Вернуться в осень. Книга вторая - Павел Стретович

– Так что же? Не принимать? – огрызнулся Листок. – Ты же прекрасно знаешь, что мы не можем не принимать…

– Не можем, – опять согласился доктор, глядя другу в глаза. – И прятаться – тоже не можем. Незачем реветь на парня – он не виноват. Не сегодня, так завтра – подобное все равно бы случилось. Мы не можем больше прятаться, Листок. Не можем!

– И что? – хмуро прошипел командир. – Хорошо, не можем. Уходить? Куда?!! Дальше море.

– Надо брать город, – спокойно сказал доктор.

Старший «крот» промолчал, продолжая зло разглядывать пыльные тела.

– Вижу, это приходило и тебе в голову, – продолжал маленький доктор. – Ты думал над этим. И не мудрено… Городские урги и боски – это только начало, командир. Мы с ними справимся. А вот дольше… Дальше придут профессионалы из Домма. Думаю, многочисленные профессионалы… Мы не можем организовать оборону здесь, ты знаешь это. Тут нас выкурят в два счета. Нам нужна масштабная и полностью подготовленная оборона, учитывая все правила и тактику боя. Надо брать город, Листок. Пока не стало поздно.

– А дальше что? – мрачно спросил главный «крот». – Дальше? Ты думаешь, мы сможем утереть нос регулярной армии родеров? Что дальше, доктор?!!

– Не знаю, – вздохнул маленький врач. – Не знаю, мой друг. Но знаю одно – здесь оставаться нельзя. И уходить нам некуда… Может, что-нибудь подскажет Бог.

Где-то совсем недалеко надрывно закричала какая-то горная птица. «Там где труп, соберутся орлы…» Где это я читал?

«…Ты как всегда, в своем репертуаре, Сергей. Не хочешь угомониться и принять истину… Так?»

«Какую истину, Эния?»

«Самую обычную! Самую понятную! Для всех нормальных людей…»

«Наверное, я ненормальный. Именно об этом мне толковал один мой знакомый полковник».

Прекрасное призрачное лицо смотрело на него с грустью. Как обычно смотрят на детей, или на дураков…

«Ты хочешь жить, как лорд Шамур? Живи! Кто тебе мешает, Сережа? Но зачем напрасно издеваться над собой? Зачем издеваться над другими? Что тебя ведет: вера или любовь?»

«Это одно и тоже, Эния. Неразделимо. Бог и любовь…»

«Опять философия, Сережа. Бог уже миллион раз показал тебе, что нам не надо быть вместе. Мы слишком разные».

«Пускай так, любимая. Пускай разные. Люди должны быть разными. Люди должны дополнять друг друга. Вот только желаниям, интересам и мечтам – лучше быть одинаковыми…»

«Ты уверен, что наши мечты одинаковы? Стремления и мечты порождаются мировоззрением и воспитанием, с самого далекого детства. А оно у нас – очень разное…»

«Я не хочу с тобой спорить, солнышко. Давай, ты скажешь мне об этом сама, хорошо? Воочию. Когда с тебя снимется магия»

«А ты уверен, что я этого захочу? Ты ведь помнишь про „региматус“, так? Нужно человека убедить, заставить поверить… Ты уверен, что мне захочется поверить?»

«Магия – это ненормально, Эния. Магия – не здравый ум и душа. Ты ведь не можешь желать ненормального, разве не так?»

«Ты опять меня смешишь, Сережа, ей-богу. Нормально, ненормально… ВСЕ, ЧТО У НАС С ТОБОЙ БЫЛО ДО ЭТОГО – ВОТ ЧТО НЕНОРМАЛЬНО. Понимаешь? Ненормально, это когда сбегают из дома, от родителей – неизвестно с кем! Ненормально, когда вдруг неожиданно влюбляются в кого-то там, кого совсем не знают… Вот что ненормально! А ты говоришь…»

Где-то рядом опять закричала горная птица. Сильный громогласный крик, казалось, потряс горы…

«Так я ведь ненормальный, Эния. Мы же договорились вначале? Я дурак. Но знаешь, чем отличаются дураки?»

Прекрасное призрачное лицо только горько вздохнуло.

«…Тем, что они не принимают законы, людские законы, девочка моя. Понятия общества, нормальность, правила, условия… Я видел страны, в которых люди добросовестно следовали законам и правилам, людским законам и правилам. Ты знаешь, печальное зрелище…»

«Каким же законам следуешь ты, благородный рыцарь? Что-то я не припомню тебя в роли революционера, борца с правилами и условностями».

«Тебе совсем не идет сарказм, Эния. Это сразу показывает фальшь и твою ненастоящесть. А я… Да нет, я все тот же. Только то, что раньше было только в мозгах – теперь начинает пониматься и оседать в сердце… Знаешь, чем вредна философия? Она – следствие человеческого разума и логики. Но разум и логика – не душа, мое солнышко. Есть правила и законы от Бога. Это – совесть. И она, бывает, расходится с понятиями правил. И понятиями разума и логики…»

«Ух ты! Неужели ты слышишь голос совести?»

«Не всегда, конечно, Эния, только иногда. Как и ты. Как и любой из нас, простых смертных. Но если ты хочешь его услышать… Ты его услышишь. Это может не понравиться, так как обычно идет вразрез с нашими желаниями. Чаще всего. Но именно там – правда».

«И это, по-твоему, не философия?»

«Философия – нагромождение догм и объяснений. А истина – в простоте. В простоте, девочка моя…»

Призрачное лицо призрачно усмехнулось и растворилось – на фоне темных гор и черных скал. Сергей грустно вздохнул – почему так? Почему всегда так? Эния, девочка моя, я готов на тебя смотреть, с тобою говорить, тебя слушать… В любых состояниях. Даже если ты – это не ты, а только твой образ в моей ненормальной голове… Или, может, не образ? Может, это какая-то связь, пространственная связь, на уровне эмоций, неизведанная и необъяснимая, когда головы и сердца бьются в одном волновом диапазоне? Чушь. Вряд ли сейчас наши сердца бьются в одном волновом диапазоне…

Опять воздух разорвал крик горной птицы. Среди темных гор и черных скал… Почему темных и черных? Разве сейчас ночь?

Сергей напрягся и разлепил замерзшие веки – в глаза ударил дневной свет. Белые ресницы затрепетали от волной налетевшего ветра…

Он попробовал пошевелится, ожидая резкой боли – боли не было. Как и самого шевеления. Как и рук и ног, и вообще – тела… Он скосил глаза вниз – в мутной белизне слегка виднелись носки сапог. Сапоги хоть целы…

Сергей закрыл глаза и некоторое время лежал, собираясь с силами. Потом разом напрягся и поднял руку – перед лицом замерли белые заиндевевшие пальцы… Боже, он что, замерз? Поэтому пропало ощущение тела? Или у него более грубые повреждения, например – позвоночника…

Снова уши резанул горный свободный крик – Сергей слегка повернул голову, голова послушалась. Гордый орел сидел совсем рядом, посматривая на него пристальным строгим глазом. Сидел и смотрел, иногда поворачивая голову, как будто пробуя образ Сергея разными ракурсами. Потом нагнулся вниз и что-то рванул клювом у себя под когтями. Потом еще и еще… Сергей глухо застонал и закрыл глаза. Боже, птичка, летела бы ты отсюда, а? Куда подальше. Только поедания падали рядом еще и не хватало…