Спасатель - Вадим Денисов

А вот и строительная техника, это только в аренду. Два китайских гусеничных трактора, из которых один тяжёлый, с клыком рыхлителя, три колёсных, аграрных, непонятной сборки. Мамочки мои! Шарнирно-сочленённый К-701, наш, родной! Ты откуда взялся, "желтенький"? Никому не нужен с таким расходом топлива? Так почти ж военная техника, что вы… Найден он, пояснили мне, в стартовом складе монокластера, как и всё остальное. Всё, да не всё… Часть собрана позже, но обстоятельства нахождения никогда не разглашаются. Отдельно ждёт работадателя сдаваемый в аренду современный буровой станок. Бурильные трубы за отдельную плату. Сампан, заметив вопрос в моих глазах, сказал:

— Государственный, его Манила сдаёт. Цена дьявольская, причём, именно из-за труб. Такая аренда по силе, наверное, лишь не бедному анклаву… Ни разу никто не взял, хотя многие монокластеры хотят, копят средства. А у нас зато есть две скважины! — похвастался он.

Всего я насчитал двадцать четыре единицы самоходной техники: и грузовики есть, и лёгкие джипы.

А вот квадроциклов нет, ни одного. Оказывается, это самый ходовой товар, в аренду не сдаётся, только продаётся — на них тут очередь. Да… Будешь держать язык за зубами.

Но самый главный сюрприз ждал меня на особой площадке за буровым станком. На земле одиноко грустил небольшой яркий двухместный самолётик с верхним расположением крыла. Хозяина поблизости не видно. Я оглянулся вокруг.

— Ленни, ты снимаешь?

— Каждый ракурс по несколько раз.

— Что за марка самолёта? — спросил я у сопровождающего.

— Не помню, — безмятежно зевнул тамил, скучно ему с нами. — Да он же без двигателя. Тоже никто не берёт.

Точно, машина без двигателя… Это сколько нужно накопить швейцарских квотов, что бы затащить такой движок сюда? Ох-хо-хо…

— Дорого здесь авиация обходится, — подтверждающее отметил Сапман. — А толку не много, вся добыча делится на земле. Даже если ты нашёл первым.

— А ещё что-то есть?

— Вроде, у швейцарцев был вертолёт… У австралийцев не знаю, не скажу. А у наших бонз из Интрамурос есть бразильский геликоптер, тоже крошечный, пожалуй, ещё меньше этого самолётика. Так он почти не летает. До Шанхая ему не хватает топлива, так, по округе иногда покружит. Сейчас власти уже всё разведали, почти всё выгребли…

На обратном пути мы заскочили к Бонифацио.

— Держи, русский, передай этот подарок моему старому другу, в знак ожидания нашей встречи, — оружейник вручил мне большой старинный кукри в дубовых кожаных ножнах. — Уникальная вещь, работа старого индийского мастера из Калькутты, Джай обрадуется.

Ещё бы, я бы тоже обрадовался. Впрочем, я уже купил себе клинок на память — коротенькую испанскую абордажную саблю из Толедо. Всё, можно тикать, достаточно засветились. Вроде бы, всё спокойно, но пора и честь знать, как бы Крепость не начала реагировать.

— Как и договорились, русский, вас на отъезде сопроводят.

На прощанье пожали руки. Нормальный мужик.

На причале к нам быстро подошёл Ванчай.

— Уезжаете? Хорошо, что застал, у меня смена кончается.

В глазах охранника из РУДН стоит смертная тоска. Пошли мы, распечатали "сейф", я забрал оттуда ценную поклажу, включая карабин.

— Осторожней будьте на реке, следите за берегами. И запомните, у "спутниковцев" все лодки с чёрной полосой, больше никому не позволено их рисовать.

— Спасибо, друг, — мы даже обнялись.

— Будешь в России, спроси ребят! Вдруг там есть кто-нибудь из кавээновцев? Может, вспомнят Ваню из "лумубы"… Моя фамилия Мундиало, ещё кличка была такая… ну, там и сам знаешь, чего там, — всхлипнул восточный Ваня. — Бывайте пока!

— Держись, Вань! — искренне крикнул я новому другу, уже отчаливая от пристани. — Глядишь, свидимся! На международном КВН!

Перед броском вниз по течению мы сделали небольшой круг по реке, чтобы осмотреть Манилу с других ракурсов. Порт добрый, не знает отдыха. Длинные многовесельные лодки с парусами стоят у причала. В трюмы что-то грузят в мешках, к палубе вяжут деловую древесину. Выгружают тюки, связки. Амбициозный анклав.

Жаль покидать Манилу, понравилось нам тут.

А ведь мне, если честно, везде понравилось.

Глянулся уютный европейский Базель, спокойный, тихий и ухоженный, очень комфортный для проживания, с вменяемыми и предсказуемыми жителями. По душе весёлый и шумный независимый Шанхай, умеющий жить мирно в таком бурлящем многонациональном котле. А Манила понравилась своей готовность к очередному прыжку "восточного тигра" — этот анклав себя ещё проявит. "Заблизнячил" я.

И друзья-знакомые везде остались — годные ведь парни, собрать бы их всех за одним столом.

Хорошо, всё-таки, путешествовать!

От края причала отчалила моторка и вскоре пошла рядом с нами. В ней сидят трое, имеется одни "томпсон" и винтовка неизвестной мне модели. Это серьёзно. Пора бы и гуркхам разживаться стволами… На сером корпусе лодки белая полоса, фирменный знак "будолистов". Старший группы прикрытия махнул мне рукой, мол, спокойно, камрад, никто не укусит.

По течению лететь — одно удовольствие.

Дело близился к вечеру, задержались мы в Маниле сверх графика, что нисколько не удивительно — а кто бы уложился? Водная поверхность спокойная, почти зеркало. По берегам на воде сидят птицы, спокойно смотрят на проносящиеся мимо катера, лишь недовольно вскрикивают, когда поднятая судами волна доходит до осыпающихся невысоких берегов. С левой стороны по колено в воде против течения медленно бредут три довольно крупные антилопы, пасти приоткрыты и опущены прямо в реку — так и пьют, лентяи.

Я сел за румпель, Ленни напротив. Часок прокатимся, и посажу её, сам попробую достучаться да "Клевера", тут равнина, глядишь, добьём.

Вскоре лодка сопровождения, тонко просигналив, резко отвалила в сторону, заходя на разворот — бандитский эскорт покатил домой. Прощайте и вы, ребята!

А ещё через десять минут нас достали.

Прикидывали из опыта? Ждали, когда конкуренты отвалят?

— Чувак, слева-взади из кустов выходят две лодки! С чёрными полосками, — нервно крикнула Ленни, опуская бинокль.

— Пересаживайся, — сразу отреагировал я.

Повезло нам с гладкой водой, девчонка быстро и уверенно переместилась к румпелю.

— Держи постоянную скорость! Прямо и не рыскай!

Что скажет дальномер?

Восемь сотен двадцать. Начинать? Нет, подожду. Я встал на одно колено, пристроив карабин на перекладину игрушечного "флайбриджа". Отлично вижу. Но колотит, в оптику заметно.

— Zicke, сбрось скорость, опусти "Гугля" в воду! Не газуй, ручку не дёргай и не оглядывайся! И сама не шевелись!

— Поняла! — крикнула подруга и тут же сбросила газ.

Хорошо…

Увидев, что добыча приближается, "спутники" заволновались, заворочали стволами. Ага, одна винтовочка есть! Значит, парень, ты первый.

Я прикрыл глаза, послушал пульс. Всё нормально, Федя, две минуты дел, и поедем дальше. Спокойно.

Работаем, тут прямой выстрел.

Ба-бах! Ба-бах!

Второй пулей я попал в плечо уже вложившемуся в приклад бандиту, винтовку вырвало и вынесло за борт, человек скрючился. Вопля не слышу. Удачно попал, и пространство освободилось, кожух двигателя открылся.

Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах!

И перезарядка. А пока смотрим чистыми глазками.

Есть, задымил движок, зачихал. Одна из лодок, резко теряя ход, отвалила к берегу. На второй возникло секундное замешательство, но, к чести "лейтенанта", сообразил он быстро — добыча очень кусучая, причём на длинных дистанциях.

Добивать? Не буду. Они вообще не успели выстрелить, пока мы вполне в понятиях. А вот последующие выстрелы будут лишними, это уже сверх этической нормы.

— Гоним, родная! — и мы пошли!

А всё равно мне было жаль уезжать из Манилы.

На большом столе кают-кампании спешащего к Шанхаю "Клевера", на который моя подруга вывалила содержимое двух своих "мешков", лежал целый блошиный рынок.

С Джайем мы помирились быстро. В конце концов, индус прав: узнай я, что лежит в пакете, не поехал бы и не увидел Манилу. Без посылки же приезжать с просьбами не в обычае. А без крыши там, новеньким, да беленьким… Так что остыл я быстро.

Гуркхи — с завистью, а потом и индус — безразлично, уже осмотрели "глок", теперь ковыряются в куче, часто советуют то одно, то другое сразу же выбросить за борт. Но есть и зёрна в плевелах. Пара сувениров-амулетов вызвала искренний интерес гуркхов. Хар решил выкупить их у девчонки, а та, мгновенно сбросив ауру романтической дурочки, тут же включила швейцарское и спокойно обыгрывает его на торжище.

Но я их слышу плохо, меня интересует только один предмет.

Уже и лупу из ходовой рубки принёс, и спиртиком из аптечки его протёр.

Шарик небольшой, светло-коричневый, неброский, семь сантиметров в диаметре. Как вообще Ленни его заметила? Пока в руки не возьмёшь, ничего привлекательного не увидишь. Да ведь она, и взяв-то, не рассматривала, торопливо кинула в суму.