Крылья феникса - Матлак Ирина

— Уйди, — сдерживать себя удавалось с трудом. — Уйди или, клянусь, я тебя убью.

— Убивай, — ровно согласился тот. — Но я уже говорил и повторю снова — она сама хотела тебя спасти. Я ее не заставлял. Надавил, признаю, но если бы она не хотела, то никакие силы не заставили бы ее это сделать.

Я не оборачивался, понимая, что могу сорваться.

— Тебе вообще не следовало ее ко мне приводить. Ты не мог не понимать, чем все закончится.

— Конечно, не мог! — сменив тон, бросил Кайл. — Ты подыхал, риах тебя дери! И что я должен был делать, а? Спокойно смотреть, как ты отходишь на тот свет?!

Все-таки обернулся. Глядя на него в упор, задал вопрос, ответ на который мне давно не требовался:

— Разве моя смерть тебя бы расстроила?

Кайл дернулся, как удара. Но уже через несколько мгновений на его лице появилась кривая, словно приклеенная усмешка.

— Больше, чем смерть какой-то девчонки. Пусть даже эта девчонка полна тайн.

И все-таки оборачиваться мне не стоило… Теперь Кайл дернулся от настоящего, прилетевшего ему в челюсть удара. Впечатавшись в стену, он зацепил и едва не снес шкаф, с которого посыпались книги и какие-то реактивы. И я ударил снова, ощущая нестерпимый, разливающийся в груди жар, требующий немедленного выхода. Понимал, что, в сущности, просто вымещаю на Кайле свою бессильную ярость, но удержаться было трудно.

— И это вместо благодарности, — отерев с лица кровь, вновь усмехнулся он.

Наверное, я бы не сдержался снова, не выйди к нам Шайн.

— Нориан! — В его голосе звучали укоризна и усталость, которым уступил место извечный сарказм. — Нужно выяснить отношения — ради Пресветлого, но только не здесь. И не в стенах института, если не хотите, чтобы случившееся этой ночью стало достоянием общественности. Нор, твой брат, между прочим, потратил уйму сил, чтобы все уладить. Весь персонал во главе с директрисой думают, что ночью случился простой сбой в магии купола, а теперь все в порядке. И распоряжения твоим так называемым работникам, прошляпившим подготовленную ловушку, отдавал тоже он. Поэтому, как видишь, даже Кайл может быть иногда полезным. К слову, что там по поводу девушки?

Последний вопрос адресовался уже не мне.

— Официально все считают, что я забрал ее среди ночи для допроса, — ответил Кайл. — Якобы она видела у барьера что-то подозрительное. А сегодня отсутствовала по причине плохого самочувствия. Шито белыми нитками, конечно. По директриса, как и многие другие, думает, что я просто скрываю наши с ней близкие… кхм… не буду продолжать, иначе снова незаслуженно получу в морду.

Я мысленно сосчитал до пяти.

Сделал паузу, досчитал до десяти и, не глядя на Кайла, вошел в смежную комнату. Больничные палаты находились на других этажах, но переводить туда Иду было нельзя. И она лежала здесь, в находящейся в личном распоряжении Шайна комнате, где минувшей ночью спасла мне жизнь.

Осторожно присев рядом, коснулся холодной как лед руки. Всмотрелся в бледное лицо, с которого словно стерли все краски. С залегшими под глазами глубокими тенями, слегка заострившимися скулами и потрескавшимися губами, она казалась как никогда прекрасной. Для меня она была прекрасной. Тот свет, что привлек меня в нашу первую встречу, все еще горел в ней — слабый, но он был… Хотя я провел около нее целый день, только сейчас заметил, что ее волосы стали ярче. Будто все стертые с лица краски перенеслись на них, усилив рыжину, которая прежде не была столь явной.

Глядя на нее сейчас, я видел перед собой освещенное светом лицо. Легкий, словно сотканный из искр силуэт, привидевшийся мне в бреду… такая хрупкая, но сильная духом девочка, решившая бросить вызов самой смерти.

— Ты будешь жить, — сжав холодные пальцы чуть крепче, пообещал ей. — Будешь жить… моя аэллина.

Я понял это еще в тот момент, когда, придя в себя, ее увидел. Понял, что эта девушка — единственная, кого бы я хотел так назвать. Она лежала рядом, положив голову мне на грудь, и пальцы наших рук были переплетены так крепко, что казалось, будто никакая сила не сможет их разнять. Осознание произошедшего было мучительно болезненным из-за чувства вины, но оно пробудило во мне то, что казалось давно угасшим. Прилив совершенно мне несвойственной и позабытой за долгие годы нежности. Потребность защитить, уберечь от всех невзгод. И желание сделать ее счастливой — со мной или без меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сирота, рожденная в низших кварталах и выросшая в простой семье, стала избранницей на церемонии. Поступила на факультет ниллэ. В нашем мире это большее, на что девушка ее положения могла рассчитывать… К риаху мир с такими устоями!

Доля ниллэ не для нее. Только не для этой девочки, душа которой теплая, как напитанный солнцем гречишный мед. Но она хочет учиться, хочет чего-то достичь, и у нее просто не было иного выбора.

Что ж. Если… вернее, когда она очнется, я позабочусь о том, чтобы этот выбор у нее появился.

ГЛАВА 23

Из комнаты я вышел с четким осознанием того, что нужно делать. Служба в Приграничье научила подавлять чувства, мешающие мыслить с рациональной холодностью. Запирать их на ключ, игнорировать, и сейчас требовалось именно это.

— Подготовь все необходимое для транспортировки, — оказавшись в кабинете, велел Шайну. — Я перенесу Иду к себе домой.

И, прежде чем он успел ответить, переместился в жилой корпус факультета ниллэ. Сидящие в гостиной студентки, увидев меня, вскочили со своих мест и изобразили реверанс. На их лицах отчетливо читался вопрос, что я здесь делаю и почему фениксы в последние сутки появляются в этом корпусе так часто.

— Где комната Иниды Трэйндж? — спросил, обращаясь одновременно ко всем.

С ответом они не спешили. Прятали глаза, кусали губы, отмалчивались в явной надежде, что ответит кто-то другой.

— Мне повторить вопрос? — позволил тени раздражения отразиться в голосе.

Они отмерли, как по команде. Одна из студенток, имени которой я не помнил, негромко проговорила:

— В конце коридора… я могу проводить.

Кивнул, принимая несмелое предложение, и, дождавшись, пока девушка подойдет к выходу из гостиной, двинулся следом.

Неизвестно, сколько времени пройдет, прежде чем Ида очнется, и как долго продлится ее восстановление. Можно было попросить дворецкого или какую-нибудь однокурсницу собрать ее вещи, но, учитывая всеобщее к ней отношение, делать этого я не хотел. Самому вторгаться в ее комнату тоже казалось не слишком красивым, но это было необходимо. Шайн предложил попробовать один новаторский метод лечения, основанный на сложной магии. Он использовал его для экстренного восстановления фениксов, которые, исчерпав силы, впадали в беспамятство. Суть заключалась в том, что брался личный, важный для пациента предмет, которым могло быть что угодно. С помощью особого заклинания с этого предмета считывалась аура, часть которой затем добавлялась в лекарственный эликсир. Предмет в данном случае выступал как якорь, связывающий владельца с нашим миром, а эликсир восстанавливал физические силы. В большинстве случаев этот метод срабатывал… правда, в таких тяжелых случаях, как у Иды, прежде не применялся.

Решение перенести Иду к себе домой не вызывало сомнений. Оставлять ее во врачебном кабинете было рискованно. Тот, кто был причастен к совершенному на меня покушению, находился где-то поблизости и, возможно, знал о некоторых особенностях Иды. Выставить охрану и усиленную магическую защиту во врачебном крыле, не привлекая тем самым внимания, тоже было невозможно. К тому же сейчас не следовало доверять никому. Вообще. Без исключений. И единственное место, где Ида могла находиться в полнейшей безопасности, — мой личный небесный остров, надежно защищенный от всякого рода вторжений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока мы шли по жилому коридору, я все-таки вспомнил имя сопровождающей меня студентки. Лайра Хоара. Посредственный уровень искр, посредственные знания — неудивительно, что ее имя легко выветрилось из памяти. Единственное, благодаря чему его все-таки удалось вспомнить, — это постоянное общение Лайры с небезызвестной Эмбер Шайдар.