Парадиз Ланд 1-2. Герой по принуждению. Волшебный мир-2 - Александр Абердин

Все остальное мои сестры должны были найти уже в своих новых жилищах, включая и своих новых возлюбленных. Хотя теперь они были не совсем обычными русалками, а стало быть могли дарить свою любовь не одному единственному возлюбленному, ну, да, это уже было делом моих сестер и любой их выбор я мог только приветствовать. Лесичку же ждал её Харальд и она уже вздыхала о нем и, глядя в глаза русалочки, чей взгляд стал много смелее, я понимал, что для этого парня кое-какие перемены покажутся не только неожиданными, но и весьма приятными. Оставив своих прекрасных сестер-русалок говорить о своем, о девичьем, я быстро перелетел через озеро. Полет был хорош, но вот при приземление, запутавшись в подоле длинной рубахи, я споткнулся и запахал носом по траве. Мне навстречу раздался громкий, ехидный смех и шуточки:

- Что, мессир, возникли проблемы при посадке? - Беззлобно поддел меня Уриэль.

- Да, братко, не больно ты ловок. - Вторил ему Добрыня.

Ангел Уриэль-младший сидел голиком на постеленном на траве пушистом пледе с сигаретой в зубах и на его руках спала обнаженная девушка-кикимора. Его крылья порхали над ними распахнувшись подобно балдахину. Неподалеку от него на втором пледе полулежал опершись на локоть Добрыня и его обнимала вторая такая же красотка с изумрудными волосами, которая даже во сне не могла оторваться от этого ладного парня. Сев между ними, я тоже закурил и стал любоваться красивым и величавым зрелищем, - над лесом встает солнце и озаряет своими лучами водную гладь Русалочьего озера, над которым курился легкий туман.

Стояла тишина, в которой был слышен каждый звук и до меня донесся серебряный русалочий смех. Мои сестрички решили испробовать самый сложный магический трюк и перелететь через озеро. В отличие от меня они догадались сбросить с себя длинные рубашки и летели нагишом, но все-таки не дотянули до берега и с визгом шлепнулись в озеро. У Уриэля на лице было написано крайнее изумление. Райский летун совсем обалдел, увидев конкуренцию ангельскому племени со стороны русалочек и когда они шлепнулись в воду, вздымая брызги, удовлетворенно крякнул:

- То-то же, синеглазые, долетались. Для хорошего полета нужны крылья и настоящее мастерство! - Высказав критические замечания, ангел, не выпуская девушку из рук, передал мне своими послушными крыльями золотой поднос, накрытый мелехинским "Ролексом", раскатанным в блин - Михалыч, отведай-ка угощеньица, которого Добрыня дожидался столько лет. Благодаря его щедрости нам всем по кусочку досталось. Мало конечно, но вкус почувствовать можно.

Подняв крышку, я увидел на золотом подносе узенькую дольку торта, испеченного Создателем. Он и в самом деле оказался великолепным на вкус, но я не стал его есть один, а позвал своих сестер. Я не стал рисковать и увеличивать этот кусочек торта, боясь того, что тем самым испорчу кулинарное творение Создателя и разделил его на совсем тоненькие кусочки. Мы съели их не спеша и нашли, что наш Создатель был мастером и в этом сложном деле. Торт имел отменный, ни с чем не сравнимый вкус и попробовать его стоило, хотя, вероятно, пользы от него теперь не было никакой. Однако, я ошибался. Стоило мне съесть крохотный его кусочек, как я почувствовал в себе невиданный прилив сил и энергии.

Превратив крышку обратно в часы, я убедился в том, что они идут и заодно узнал, что уже наступила половина седьмого утра. Мои сестрички-русалочки отведав торта тотчас побежали к коттеджу, а я взял в руки поднос, в котором было добрых полтора пуда весу. Сам по себе не смотря на изящные формы он не представлял для меня особенного интереса, тем более, что я уже умел делать золото отменного качества, которое почти ничем не отличалось от природного золота из Зазеркалья. Меня этот поднос интересовал прежде всего, как вещь, изготовленная самим Создателем и особенно ценным на мой взгляд было само золото.

Добрыня и Уриэль разбудили своих подружек, укутали их в пледы и отправили досматривать сны в теплые постели, а сами принялись быстро одеваться. Судя по тому, что по берегу было разбросано немало одежды, вчера и на этом берегу творилось черт знает что. Когда я шел к лесу, откуда доносилось тихое ржание, я увидел на веранде одного из коттеджей прелестную картину, - свою обнаженную, отважную охотницу в объятьях кудрявого лешего с голубыми, словно небо, глазами, который, видно, так и не сомкнул в эту ночь глаз. Любуясь Лаурой, он нежно гладил её по волосам. Увидев меня, леший вздрогнул, но я улыбнулся ему в ответ и прижал палец к губам.

Меня эта картина совсем не расстроила и не опечалила, как и не вызвала во мне ревности, ведь Лаура имела полное право на то, чтобы хоть немного утолить свое желание, коли я вот уже столько ночей не дарил ей своей любви, не ласкал её нежное тело. Девушка все же проснулась и открыв глаза, улыбнулась и протянула ко мне руки. Леший поднялся на ноги и передал Лауру в мои объятья.

В благодарность за те ласки, которыми этот худенький паренек одарил мою подругу, а лешие, как мне уже было известно, были очень нежны к женщинам и могли в этом поспорить даже с сатирами, я наградил его даром исцелять любые раны зверей и птиц, что было подвластно Великому Маниту, защитнику всего живого. Для лешего, этого жителя леса, такой дар был, несомненно, очень важен, ведь он умел понимать каждого из обитателей леса.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

В которой мой любезный читатель узнает о том, как мне удалось избавиться от последней лишней родинки Великого Маниту и узнает, заодно, почему еще один день и одна ночь в Парадиз Ланде продлились втрое дольше, чем это полагается. Вместе с тем мой любезный читатель узнает и про то, какое неожиданное продолжение было у ночной скачки ротмистра Цепова и как жители города Вифлеем поплатились за излишнюю меркантильность городской стражи.

Не смотря на то, что Лаура была очень расстроена тем обстоятельством, что на моем теле все еще оставалась одна лишняя родинка, мешавшая нам прижаться друг к другу, девушка не обиделась на меня и когда я сказал, что уже этой же ночью отдам эту злодейку-разлучницу, её глаза засветились счастьем и надеждой. Но, как говорится, - война войной, а обед по расписанию. Пока я мудрил с половинкой массивного золотого подноса Создателя, творя из него обереги, чтобы пополнить свои быстро скудеющие запасы этих магических телохранителей, мои сестры приготовили завтрак на всю нашу компанию. Олеся лишь на несколько минут попросила меня оторваться от работы, чтобы я сотворил большой павильон на опушке леса, что я и сделал с большой готовностью.

Золото Создателя оказалось самой настоящей находкой, так как оно превосходно реагировало на мои магические усилия и мне быстро удалось изготовить из него несколько тысяч оберегов. До этого мне такое не удавалось ни с магическим, ни с натуральным золотом, что-то мешало золотым глазкам налиться синевой. Теперь же все произошло быстро и без каких-либо усилий, словно это золото только и ждало возможности перейти в новое состояние.

За завтраком, во время которого за столом звучали шутки и над озером разносился веселый смех, я провел сеанс магического ликбеза для всех своих друзей и гостей, кого еще не успел обеспечить этой головной болью. Досталось всем без исключения, поскольку я находился в каком-то особом, приподнятом настроении и нашел очень оригинальный способ магической педагогики. Из Кольца Мудрости вылетал малиновый шарик, размером с апельсин, в котором были сосредоточены все магические знания, подлетал ко лбу моего студента и безболезненно входил в его голову. Остальное зависело уже только от практики. Из Кольца Творения я выпускал такой же шарик синего цвета, делая руки новоявленного мага или магессы способными творить чудеса.

Наши гостеприимные хозяева, которые были гостями на этом утреннем пиру, после завтрака тихонько разошлись и стали пробовать свои силы то вызывая легкий ветерок, то ставя радугу над озером, а то и взлетая в воздух без крыльев. Мои спутники тоже развлекались, как могли. Горыня и Уриэль колдовали со своими пистолетами, делая их все страшнее на вид и больше, а Бирич, сосредоточенно сопя носом, мудрил с седлом, пытаясь достичь оптимального комфорта и вскоре превратил его в нечто подобное портшезу с синими занавесками отделанными кружевами. Крылатый хулиган Громобой, представив себе, что это чудо будет находиться на его холке, не выдержал, возмущенно заржал и с силой лягнул это сооружение копытами, разрушив мудреную магию Бирича.

Моя маленькая сестричка Лесичка забавлялась тем, что играла с двумя шариками, малиновым и синим, сделанными мною для её Харальда, который должен был вот-вот прилететь. Русалочка заставляла их выписывать в воздухе сложные кренделя и радостно смеялась. Всем было весело и никто не грустил, покидая Русалочье озеро, а у меня было светло и радостно на душе оттого, что мои сестры, брат и друзья резвились на зеленой траве и радовались жизни. Добрыня, который столько лет провел в неподвижном состоянии, затеял борьбу с Ослябей и хотя он был ловок и силен, Виевич, обладавший просто медвежьей силищей, иной раз закручивал князя в бараний рог.