Заоблачная Академия, или Единственная для дракона - Оксана Гринберга

я хотела у нее спросить не только о своем собственном происхождении. Меня тревожило то место, в котором мы встречались в наших снах.

Мне казалось, что оно…

Хорошо, я все-таки набралась смелости и призналась себе, что это мог быть Алтарь Проклятых.

Правда, эта теория вызывала у меня серьезные сомнения.

Во-первых, я понятия не имела, как выглядело самое страшное оружие этого мира – именно таковыми я считала магические накопители норфолов. Во-вторых, рациональная часть меня постоянно вмешивалась в ход моих мыслей и принималась зудеть, утверждая, что это мог быть всего лишь сон – хорошо, два сна, которые не имеют никакого отношения к действительности.

Поэтому не стоит принимать их во внимание.

Мне просто-напросто приснилась мама, и ничто не свидетельствует о том, что это место существует на самом деле – тот алтарь, затянутое свинцовыми облаками небо и горизонт, заканчивающийся сразу же за холмами.

Все это вполне может быть плодом моего воображения.

Как и то, что я уже придумала, будто бы мою маму зовут Виктория Аллен, потому что она вовсе не погибла девятнадцать лет назад, а каким-то образом уцелела и сумела переправить меня в другой мир.

В безопасное место, тогда как сама до сих пор оставалась в плену у врагов.

Ее имя было еще одним крайне смелым, но ничем не подтвержденным предположением, которым я могла поделиться… разве что со своими друзьями. Потому что они были готовы выслушать любые, даже самые фантастические идеи – после рассказа о моем попадании их вряд ли было чем удивить.

Но сперва меня снова навестил отец – еще до того, как я успела разобрать карточки, присланные с букетами. Сообщил, что он пробудет несколько дней на Прей-Экриле, дожидаясь, пока я окончательно не поправлюсь, после чего хотел бы, чтобы мы снова отправились на Лорейру.

Звал меня погостить неделю до начала учебы, заявив, что мое первое посещение дома вышло не слишком удачным, так что неплохо бы это исправить. Но если я захочу взять кого-то из своих друзей – да хоть всю честную компанию! – он будет только этому рад.

Улыбнулась, заявив, что обязательно обсужу с друзьями, после чего дам ему ответ.

Попрощавшись, отец ушел, но все же намекнул, что мне не помешает серьезно отнестись к намерениям принца Вестии.

На это я закатила глаза, но тут Винсента сменили два усталых следователя со следами недосыпа на лицах. Уселись рядом, достали блокноты, приготовившись задавать мне вопросы и записывать ответы, а я подумала…

Не повезло, снова не разобрала карточки!

Тут следователи заявили, что проработали всю ночь и это утро, но так ничего и не наработали. Из известных им на данный момент фактов – лишь название яда и то, что меня спасли своевременные действия магов и прилет собственной драконицы.

Но на этом все, дальше следствие топталось на месте.

Лакея, который мог передать мне бокал с отравленным шампанским, так и не нашли, поэтому они не отказались бы, чтобы я дала описание…

На это я пожала плечами, сказав, что не запомнила его лица, так что описания не будет. Затем поинтересовалась, чем же таким страшным меня отравили.

Оказалось, этот яд добывали из корней крестоцвета, милого цветочка с красными соцветиями. Правда, с изменением статуса Альянса на небесный на Летающих Островах крестоцвет не прижился.

Зато он вовсю рос на Суше.

Следовательно, отравить меня мог только тот, кто якшался с норфолами, с которыми Альянс не имел никаких связей – ни дипломатических, ни торговых.

Кто этот человек?

– Вы это у меня спрашиваете?! – изумилась я. – Мне кажется, что такой вопрос должна задать вам я, а не вы мне.

Но они тоже не знали ответа.

Вот и я призналась, что понятия не имею, кто мог меня так сильно ненавидеть и при чем здесь норфолы. И нет, сама себе смертельный яд я не подсыпала, потому что травиться была не намерена.

На какой-то миг мне захотелось рассказать следователям о своих снах и маме, но, взглянув в их усталые лица, передумала.

У меня не было ни единого факта, который мог бы подтвердить мои слова, доказав, что это не фантазии. Уверена, они надо мной бы лишь посмеялись или же посоветовали попить успокаивающее и не забивать себе и другим голову всякой ерундой.

Тем временем допрос продолжался.

Может, я кого-то подозреваю в связях с Сушей или контрабандистами?

Никого, если честно.

Те девицы, что бегали за Гордоном… Я сомневалась, что они пошли бы на такое преступление, решив от меня избавиться окончательно. Но рвотное зелье в кашу они мне все же подсыпали.

Назвала их имена – мне не жалко, пусть следствие проверяет!

Что же касается свитка с приглашением в Торговую Гильдию, о котором им уже рассказали подруги, – нет, я понятия не имею, кто его прислал. И отец, насколько мне известно, тоже не смог это выяснить.

Скорее всего, его отправил злоумышленник, потому что насчет тайного поклонника я серьезно сомневалась. До бала ко мне проявлял интерес если только капитан Небесной Сотни Рантар Хардегарт, а больше никто.

Ах, они с ним уже побеседовали, и приглашения он не присылал? Такое не в его компетенции, так как прием организовывали со стороны Прей-Экрила, но господин Хардегарт обрадовался, узнав от лорда Росманна, что я буду на балу…

Именно поэтому он тоже решил его посетить.

Нет же, к нему не может быть никаких вопросов, потому что именно он меня и спас. Он и его брат, Матиас Хардегарт!

Хорошо, давайте вместе разберем карточки, быть может, тот таинственный поклонник прислал мне цветы?

Разобрали.

Первый пышный букет оказался от моих друзей – уверена, Хейди постаралась, отправив близнецов в лавку к цветочнику. К нему прилагалась карточка с пожеланиями скорейшего выздоровления, на которой стояло целых шесть подписей и несколько сердечек. Их, я думаю, тоже нарисовала принцесса.

Еще один букет был от отца. В своей карточке Винсент извещал, что он обязательно найдет мерзавца, пытавшегося меня отравить, и выпустит ему кишки. Если я пожелаю, то у меня на виду.

– Лорд Росманн никогда не отличался излишним терпением, – пробормотала я.

Затем было целых два букета от принца Густава – наверное, чтобы подчеркнуть серьезность его намерений познакомиться с моей Риашш.

И еще один, несомненно, самый красивый из всех – от Рантара Хардеграта с пожеланиями скорейшего выздоровления и просьбой с ним встретиться, как только мне станет получше.

Он надеялся, что ему удастся увидеть меня уже завтра вечером.

Это очень походило на приглашение на свидание – мое первое, настоящее свидание! – потому что я собиралась ответить ему согласием.

Правда, насладиться моментом мне не дали – вздохнув, я уставилась на кислые лица следователей, которые так и не получили ни единой зацепки.

Наконец, они ушли ни с чем, а меня все-таки выписали. Но уже после обеда, на который снова принесли манную