Краш-синдром - Сергей Иванович Недоруб
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Изучать мой мир тебе придется долго, – сказал я. – Переверни книгу обложкой к себе. – Камилла так и сделала. Начала смотреть на разноцветные контурные области. – Ищи страну под названием Россия. Город Москва. Участок, который ему соответствует, по размеру равен Версиане. А теперь сравни его с картой моего мира и вообрази масштаб.
Если Камилла и была впечатлена, то не показала этого.
– Как тебе хватает оперативной памяти, чтобы взаимодействовать с этим миром целиком? – спросила она.
– Никак, – вздохнул я. – Мне бы понять, что в собственной квартире творится. Познание мира пойдет уже следующим этапом. Как дела с компиляцией диска?
– Уже закончила.
– Что?! – воскликнул я. – Когда?
– Полторы минуты назад.
Я посмотрел на стол, над которым крутилось голографическое изображение диска целиком.
– И что дальше? – торопливо спросил я. – Ты сумела прочитать его? И что там?
– Как я и предполагала, этот алгоритм позволяет пересылать объемы данных из Версианы в место, которое я не могу понять.
– Это я уже слышал, когда ты изучала первую половину.
– Тогда я смогла понять только назначение алгоритма. Теперь же я могу им пользоваться.
– Пользуйся, – сказал я. – Если ты не сможешь определить выходную точку – попробую я. Ты лишь передай – и посмотрим, куда он приведет.
Камилла отложила журнал, поднялась с кресла, подошла к столу.
– Раньше я не имела с этим дела, – произнесла она, глядя на диск с интересом.
– Думаю, никто не имел, кроме Тимура. Хотя возможно, что он сам тоже не пробовал использовать этот код, а всего лишь его хранил по частям.
Я немного помолчал, глядя на крутящуюся картинку и пытаясь вообразить важность момента.
Чем бы это ни было – данный диск и есть тот самый секретный функционал Тимура, который Малена пыталась получить все это время. Который сам Тимур компилировал несколько суток, обладая при этом вычислительными ресурсами всей Версианы. Это то, ради чего разработчики провели серию взаимоисключающих патчей. И сейчас оно находилось в моем Фойе. Механизм отсылки сигнала туда, о чем даже Камилла не имеет представления. Не очередная заброшенная админка, не другой кластер игры. Что-то радикально отличающееся.
– Перед тобой сигнал, – сказал я. – Давай же отошлем. Мы вместе разберемся, что делать с ответом. Если надо – будем импровизировать.
Камилла невидимыми касаниями подняла диск, отправила его на стенку. По всему ангару пронеслось красноватое облако. Подбородок Камиллы задергался, ее зрачки ощутимо задрожали.
– Что такое? – спросил я. – Ты в порядке?
– Происходит обновление Фойе, – сообщила стюардесса. – Активированы протоколы передачи данных, прежде мне неизвестные.
Я взял Камиллу за запястье, чувствуя холодную и чуть шершавую ткань дорогого костюма.
– Открыта новая возможность двусторонней связи, – доложила Камилла.
– В каком формате?
– Аналогичном прежнему, но с новыми параметрами.
– Камилла, я не понимаю. Как это все выглядит? Продемонстрируй визуально, что такого нового наше Фойе теперь умеет.
Камилла снова показала карту города. Казалось, ничего не изменилось.
Я в замешательстве развел руками и произнес:
– Свяжись с кем-нибудь с этим новым параметром. Посмотрим, куда сигнал уходит.
– Мне выбрать по своему усмотрению?
– Да, действуй же!
Камилла ткнула в увеличенное изображение, и я понял, что смотрю на собственный дом. И верно. Я же сам недавно выбрал эту точку в качестве конкретных координат. Похоже, Камилла просто взяла последний выбранный мною пункт, имеющий объект для связи.
Невидимые динамики в Фойе заполнили помещение гудками вызова.
– Ты куда звонишь? – пробормотал я.
Гудки сменились на знакомый женский голос на фоне свистящего чайника:
– Алло?
– Что за… – проговорил я в шоке. – Шанталь, это ты?
– Да, это я, – отвечала девушка. – А кто говорит?
В полнейшей растерянности я смотрел на Камиллу, ничего не понимая, и слушал свист родного чайника на своей плите.
– Ты в самом деле меня слышишь? – спросил я ошарашенно.
– Денис? Откуда ты звонишь? Ты с сотового придуриваешься? Здесь нет определителя.
– Шанталь, где ты приняла этот сигнал?!
– С твоего домашнего, откуда же еще?
Свист все нарастал, заставляя Камиллу заинтересованно хмуриться.
– Выключи плиту, я скоро буду, – сказала я торопливо. – Камилла, хватит.
Звуки моей квартиры перестали летать по Фойе.
Я без сил опустился на стол у центра, спрятал лицо на черной холодной поверхности Батискафа.
– Камилла, – стонал я. – Моя ты Камиллушка… Ты даже не представляешь, что за обновление установила!
– Я не сумела определить абонента, – сказала стюардесса. – Возможно, если произвести анизотропную триангуляцию…
– Камилла, ты звонила мне домой! – Я оторвался от черного купола, соскакивая обратно на белый пол, покрытый коврами. – Камилла, ты звонила в Москву! Мы слышали живого человека! Ты понимаешь, что это такое?! Ты только что смогла позвонить из Версианы в реальность!
– Реальность? – переспросила Камилла с невинным взглядом внимательной школьницы. – Ты про собственный мир?
– Да, про собственный мир, откуда я родом, – подтвердил я. – Тот, из которого в игру приходят все игроки. Святые урбанисты, как же так?! Из Версианы нельзя никуда звонить, нельзя передать никакой сигнал – звук, текст, символ! А теперь оказывается, что можно! Вот какую опцию прикрутили Тимуру, вот почему его торопливо вывели из игрушки и вот почему Малена решила его вытащить! Все это для того, чтобы иметь возможность связываться в реальном времени с объективным миром. Вести геймплей в Версиане и Москве параллельно.
– Похоже, для тебя это хорошая новость, – предположила стюардесса. – Значит, мне стоит обозначить выходной сигнал как мир, который изображен на той книжке?
Она показала на атлас.
– Совершенно верно, – кивнул я. – Изучи, как все это работает. Никому не давай эту технологию. А мне пора.
– Куда тебя отправить?
– Найду дорогу сам, – сказал я и вызвал меню для выхода.
Глава 27
Парк
Следующие три часа, проведенные с Шанталь, пролетели настолько незаметно, что почти не остались в памяти. Я сходил в магазин за продуктами, которые загнали мою карту практически в ноль. Приготовил ужин, пока девушка, забравшись с ногами на геймерское кресло, разрисовывала картинки. Все, что она делала, казалось настолько естественным, что не вызывало никаких вопросов. Я обваливал в муке мясо на кухне, резал лук и овощи, припоминая все полезное из кулинарии, чему меня когда-либо учили.
Три часа без Версианы. Три часа эмоций, впечатлений, ярких образов. Три часа, когда я был счастлив.
Единственное, на что я посматривал, – так это на погоду за окном. В Версиане она будет такая же, и точно такое же освещение. Детали, которые мне не были особо нужны,
