью, которая необходима для загробной жизни, и использовали также все похоронные ритуалы неандертальцев. Но кроманьонец стал ещё и рисовать. Изображения животных делались краской на века. Картины создавались в потаённых, труднодоступных, тупиковых уголках пещер, подальше от своих стойбищ. Входы в пещеры, как правило, заваливались камнями. Зачем? Объяснений существует много: от пресловутой охотничьей магии, до потребности художника творить искусство для искусства из-за проснувшегося чувства прекрасного. Но это не так. Фрески имели отношение к подземному миру и предназначались для его обитателей – душ дорогих усопших предков.

Кроманьонцы создавали картины охотничьего рая для них, где души могли охотиться и дожидаться воскрешения из утробы матери-земли (илл. № 175, № 176). Изображение крови раненых животных как бы питало обитателей преисподней до воскрешения.

илл. № 175

илл. № 176

Идея жертвенных животных, которая культивируется в религиях, здесь воплотилась в картинах. Такое жертвоприношение как бы приносится постоянно и не требует новых жертв. Картины потрясают своим предельным уровнем совершенства – в испанской Альтамире, французской Ласко, где изображено трёхметровое существо – хвост оленя, задняя часть быка, горб зубра, ноги слона, передняя часть лошади, голова человека. На голове у этого монстра рога. На охоте такого не встретишь. Так что охотничья магия здесь ни при чём. Это фигура «иного мира» – символ Бога. При смешении изображений животных демонстрируется понимание, что, скажем, не зубр есть Бог, а его изображение есть символ Бога, и поэтому его рисовали не совсем настоящим, чтобы никто в этом не сомневался. То же касается и так называемого Великого колдуна в Ласко (илл. № 177). Он имеет звериные и человеческие черты – это якобы колдун, да ещё и в маске. Но это тоже фигура «инобытия». Придание животному человеческих черт стало прорывом в познании Бога. Он осознал своё сходство с Творцом этого мира и признал свою божественность, отсюда берут начало нравственные принципы людей. Это сейчас они могут существовать и без религиозной опёки, но для этого им необходимо было пройти длительную религиозную культивацию.