Пансионат 'Уютный дом'. Побег. - Инна Рудольфовна Чеп

— Я…

— Мне бы хотелось переговорить с Федором с глазу на глаз. Ты позволишь нам немного поболтать наедине?

Мягкий тон сбил девушку с толку.

— Конечно, — растерянно пробормотала она. Демонстративно поцеловала застывшего истуканом "друга" в щеку и, постоянно оглядываясь, покинула комнату.

Вабер прошел к столу с графином, налил себе полный стакан воды, выпил залпом. Развернулся к гостю.

— Садитесь, — он махнул рукой в сторону дивана, и, подавая пример, сам уселся в соседнее кресло. — Как вы понимаете, некоторые аспекты только что состоявшегося разговора не могут не волновать меня. Хотелось бы уточнить: на каких основаниях вы сейчас претендуете на руку моей дочери?

— Я сейчас не претендую. На руку.

Промышленник удивился.

— Значит, хотите что-то попросить за ее спасение?

Федор кивнул.

— Хочу.

— И что же?

Юноша посмотрел прямо в глаза собеседнику.

— Я не рассчитываю получить сейчас руку вашей дочери. Ей надо прийти в себя, а вы вряд ли отдадите ее за первого встречного. Но прошу: оставьте меня рядом с ней. Спутником, слугой, хранителем. Вы не найдете человека, столь преданного ей всем своим существом.

Мужчина вопросительно приподнял брови.

— Не слишком ли пафосно? Разве у вас нет никаких обязательств? Семья, друзья, товарищи? Обещания? Вы что же совершенно никому ничего не должны, что можете предлагать себя на роль тени другого человека? Вас не связывают никакие договоренности?

— Нет. И мне некуда идти, если вы об этом. И да, я понимаю, что в ваших глазах данное признание скорее характеризует меня отрицательно, чем положительно.

Вабер усмехнулся.

— Вы удивительно проницательны. Подобный факт действительно не добавляет вам доверия. Так что же по вашему мнению моя дочь нуждается в охране?

— Судя по тому, откуда мы пришли — да. Ведь Анну там удерживали помимо ее воли.

— А что же в этом месте делали вы, позвольте узнать?

— Я находился там по-иному вопросу.

От Аркена не укрылось секундное замешательство парня и враз осипший голос.

— И к "удержанию" людей в подобных местах вы отношения не имеете?

— Не имею.

— И все же я не понимаю, посему вы прицепились именно к моей дочери. Там не было других девиц для подобного… м-м-м… поклонения?

— Таких не было.

Чер отвечал коротко, без энтузиазма участвуя в разговоре, больше похожем на допрос. Все в этом месте его тяготило: роскошь, косые взгляды прислуги, неприятные намеки Аниного отца. Собственное несоответствие этому месту и этим людям заставляло его волноваться. Вдруг его сейчас выгонят отсюда взашей, как недостойного? Ведь что он может предложить им на самом деле? Свою никчемную никому не нужную жизнь?

Аркен Вабер огладил короткую бороду.

— Зачем же вам в столь юном возрасте посвящать свою жизнь малоизвестной вам даме? Всяческие обеты и прочая чушь — удел стариков и пафосных глупцов. Вы молоды. Слишком молоды, чтобы доверять вашим пылким словам, пусть вы сейчас и сами в них верите. Жизнь прекрасна и полна удовольствий, тягу к которым вы познали еще не полностью. И эта жизнь у вас вся впереди.

Чер помрачнел. Витиеватые речи он не любил. Они казались ему липкой паутиной.

— Но она должна иметь цель, — коротко возразил он. Вабер удивился.

— Разве живут зачем-то? — мужчина улыбнулся, пытаясь перевести все в шутку. Метаморф серьезно ответил:

— Живут для кого-то.

Промышленник посерьезнел и сосредоточенно кивнул.

— Здесь сложно спорить. Ну и какие у вас планы на будущее, юноша?

Разговор становился все более неприятным, но гость честно ответил:

— Быть рядом. С Аней. Оберегать.

— И как же вы будете ее оберегать? Вы владеете особыми искусствами?

— Нет. Но я неплохо дерусь. И быстро перенимаю новое.

Последняя фраза прозвучала, как вызов. Аркен его принял.

— А учится? Работать? Такого у вас в планах нет?

— Я…не знаю.

Мужчина уставился на юношу с неподдельным интересом.

— Это как?

— Я не знаю, как сейчас функционируют образовательные учреждения.

— Позвольте! Вы что же, прибыли к нам из далека? Из какой страны?

— Нет. Просто…мой круг общения был весьма ограничен последние семь лет.

— Тяжелое детство, надо полагать?

Вопрос был задан с издевкой, и юноша промолчал. Детство у него было нормальное. Все было очень даже хорошо до того злополучного пожара. Но рассказывать о сокровенном человеку, наблюдающему за ним с насмешливой улыбкой, метаморф не желал. Однако его молчание не взбесило Аниного отца, а почему-то наоборот, успокоило.

— На что же вы будете жить?

— Я…выносливый! Могу дрова колоть. Тяжести таскать. Ухаживать за животными.

Чер задумался, пытаясь определить, что еще он может предложить Аниному отцу. Промышленник заинтересовался:

— А если я пошлю тебя в рудники, пойдешь туда работать?

— Камни возить? Пойду! — обрадовался Чер. И тут же неуверенно добавил: — Только давайте я это ночью делать буду.

— Почему ночью?

— А вдруг я днем буду нужен вашей дочери?

То, что юноша не рассчитывает проводить ночи у Аниных окон или того хуже в ее комнатах немного примирило промышленника с существованием незваного поклонника дочери. Готовность же того работать тоже говорило в его пользу. Впрочем слова юных мальчиков не всегда соответствуют их действиям.

— Что ж, — Вабер встал. — я думаю, вы очень устали. Иван проводит вас в приготовленную комнату, туда же завтра с утра доставят одежду. Я думаю, вы не против сменить гардероб. Остальные вопросы, я полагаю, будет разумнее решить с утра, на свежую голову. Доброй ночи.

Гость поднялся следом.

— Доброй ночи.

Пока вызванный слуга провожал метаморфа в другое крыло, обеспокоенный всем произошедшим промышленник поднялся в комнату дочери. Та сидела в домашнем халатике перед зеркалом, а юная смуглая служанка пыталась распутать образовавшиеся в ее волосах за время похода колтуны. Отец сел в кресло у камина и устало потянулся. Аня посмотрела на него через зеркало.

— Где Че…Федор?

— Чефедору показывают его комнату. Временную. — сообщил отец, внимательно рассматривая похудевшее и израненное чадо. Аня в очередной раз ойкнула, когда ее дернули за волосы, и отобрала расческу у служанки.

— Спасибо. Иди.

Племянница Фиры извинилась за неуклюжую работу и выпорхнула из комнаты. Аня схватила со стола ножницы и демонстративно вырезала спутавшийся клубок волос. Отец тяжело вздохнул.

— Зачем? У тебя прекрасные волосы. Мамины.

Аня бросила выстриженный комок на стол.

— Отращу еще. Эти, боюсь, после всего уже не распутать. Пап, о чем ты говорил с Федором? Только не говори, что устроил ему допрос с пристрастием!

— Да так, поспрашивал немного. Ну, послушай, зачем тебе парень, который не способен выдержать беседу с отцом своей возлюбленной?

Анна развернулась к отцу лицом.

— Чер способен! Он вообще очень терпеливый! И сильный! И…

— Я понял! — сдался Аркен под таким напором. — Ну, несмотря