Семицвет: молодость богов. Части 1-2 - Святослав Зайцев

Микродемоны начали попадаться метров через сто — мерзкие, визжащие волчата. Сакура не обращала на них практически никакого внимания — всю мелкую работу выполнял Сон. Иногда он задерживался, если тварь оказывалась особенно проворной, и приходилось догонять, так как ждать та не привыкла. Но Сон, в общем, и не жаловался — делал свое дело. Он же тут первый раз, а Сакура, может силы бережет для серьезного противника, что тут распыляться.

Первого демона она убила километра через полтора. Их становилось больше и больше, и когда Сон уже с трудом справлялся с натиском, подключилась Сакура, двигалась она плавно и быстро — никаких лишних движений. К тому времени Сон уже хорошо размялся, вошел в раж, а лазурная форма была покрыта пятнами крови.

— Расчищено восемь процентов тоннеля. — сказала Леночка. — У вас ещё девяносто два. Вторая и третья группа — расчищены по шесть и четырнадцать процентов.

Вестник работал лучше всех, что неудивительно. Сон вздохнул, будь он в неглубоком погружении — уже давно бы вышел, и того что он сделал было вполне предостаточно чтобы пройти небольшой уровень. Одиночная задача в неглубоком погружении действительно была детской игрой по сравнению с тем, что он делал здесь и сейчас.

С каждым шагом продвигаться в тоннель становилось сложнее. Сон усиливал натиск, Сакура становилась быстрее. В какой-то момент на него бросилось сразу три твари, он не удержался, упал, а меч отлетел в темный угол. Там что-то сверкнуло. Ученик спешно достал нож и тот ярко засветился — зеленовато-желтым светом, он схватил одну из тварей прямо рукой и сжал так, что у той противно хрустнул череп. Та перестала дышать, пытаясь освободиться от остальных он преодолел полтора метра до меча, схватил и высвободился.

— Ты в порядке? — спросила Сакура.

Он перевел дух и вскочил, тяжело дыша.

— Да, сударыня.

— Устал? — спросила она снова. Ему стало не по себе — а вдруг вот она предложит выйти из программы.

Они стояли у хорошо освещенной развилки.

— Оператор. — произнесла Сакура. — Мы у до развилки.

— Нам налево. — сказал Сон.

— Верно. Вам налево. — подтвердила Леночка. — Вы расчистили двадцать шесть процентов.

Сон попытался не подать виду — кажется, он едва стоял на ногах, а они даже трети части не осилили!

— Они размножаются. — произнесла оператор. Пока мы уничтожили тридцать процентов, полтора уже восстановилось. Не теряйте сил. Направляйтесь в тоннель, вы встретитесь с первой и второй группой через полтора километра… И делайте это как можно быстрее. Первая группа терпит поражение.

— Бегом. — скомандовала Сакура.

Дальше они продвигались бегом, Сон не выпускал из рук ножа — теперь он работал и одним и другим оружием. Сакура набрала такую скорость, что Сон не всегда мог уловить её движения — кажется, она летела!

Она уже на заботилась о том, что кого-то не добила, просто бежала и бежала быстро, бежала туда, где терпела поражение вторая группа.

— Я отрубаю Ника. — сказала Леночка. — У кого из группы портативный терминал?

— Терминал у Ника! — Закричала Сакура.

— Что вы так орете оба… — произнесла Леночка. — Спокойно. Ник, передай терминал Яресту…

Сон тяжело дышал продолжал взбираться вверх по рельсам. Когда же закончится этот чертов подъем! Совершенно неожиданно Сакура запнулась, упала и покатилась кубарем куда-то вниз. Сон зажмурился и кинулся за ней. Очнулся он спустя мгновение, крепко обхватив женщину от падения дальше. Сакура была без сознания. Леночка дала свет.

— Терминал передан. Группа продолжает нести потери. Ярест и Толь, держитесь.

Ученик сжал в руках меч оглядываясь по сторонам.

— Сакура оглушена, у неё осталось процентов пятнадцать жизни. Теоретически ты можешь её бросить я её отрублю. Тебе нужно спасать терминал.

— Ну уж нет. — сказал Сон. Он огляделся. Было пусто, затем схватил Сакуру, взвалил на плечо и пошел дальше. Если сейчас из-за угла выскочит какая-то тварь, будет плохо — у него была свободна одна рука и та была с ножом.

— Быстрее. — сказала Лена, мы теряем Яреста, если он не успеет передать тебе терминал, все усилия были зря.

Сон сжал зубы и пошел дальше. Каждый шаг давался труднее и вот, когда ему казалось, что труднее уже не будет и следующий шаг он уже не сможет сделать — он делал это и продолжал идти. Положить Сакуру в эту лужу крови, кишащую крысами и какими-то отвратительными насекомыми было смерти подобно.

Свет брызнул как спасение. Знакомый рыжий свет станции Парка Победы казался ему самым прекрасным в его жизни. Он положил Сакуру на гранитный пол и запрыгнул в вестибюль.

Ярест — смуглый, злой, весь в крови, с оторванной ногой лежал у колонны.

— Скорее, — прохрипел он, передавая ему ледяной синий шарик. — Терпеть уже нет сил.

— Отрубаю Яреста. — сказала Леночка. Воин вздрогнул и перестал дышать. А тело таяло… — Сон с трудом оторвал взгляд от этого зрелища — он никогда не видел со стороны, как выглядит уход воина с поля боя.

— Сакура пришла в себя. — сказала Леночка. — Это хорошая новость. Плохая — у тебя трещина в мече, ты повредил его когда ронял.

— Я здесь. — сказала Сакура слабо приподнимаясь на локте. — Ты что — дотащил меня на руках?

Сон кивнул и подал ей оружие.

— К вам приближается первое ядро. Оно отделилось от кокона и будет здесь минут через десять.

— Где Вестник? Как у него дела? Он продолжает бой? — раздраженно спросила Сакура.

— Я отрубила его когда у него было около тридцати процентов жизни…

— Это было достаточно чтобы продолжить бой! — вскричала она.

— Но недостаточно, чтобы перезагрузить его снова и направить поездом прямо на вашу станцию.

И тут как по заказы из тоннеля брызнул свет. Веселый, чистенький, задорный Вестник выпрыгнул из вагона — кроме меча у него был высокий широченный щит.

— Я взяла на себя смелость задействовать именное оружие. — сказала Леночка. — А раз новенький вытащил на руках сверхтяжелого бойца, то атаку на ядро произведет он. Как там терминал?

— Сон. — сказал Вестник. — Живо беги на верх. Там разбиваешь портативный терминал и представляешь себе любое безопасное место в котором ты когда-либо был. Две с половиной минуты и не увлекаться! Да меч брось, быстрее!

Он разбил шарик, и земля под ним приятно завибрировала. Совсем как нож.

Затем сел на землю тяжело дыша, дыхание он восстановил быстро, но после вонючего удушья никак не мог напиться свежим, мятным воздухом.

Вставало солнце.

Под ноги упал желтый лист. Он откинулся и почувствовал, как останавливается время. У него было две с лишним минуты — целых две с лишним минуты! отдыха в самом безопасном, самом прекрасном месте, которое он когда-либо знал.

Лучи утра засверкали сквозь алую, осеннюю листву. Он услышал знакомое до боли журчание воды. Рваными светящимися бликами падали на дорожку лучи, прорвавшись сквозь плотную осеннюю листву.

Кое-где погнутая металлическая ограда вдоль потрескавшихся дорожек была покрыта тремя или четырьмя слоями краски. Даже отсюда он видел, как под облупившейся синей краской выглядывала зеленая, а кое-где под зеленой — желтая.

И тут запахло супом. Или тушеными овощами… Он не мог разобрать, чем именно — но чем-то очень вкусным и очень домашним. Давно он не завтракал разогретым на газовой горелке супом.

Усилием воли он заставил себя встать. Фонтан работал исправно. Он вспомнил родителей. До самой мелочи увидел, как Света греет на газу суп с фрикадельками… Он лежит в постели и соображает, что вот-вот прозвенит будильник и слушает, как топают на верху соседи. Там живут две ужасно визгливых сестры, обычно они встают вместе и начинают собираться в школу. Отца у них нет — только мама, но она работает в ночь и собрать утром детей не может, поэтому они собираются сами.

А по соседству от них жил молодой музыкант. Молчаливый и угрюмый. Никто не знал, кем он работает и как зарабатывает на жизнь. Но Алексей пару раз видел в щелке старинные электрические синтезаторы… Поэтому прозвал его музыкантом. Жены и детей у музыканта не было, поэтому квартира у него была социальная — без кухни, совмещенный сан-узел, иногда под вечер он что-то передвигал и ронял, а ночью бродил из угла в угол. Вставал поздно, ложился под утро — вот и сейчас ещё не лег.

Он сделал шаг по аллее. Отец, Света, Мелкий, как же ему хотелось с ними повидаться, погоняться за мелким во дворе, посадить его на плечи и вбежать в речку, купить на двоих шоколадку и потом долго торговаться за последний кусок, проторговать и мыть вместо него посуду. Валяться на диване под пледом и слушать Светины сказки. Сказки она придумывала на ходу и совершенно невероятные — он хорошо помнил сказку про свитер из макарон и маленький живой карандашик, который нарисовал чертеж дома, эскиз… Он мог все вернуть! Прямо здесь и сейчас!