Время драконов - Андрей Ездаков

Последняя фраза вырвалась помимо воли. Алексей внимательнее пригляделся к нему, покачал головой и промолвил: "Вы неважно выглядите. Отдохнули бы".

- Да устал малость, но отдыхать будем позже. По последним данным скорость распространения заболевания нарастает. Боюсь, у нас не остается не только недели, но даже дней, а учитывая близость расположения одной из "зон", и часов-то не много. Поэтому интенсифицируемся по максимуму. Сейчас вы возьмете пробы крови и лимфатической жидкости у меня, себя и Вики. Начните с меня. И скорее "прогоните" на своем замечательном оборудовании.

В течение десяти минут все подозреваемые на зараженность сдали анализы и потекло томительное время ожидания результатов исследований.

Виктор так и не смог заставить себя работать. Все тело трепетало от страха. Никакие процедуры восстановления самоконтроля не могли очистить сознание от "плавающих" в нем "ледышек" ужаса. Он сослался на неважное самочувствие, попросил не беспокоить себя до получения результатов тестов и удалился в гостевой номер.

Раздевшись и встав под чуть теплый душ, Михнев попытался снова побороть отчаяние. Попеременно напрягаясь и расслабляясь, он старался переключить внимание, концентрируясь на разных "вещах". Пробовал думать о работе - неудачно. Страх накатился "девятым валом" и развеял все мысли в пыль. Тот же результат при воспоминании о родных, друзьях и близких женщинах.

Лишь мысль о Боге возвращала его в мир реального восприятия. На какое-то время становилось легче, безумие отпускало, но не до конца. Оно лишь отступало в отдаленные уголки сознания, готовое снова завладеть им, как только концентрация внимания снизится. Держать себя постоянно в состоянии иступленной молитвы Виктор не мог. Поэтому то страшное нечто, что пыталось захватить его разум и растворить в себе, все чаще и на более долгое время подчиняло его.

Он не хотел сдаваться и становиться незначительной частицей огромного целого. Этот путь не для него, и он сопротивлялся, как мог.

В какой-то момент Михнев понял, что сил для изнурительной внутренней борьбы не осталось. Он сдавался. Сел в ванную и на последних проблесках сознания стал решать вопрос: как быстрее покончить с собой. Он не мог противостоять невероятной силе "Монолита", внедренной в него миллионами микроскопических существ, постоянно производящих себе подобных и заполняющих его организм.

"Как покончить с этим? - билась мысль на грани беспамятства. - Что сделать? Утопиться в ванной не удастся, не позволит захватчик и остатки инстинкта самосохранения. Удавиться не чем, да и не на чем, нигде нет ничего, похожего на крюк или перекладину. Как уйти от страшной участи? Боже, помоги!"

Тут он вспомнил о надежной "Берете", которую убрал в сумку перед приездом сюда. Чудовищным напряжением воли выбрался из ванной. Упал. Ударился рукой о раковину, но практически не почувствовал боли. Тело уже почти не подчинялось сознанию, но "Монолит" еще не полностью завладел им, хотя видимо, ощущая неладное, очень торопился поглотить свою новую добычу.

Не имея возможности снова подняться, он пополз. Впереди, почти неодолимой преградой высилась закрытая дверь. Нужно было дотянуться и нажать на ручку. Простейшая процедура в обычной жизни, необычайно трудная сейчас.

Малопослушная рука поднималась по пластику. Поле зрения сузилось, сейчас он видел только матовый металл ручки. Первая попытка не удалась. Рука соскользнула и бессильно упала. Во второй раз он твердо помнил, что надо контролировать не только руку, но и пальцы. Это было сложнее, но пока еще удавалось.

Наконец, после, казалось бесконечных усилий, кисть зажала неподатливую ручку. Теперь он потерял контроль над рукой. Чуть не плача Виктор рванулся телом назад. Дверь открылась. Вперед в комнату, где на тумбочке стоит расстегнутая сумка.

Казалось, что он ползет уже много часов. Расстояние в несколько метров растянулось на километры. Сил совсем не осталось.

Уже дотянувшись рукой до ремешка сумки, свешивающегося вниз, он словно заснул наяву. Сознание уступало давлению извне. Перед глазами поплыли непонятные сцены. Снова, как будто оказавшись во многих местах сразу, он видел множество одновременно происходящих событий чужими глазами. Но в отличие от собственного нормального зрения теперь все представлялось без каких-либо красок, в темно-светлой гамме и без глубины. Было такое впечатление, что он смотрит старый-престарый черно-белый двумерный фильм, состоящий из отдельных лоскутков событий.

Отныне так будет всегда. Невзрачный плоский мир станет его вечным уделом, наравне с миллиардами других человеческих существ, отдавших свою личность ненасытному монстру, растворившихся в нем. Он будет осознавать детали происходящего лишь тогда, когда "Монолит" будет заинтересован в использовании его тела или части сознания, пригодной для решения очередной задачи. А сейчас он преобразуется в боевую единицу системы и пойдет заражать всех находящихся в здании и защищать двоих, таких же, как он, но еще не инициализированных до конца.

Тело начало зудеть, видимо "Монолит" запустил в нем процесс трансформации в боевую тварь. Это неприятное ощущение снова всколыхнуло его сознание, которое буквально возопило: "Нет! Никогда! Ни за что!"

На короткий момент был восстановлен контроль. Ему удалось сдернуть сумку с тумбочки. Она упала набок и из нее выпали вещи, в том числе и, о радость, пистолет. Плохо слушающаяся рука ухватила тяжелую прохладную рукоятку, сняла предохранитель, потянула к голове.

Он торжествовал. Сейчас все это закончится. Он никогда не станет рабом этого чудовищного единого монстра. Он уйдет, напоследок показав "Монолиту" огромный кукиш и перед смертью выкрикнет: "Накося, выкуси!"

Дуло "Береты" смотрело прямо в лицо. Маленькое, как зрачок на ярком свету, и в то же время огромное, как туннель в бесконечность. Теперь нужно только нажать пальцем на курок и все.

Похоже, "Монолит" понял, что проиграл неистовую борьбу за этот разум и, словно вздохнув, стал "отпускать" его. Угол зрения расширился, мысли перестали метаться как лани среди стаи волков. Перед смертью наступило успокоение и освобождение. Указательный палец правой руки начал плавно сдвигать курок и тут "на поверхность" выскочила одна простенькая мысль: "Меня сейчас не станет, а этот гад, живой и здоровый будет порабощать других людей. Не выйдет!"

Виктор закипел злобой. Тело быстро раскалялось и, несмотря на отсутствие реального врага, организм стремительно приближался к переходу в "боевой режим". Пистолет был отложен. Противник ощутил перемену и попытался снова восстановить контроль над сознанием. Но не тут то было. Разгорающееся "бешенство" смело эти запоздалые потуги как полноводный поток жалкую щепку. Пробуждение берсерка полностью изгнало всякое влияние извне на разум.