Золотое снадобье - С. Гроув

«И пускай, – твердо ответил хозяин, русоволосый мужчина с рыжеватой бородой, широкоплечий и крепкий. – Я лучше по миру пойду, чем знаться с такими, как ты!»

Грэйвз испустил негромкий смешок.

«Что ж, будь по-твоему», – ответил он тоном полководца, принимающего вражескую капитуляцию.

Тео тогда выдохнул с облегчением. Он не очень понял последние слова Могилы и обрадовался уже тому, что тот ограничился разговорами, обойдясь без нацеленного пистолета. Они провели в Новом Орлеане еще два дня. А когда двинулись дальше, Тео узнал, что таверну уничтожил пожар, вспыхнувший глухой ночью. Огонь почти сразу добрался до запасов крепкого спиртного и сделался неудержимым…

…И вот теперь Тео ощутил точно такой же ужас, подметив, каким взглядом Бродгёрдл ожег протестующих. От него не укрылось, с каким усилием депутат перевел дух и продолжил, словно ничего не случилось:

– Итак, сограждане, я говорю вам: ваши представители в Западной партии суть воспреемники послания, заключенного в самом ее названии. Мы – величайшая и последняя надежда западной цивилизации! Мы – Западная партия! Нас ждет дорога на запад!

Речь подошла к концу. Раздались приветственные выкрики и аплодисменты – но отнюдь не такие громоподобные, как рассчитывал Бродгёрдл. Пил трепетал, снедаемый дурными предчувствиями. Вместо судьбоносной и славной волны западной экспансии ему уже рисовалась сокрушительная волна хозяйского гнева. Бродгёрдл сошел с трибуны и зашагал длинными коридорами парламента. Тео и Пил поспешали следом за ним.

Пока шли до своего офиса, к Бродгёрдлу вернулось самообладание.

– Пил, – сказал он. – Напоминаю: сегодня у нас встреча в восемнадцать часов, после того, как будет сделано объявление.

– Так точно, сэр.

– К тому времени, – продолжал депутат, – я желаю знать, кто привел кучку индейцев с плакатами! – Он сложил листки с речью и вручил их Пилу, многозначительно улыбаясь. – Мне достаточно знать имя. Дальше я сам позабочусь.

Тео молча слушал их разговор, прикидывая, как бы изловчиться и предупредить пикетчиков. С другой стороны, может, стоило просто проследить, чем все кончится, и использовать для изобличения Бродгёрдла?..

При участии Нетти и Винни он уже разработал теорию, довольно стройно объяснявшую все махинации Бродгёрдла. Ну, почти. Допустим, он пленил тучегонителей, а когда им на выручку прибыла Златопрут, он послал голема с заданием перехватить Вещую. Потом убил Блая, узнавшего, где содержатся его пленники, и подставил Шадрака. А теперь еще и давил на знаменитейшего картолога страны, вынуждая его к пособничеству!

Сегодня стало ясно, что Бродгёрдла подталкивали на запад именно его нигилизмийские предпочтения. Тео хорошо понимал: нигилизмиец, пусть даже и бывший, усмотрел бы глубокий смысл в обретении книги, написанной другим Шадраком Элли. И пришел бы к выводу: здешнему Шадраку, жителю Нового Запада, самой судьбой предназначено чертить карты великой экспансии!

Чего недоставало – как в переносном смысле, так и в самом прямом, – так это троих пропавших тучегонителей. Если не выяснить, куда они подевались и на что понадобились Бродгёрдлу, весь план окажется выстроенным на песке.

Тео еще загодя решил: в день заключительной речи он дождется благоприятного случая и спросит о Вещих, даже если это будет стоить ему места. Дальше тянуть с разгадкой головоломки нельзя. Может, воспользоваться тем, что Бродгёрдла отвлекли пикетчики?..

– Сэр, – начал он раболепно, как только мог.

– Что тебе, Слэйд?

– Помните тот вопрос… ну, когда вы принимали меня на работу… насчет того, что если вдруг я случайно что-то подслушаю… Тот, что вы всем задаете, кто в вашем офисе служит?

Он смотрел то на Бродгёрдла, то на Пила, всем видом изображая боязливую неуверенность. Что ж, боязнь особо и отыгрывать не пришлось.

Взгляд Бродгёрдла стал пристальным.

– Естественно, помню!

– Так вот, сэр… Боюсь, как раз такая ситуация намедни и приключилась. Услыхал я тут кое-что и подумал, что вам, наверно, следует знать…

– Что именно?

Тео сглотнул.

– Я услышал, как два человека обсуждали ваш план западного продвижения. Они… они в пух и прах его критиковали. Я и стал было мимо ушей пропускать, но тут они упомянули о Вещих…

Лицо Бродгёрдла застыло. Лишь глаза, словно бы подсвеченные медленным пламенем, отзывались на сказанное.

– Что конкретно они говорили?

Эту, с позволения сказать, часть пьесы Тео тщательно проработал. Каждое слово должно было прозвучать достаточно правдоподобно и в то же время – довольно туманно, чтобы охватить неведомые пока вероятности.

– Один сказал что-то вроде: «Трое пропавших Вещих ни для кого уже не секрет». А другой подхватил: «Как ни старается Бродгёрдл сохранить это в тайне». Вы уж извините меня, сэр, это он о вас так по-простому, без титула, а вовсе не я.

Бродгёрдл как будто смотрел сквозь него, вдаль.

– Я понимаю, – сказал он. – Кто были те двое, Слэйд?

Это была самая опасная часть. Тео совершенно не желал навлекать гнев Бродгёрдла ни на кого из работавших в Палате. Тем не менее следовало дать реальные описания, иначе его история рушилась.

– Я их не узнал, – сказал он. – Такие два джентльмена, в возрасте уже. Хорошо одетые, но не роскошно. Один седой такой и усатый, другой темноволосый, с бородкой.

Приметы подходили едва ли не половине персонала. Тео очень надеялся, что этого хватит, но на всякий случай добавил:

– Если я их увижу, непременно узнаю!

– Это не повредило бы, – согласился Бродгёрдл. – Спасибо, что обратили мое внимание.

Он покосился на Пила: тот стоял рядом, лицо секретаря отражало то гнев, то растерянность. Бродгёрдл продолжал:

– Пожалуй, Слэйд, вам стоит присоединиться к нам вечером, когда объявят результаты. – Эти слова определенно задели Пила, как если бы Тео перехватил награду, по праву предназначенную ему. – Мы обсудим планы на будущее. Полагаю, вы способны сыграть в них важную роль.

Тео благодарно поклонился:

– Всенепременно, сэр! Весьма польщен!

Бродгёрдл повернулся к Пилу:

– А теперь попрошу вас доставить несколько писем…

– Так точно, сэр! С радостью, сэр!

И Пил скрылся в хозяйском кабинете, только подхватил свою подставку для письма.

«Эта подставка слышала каждое слово, что Бродгёрдл за многие месяцы надиктовал, – подумалось Тео. – Вот бы она говорить научилась».

Он сел за свой стол и подумал: говорящая подставка! что еще за чушь!.. Тео понимал: такая странная мысль не случайно посетила его, тут должна быть вменяемая связь… где-то рядом – и не нащупать. Он уставился в столешницу и попытался проследить, откуда взялась идея с говорящей доской…

И тогда до него дошло. Поверхность подставки некоторым образом напомнила ему карту. Карту памяти, способную поведать обо всем происходившем в офисе Бродгёрдла.

Тео даже вскочил, оттолкнув стул.

«Да у меня же есть карта! И все время была, только я, идиот, не замечал! Складной аршин!!! На нем не шифр, не записка для памяти. Это деревянная карта!»

Даже не прибрав бумаг на столе, Тео схватил пиджак и пулей вылетел за дверь. Нужно было взять у Нетти линейку.

Инспектор Роско Грей в кои веки раз находился дома. Тео следил за ним сквозь окно, маясь от бессильного нетерпения. Грей уже битых двадцать минут торчал у Нетти в маленьком музыкальном салоне – и выглядел самым спокойным и довольным жизнью человеком на свете.

«Он что, до ночи с ней собрался сидеть?..» – страдал Тео, теребя накладные усы, спрятанные в карман. Было уже почти пятнадцать часов, когда инспектор наконец встал, ласково потрепал дочь по головке и вышел, притворив за собой дверь. Тео мигом выскочил из своей ухоронки среди соседских рододендронов и требовательно застучал в окошко.

Нетти сразу высунулась наружу:

– Чарльз, что случилось?

– Нетти, времени нет! Все очень срочно! Мне та линейка нужна! На некоторое время…

Девочка нахмурилась:

– Ты что-то обнаружил. Рассказывай!

– Да так… одни догадки пока. Надо проверить…

– Что за догадки?

– Слушай, просто дай мне линейку, а? Некогда обсуждать!

Нетти круче сдвинула брови.

– Хорошо. Только обещай: как проверишь догадки, все как есть немедля расскажешь! – Она подошла к скамеечке у пианино и подняла крышку. – На, держи.

И протянула линейку через подоконник.

– Спасибо, Нетти! – Тео сверкнул широченной улыбкой. – Ты настоящий друг!

Она сурово прищурилась:

– Как проверишь, чтобы тут же был у меня!

В кухню дома тридцать четыре Тео не вошел, а ворвался.

– Судьбы благие, Тео!.. – испугалась миссис Клэй. – Что стряслось?!

– Что вам известно о картах памяти, сделанных из дерева?

Подобного вопроса она никак не ждала.

– Из дерева?..

– Вы в Нохтландской академии никогда таких не видали?

Миссис Клэй моргнула.

– Думаю, студенты время от времени работали с деревом… Ты имеешь в виду дерево как противоположность бумаге?