Два шага до катастрофы - Сергей Москвин

– Ты, главное, возьми его! – повторил Локтионов. – Свяжись с Мальцевым, вдруг Ракитин уже заговорил. Еще раз переговори с криминалистами, которые проводили обыск у него и у Макоевой. Если надо, подключи оперов из военной контрразведки. Прояви, в конце концов, свои аналитические способности.

Егоров поднялся из-за стола:

– Разрешите выполнять, товарищ генерал?

– Иди. Работай, – произнес Локтионов, с надеждой глядя вслед направившемуся к двери оперативнику.

В кабинете Егоров первым делом включил чайник. Дождавшись, когда закипит вода, залил кипятком перемешанный в бокале вместе с сахаром растворимый кофе и с удовольствием отхлебнул горячую, ароматную жидкость. Вот так бы и сидеть, неспешно потягивая свежезаваренный кофе, и ни о чем не думать. А еще лучше хотя бы полчаса поспать. Егоров вспомнил молодость, годы учебы в Академии, в ту пору еще Высшей школе КГБ СССР. Тогда после ночных практических занятий или оперативных нарядов некоторые слушатели во время самоподготовки умудрялись спать прямо за столом, положив голову на скрещенные руки.

Допив кофе, Егоров тут же налил себе вторую чашку. Обжигаясь, сделал несколько глотков. И хотя спать хотелось по-прежнему, голова немного прояснилась. Отбросив воспоминания юности, он заставил себя переключиться на планы террористов. После захвата «Зодиака» Макоева и ее руководитель не убили Ракитина в расчете получать от него сведения о действиях военного командования по розыску потерянного спутника. Однако они должны были понимать, что долго использовать Ракитина им не удастся. В конце концов мы установим, кто поставляет им информацию. Как, собственно, и случилось. Очевидно, на подготовку теракта отводится лишь несколько дней. И как только захватчики доставят «Зодиак» к месту подрыва, он будет взорван. Но где это проклятое место?!

Вспомнив о своем визите в Институт физики Земли, Егоров достал сотовый телефон и отыскал в нем номер Людмилы Морозовой. Он записал его просто так, без всякой задней мысли. Сейчас номер неожиданно пригодился. Ожидая ответа, Егоров представил, как женщина, сидя за своим заваленным бумагами столом, строит на компьютере очередной график или диаграмму, из тех, в которых он тщетно пытался разобраться.

– Алло, – донеслось из трубки.

– Здравствуйте, Людмила. Это Егоров…

– Здравствуйте, Андрей Геннадьевич. – Голос женщины заметно потеплел. – Понадобилась очередная консультация?

Егоров готов был поспорить, что она задала свой вопрос с улыбкой. Он тоже улыбнулся в ответ, хотя она, разумеется, не могла этого видеть.

– Совершенно верно, Людмила. Помните наш разговор о зонах сейсмической неустойчивости?

– Что, решили изучать сейсмологию? – Теперь в ее голосе уже отчетливо слышались озорные нотки.

Егорову захотелось сказать что-нибудь приятное и остроумное в ответ.

– Верно. И хочу пригласить вас в качестве репетитора.

– Да?! Но учтите, я дорого беру, – весело ответила Людмила, и Егоров остро пожалел, что не видит сейчас ее лица.

– Как-нибудь сочтемся.

Фраза прозвучала как признание. Правда, лишь в том случае, если отнестись к ней серьезно. Но именно такой смысл и вкладывал в нее Егоров.

– Хорошо, – ответила Людмила после паузы. Ее голос вновь изменился. Веселость исчезла, тон стал нежным и… многообещающим. – Так что вас интересует, Андрей Геннадьевич?

– Участки тектонических разломов на шельфе Тихого и Индийского океанов с точной привязкой к географическим координатам.

Людмила на несколько секунд задумалась:

– Если хотите, я могу составить подробную карту.

Карта возможных мишеней террористов! Как раз то, что нужно!

– Отлично! – не сдержал он своего восторга. – Когда мне заехать?

– Позвоните мне завтра.

«Но сегодня мы можем встретиться просто так!» – хотел возразить Егоров, но не успел – Людмила уже положила трубку. Услышав сигнал отбоя, он хотел тут же снова перезвонить ей, но после недолгого раздумья передумал. Она уже не девочка, чтобы сломя голову бросаться на свидание по первому звонку. Ей нужно время, чтобы принять решение. Не стоит торопить события.

После внезапного звонка Егорова Людмила неожиданно поймала себя на мысли, что уже не раз думала о нем. Сначала ее занимал вопрос: ради чего полковник ФСБ приходил в институт. Она чувствовала, что в своих объяснениях он был не до конца откровенен. Во всем этом была какая-то интригующая тайна. Но постепенно от размышлений о цели визита Егорова она перешла к мыслям о нем самом. Андрей Егоров – красивое и звучное имя. Отчество «Геннадьевич» ей чем-то не нравилось и, вспоминая статного полковника, она всегда его опускала. Правда, представить, что в разговоре с ним она называет полковника по имени, было совершенно невозможно. Хотя в его устах ее собственное имя «Людмила» звучало абсолютно естественно. Да и ей самой было легко и просто с ним разговаривать. Сами собой исчезали робость и скованность, всякий раз испытываемые ею при общении с мужчинами, с которыми ее знакомили подруги, решившие непременно устроить ее личную жизнь. Людмила вздохнула. Очевидно, дело в том, что речь шла о теме, на которую она готова была говорить часами. Хотя Егоров так ничего и не понял в тех научных выкладках, которые она пыталась ему объяснить. Но ведь они говорили не только о работе, тут же поправила себя Людмила. А когда возвращались из лицея, после знакомства Андрея с Толиком, вовсе не касались научных тем.

Вспомнив о сыне, Людмила забеспокоилась. Он уже давно должен был прийти из лицея, но почему-то не звонит. Надо узнать, как он отучился, и сказать, чтобы обязательно садился за уроки. Она придвинула к себе телефон и набрала домашний номер. Прошло никак не меньше минуты, но в трубке раздавались одни протяжные гудки. Конечно, убежал во двор и играет с мальчишками, а об уроках и не думает. Через час Людмила снова перезвонила домой, но Толик опять не ответил. Она забеспокоилась всерьез. Да где же он?! Отправился в гости к кому-нибудь из школьных товарищей? Но она приучила сына в этом случае сначала спрашивать разрешения или по крайней мере ставить ее в известность, и он всегда придерживался этого правила.

Людмила с трудом досидела в кабинете оставшиеся часы – благо до конца рабочего дня оставалось не так уж много времени. Прежде чем уйти, еще раз набрала домашний номер – уже в пятый раз за сегодняшний день, но не услышала ничего, кроме все тех же длинных гудков. Швырнув на аппарат бесполезную трубку, она выбежала из кабинета и как на грех столкнулась в коридоре с научным секретарем института.

– Людмила Викторовна, вы уже уходите? – удивился он. – А я хотел обсудить с вами один вопрос.

– Может быть, завтра, Андрей Сергеевич? – Людмила умоляюще взглянула в лицо профессора. – Сегодня я очень спешу.

– Что-нибудь дома? С сыном неприятности? – участливо спросил он.

– Все в порядке, – поспешно ответила Людмила. – Просто сегодня мне надо быть дома пораньше.

– Личные дела. Понимаю. – Андрей Сергеевич улыбнулся. – И честно скажу: очень рад за вас…

Он еще что-то говорил, но Людмила больше не слушала. Тревога за сына вытеснила из ее головы все прочие мысли.

Когда она выбежала из института, порыв налетевшего ветра растрепал ей прическу. Но Людмила даже не подумала поправить волосы. На улице потемнело. Похоже, собирался дождь. Может быть, даже первая летняя гроза. А пока ветер гонял по мостовой клубы дорожной пыли. Хмурое небо и поднявшийся ветер обострили поселившуюся в душе тревогу. Прикрыв глаза от пыли, Людмила заспешила к троллейбусной остановке.

Троллейбуса не было каких-нибудь пять минут, но Людмиле показалось, что она ждет его целую вечность. Как всегда, в конце рабочего дня в салоне было тесно, но сейчас она готова была вынести любую давку, лишь бы скорее добраться домой и выяснить, что же случилось с сыном. А в том, что с Толиком именно что-то случилось, Людмила уже не сомневалась. К счастью, протискиваться к выходу не пришлось. Возле метро выходили практически все. Подхваченная толпой пассажиров Людмила выбралась из троллейбуса и почти сразу услышала за спиной.

– Людмила Викторовна.

«Еще кто-то из коллег», – раздраженно подумала она, но, оглянувшись, увидела перед собой совершенно незнакомого мужчину в строгом черном костюме, белой рубашке и темном галстуке. Она тут же вспомнила, что видела его на остановке, когда ждала троллейбус. Своим официальным видом госслужащего он выделялся среди остальных пассажиров, наверное, поэтому она обратила на него внимание. Хотя там он не пытался заговорить и даже не подходил к ней.

– Федеральная служба безопасности. Главное управление по надзору за оборонными научно-техническими разработками стратегического значения, – незнакомец на мгновение вынул бордово-красную корочку с лаконичной надписью «удостоверение» и, не раскрывая ее, опустил обратно в нагрудный карман. – У нас к вам конфиденциальный разговор. Прошу за мной.