«Я ходил за линию фронта». Откровения войсковых разведчиков - Артем Драбкин

Но как ни ухищрялись гитлеровцы, наши саперы-разведчики выполнили свою задачу. Проход в заграждениях был проделан.

В 5 часов 21 марта подгруппа захвата скрытно выдвинулась на исходный пункт и расположилась на удалении 35–40 м от окопа противника, где находился расчет пулемета.

Наблюдение за противником продолжалось. Было установлено, что с наступлением рассвета противник начал отводить личный состав с переднего края в глубину своего расположения. К 9 часам утра перед разведчиками остался лишь один расчет пулемета противника.

В 9 часов 15 минут шесть разведчиков под командованием старшины Филимонова стремительным броском ворвались в окоп, остальные четыре человека из подгруппы обеспечения остались для прикрытия действий подгруппы захвата.

Действия наших бойцов были настолько внезапными, что пулеметчики противника, растерявшись, не смогли оказать никакого сопротивления. Один из пулеметчиков был убит, второй захвачен в плен. Противник открыл огонь лишь тогда, когда наша группа вместе с пленным и документами убитого была уже в своей первой траншее.

Поставленная задача была выполнена успешно. Захваченный пленный 911-го охранного батальона показал, что их батальон сменил части 68-й пехотной дивизии. Он также дал сведения о характере обороны батальона и назвал соседние с ним части.

Позже старшина Филимонов рассказывал, что успех поиска был прежде всего обеспечен высоким мастерством разведчиков. Особое внимание при их подготовке обращалось на быстроту и внезапность действий, скрытый и бесшумный выход к намеченному объекту, тщательную маскировку. Каждый разведчик из группы Филимонова немало потрудился, пока достиг нужных результатов. Не одну сотню метров пришлось проползти разведчикам по-пластунски и перемещаться другими способами, чтобы приобрести необходимые навыки.

Это вполне понятно. Ведь противник днем и ночью следит за тобой, чутко прислушивается к каждому шороху, к каждому подозрительному звуку. И уж если заметит разведчиков, хорошего не жди.

Из данного примера видно, что внезапность действий, достигнутая благодаря всесторонней оценке фактора времени, характера боевой деятельности противника и условий местности, обеспечила успешное проведение поиска днем.

Успеху поиска способствовало изменение тактики действий разведчиков: противник, привыкший к ночным действиям с нашей стороны, не ожидал дневного нападения, ослабил бдительность и наблюдение. Этим воспользовались наши разведчики. Дневной поиск прошел успешно благодаря хорошей подготовке личного состава, тщательному взаимодействию внутри группы и со средствами огневой поддержки, правильному выбору скрытых путей к объекту и полной маскировке своего движения. Одновременно был использован элемент внезапности, что, в свою очередь, способствовало выполнению задачи.

Дневной поиск может быть успешно проведен в любом районе, если будут тщательно изучены система неприятельского огня, его поведение и найдены пути скрытого подхода к объекту.

Правильно ли, что поиском (засадой) решаются задачи, имеющие только тактическое значение?

Вспомним, что происходило под Курском и Орлом летом 1943 г. Весной 1943 г. немецко-фашистское командование начало подготовку нового наступления в районе Курска и Орла, рассчитывая на благоприятную для него обстановку в связи с тем, что США и Англия затягивали открытие второго фронта в Европе. Планируя летнюю кампанию 1943 г., гитлеровцы намеревались под Курском и Орлом взять реванш за поражение под Сталинградом и поднять свой пошатнувшийся престиж.

В подобной обстановке задача тактической и оперативной разведки состояла в том, чтобы непрерывно следить за ходом подготовки противника к наступлению, не выпускать его из поля зрения ни на одну минуту. На своевременное вскрытие точных сроков вражеского наступления были нацелены силы и средства тактической и оперативной разведки.

Разведывательные органы всех звеньев проделали титаническую работу. Вблизи переднего края противника располагались тысячи наблюдательных пунктов и постов, просматривавшие расположение противника на глубину 6–8 км. То, чего нельзя было увидеть с наземных наблюдательных пунктов, фиксировалось воздушной разведкой.

Каждую ночь наши неутомимые разведчики захватывали пленных, документы, образцы вооружения, отыскивали минные поля, уточняли расположение противника и характер его действий.

В последних числах апреля в разведывательных сводках Центрального и Воронежского фронтов на основе данных, полученных от разведки, и особенно показаний пленных, был сделан вывод о возможности перехода противника в наступление в первых числах мая. Но в мае наступление немецко-фашистских войск не состоялось. Оно, как выяснилось позже, было отсрочено приказом Гитлера до середины июня. В последующем был изменен и этот срок. Дело в том, что Гитлеру хотелось применить в предстоящей операции большое количество танков «тигр», «пантера» и самоходных орудий «фердинанд», которые незадолго до этого были пущены в серийное производство и на которые военное командование возлагало большие надежды.

С 29 июня и по 3 июля 1943 г. включительно воздушное и наземное наблюдение отмечало передвижение немецких бронетанковых, артиллерийских и пехотных частей (подразделений), их выдвижение к переднему краю, особенно на участках 13-й и 48-й армий.

В ночь на 2 июля на нашу сторону перешли два перебежчика-француза. Следует заметить, что этот факт забыт. А жаль. Он стоит того, чтобы о нем рассказать подробнее. Эти французские патриоты были насильственно мобилизованы в немецко-фашистскую армию. В июне в составе охранного подразделения они были переброшены под Курск. Именно здесь им пришлось нести охрану штаба 86-й немецкой пехотной дивизии.

1 июля, узнав, что в дивизии получен приказ о переходе немецко-фашистских войск в наступление, французы решили предупредить советское командование. К сожалению, не зная точного начертания переднего края и расположения минных полей, они оба получили ранения на немецких минах.

Истекая кровью, эти мужественные люди продолжали ползти в сторону расположения советских войск. Рано утром их подобрали наши разведчики в нейтральной полосе и доставили в госпиталь. После оказания им первой медицинской помощи они показали прибывшему к ним офицеру-разведчику, что получен приказ о переходе немецко-фашистских войск в наступление.

Точной даты наступления перебежчики не знали, но предполагали, что это должно случиться в ближайшие два-три дня.

Показания французских патриотов-перебежчиков были своевременно доведены до нашего командования.

В разведывательной сводке штаба Центрального фронта за 29 июня был сделан вывод, что противник начал занимать исходное положение для наступления на Курск. В ежедневных сводках за 30 июня, 1, 2 и 3 июля говорилось, что противник продолжает выдвижение своих войск и боевой техники для занятия исходного положения с целью наступления на орловско-курском направлении. Начало этого наступления следует ожидать в ближайшие дни. И вдруг 4 июля обстановка на фронте резко изменилась.

На стороне противника, там, где предполагалось его наступление, неожиданно все затихло. Перед войсками Центрального фронта не наблюдалось какого бы то ни было движения. Поле боя помертвело. Активность огня противника снизилась. Перед соседним слева Воронежским фронтом отмечалось то же самое. Больше того, оперативной разведкой было установлено, что в 150–200 км южнее Харькова по дорогам Донбасса на запад и восток тянутся танки, автомашины и тягачи. Казалось, от Курской дуги все отхлынуло и устремилось в Донбасс. Однако эти и подобные, проводимые противником мероприятия не только не ввели нашу разведку в заблуждение, но насторожили ее еще больше. Все силы и средства разведки частей, соединений и объединений пристально следили за действиями немецко-фашистских войск.

Проходил час за часом, а в стане врага по-прежнему царила тишина. Что это значит? Почему противник ведет себя так необычно? Эти вопросы крайне интересовали и офицеров-разведчиков, и командиров всех степеней.

Выдвигались, конечно, различные гипотезы, предположения в поисках истины.

Наконец, решили. Да ведь это все закономерно. В течение последних пяти дней противник выдвигал к переднему краю свои войска и боевую технику, производил перегруппировку, готовясь к наступлению.

В ночь на 4 июля противник занял исходное положение для наступления. Именно поэтому днем 4 июля не отмечается никаких перегруппировок и подхода его войск из глубины. Ведь нужен же по крайней мере один день для того, чтобы личный состав подразделений и частей противника отдохнул, осмотрелся и подготовился к атаке.

Такой вывод был записан и в разведывательной сводке штаба Центрального фронта за 4 июля. В ней, в частности, говорилось, что противник закончил сосредоточение войск и подготовился к переходу в наступление, которое следует ожидать в ближайшие одни-двое суток.