Карусель памяти - Диана Чемберлен

Она не ответила, вытаскивая сковороду из моечной машины и поставив ее на стойку бара.

Он распрямил спину, приготовившись к ссоре.

– Амелия звонила сюда в девять часов, ища тебя.

Держа в руке стакан, она повернулась, приоткрыв рот, и он почувствовал что-то вроде презрения. Он подъехал на коляске к двери, ведущей в коридор.

– Возьми все, что тебе понадобится из спальни, – сказал он. – Потому что ты сегодня не будешь спать со мной.

Она опустила стакан на стойку бара.

– Джон, подожди. Послушай меня.

– Убирайся! Я не хочу, чтобы ты была рядом со мной. У тебя есть выбор. Комната Сьюзен или комната для гостей. Или можешь отправляться назад к Рэнди.

Он слышал, что она начала что-то говорить, но быстро остановила себя, а он повернулся посмотреть на нее еще раз.

– Что? Ты пытаешься сказать мне, что не виделась с ним сегодня вечером?

Она стянула лацканы пальто вместе, как щит.

– Я была с ним, но это не то, что ты думаешь. Сердце болью отозвалось у него в груди. Ему хотелось, чтобы он ошибся.

– Ты солгала мне, – сказал он. – И ты думаешь, что я поверю, что между вами ничего нет?

– Между нами кое-что есть. Дружба. И это для меня важно. Я не хотела лгать тебе, но я знала, что ты… чувствуешь неприязнь к нему, и я не знала, как мне встречаться с ним, не расстраивая тебя.

– Где вы были сегодня вечером?

Она с трудом сглотнула.

– На танцах, – сказала она.

– На танцах! Ты же всегда говорила, что тебе наплевать на танцы!

Она присела на стол и усталым жестом откинула прядь волос со щеки. Ее пальто распахнулось, и он смог видеть, что на ней надето сиреневое платье, которое он купил ей год назад.

– Мне наплевать на танцы, – сказала она. – Мне это совершенно не важно. – Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. – Это не совсем правда, но это не главное, Джон, ведь я всегда говорила, что равнодушна к танцам, потому что мы не можем танцевать вместе.

И у него возникло непреодолимое желание схватить стакан со стойки и запустить им в нее.

– И о чем же еще ты мне лгала все эти годы? – спросил он. – Что еще я не в состоянии делать, чего ты так страстно хочешь, так, что делаешь это у меня за спиной?

– О, Джон. – Она нагнулась к нему, положив руку на плечо. – Пожалуйста, пожалуйста, прекрати. Прости меня.

Он увидел мягкое зовущее местечко, где ее груди соприкасались под платьем и почувствовал отвращение при мысли о том, что Рэнди видел то же самое. Хуже, если он прикасался к ней. Он скинул ее руку с плеча.

– Твои извинения ничего не стоят, – сказал он. Клэр снова встала, а потом сказала тихо:

– Я буду спать в комнате Сьюзен.

Посреди ночи он почувствовал, что она проскользнула к нему в постель. Она лежала рядом с ним, тихонько всхлипывая, эти слезы были редки, как бриллианты, и оттолкнуть ее снова он не мог. Почти рефлекторно он пододвинулся, чтобы обнять ее, прижать к себе, и ее тело приникло к нему, когда он пододвинул ее поближе.

– Мне страшно, – прошептала она. – Что с нами происходит, Джон?

Он закрыл глаза.

– По-моему, это называется связь с другим мужчиной.

На минуту она потеряла дар речи.

– Я знаю, тебе именно так все и должно казаться, – сказала она наконец, – но мой интерес к нему отнюдь не романтический. Клянусь.

– Тогда в чем же дело?

Она заколебалась.

– Дело в том… помнишь, я рассказывала тебе об этих странных вспышках воспоминаний?

– Да.

– Ну, прости меня, но они у меня все еще продолжаются. И все сильнее.

– О, Клэр! – Он зарыл лицо в ее волосах. Она извинялась так, как больной человек мог бы просить прощения за то, что он – обуза. – Почему же ты мне не рассказала?

– Я подумала, что тебе лучше об этом не слышать.

Он провел рукой по ее волосам.

– Почему ты так говоришь?

– Потому, что ты хочешь, чтобы я была веселой и счастливой, а сейчас это для меня невозможно.

Это была правда, что он все бы отдал, чтобы вернуть свою красивую, искрометную жену. Он глубоко вдохнул, а потом выдохнул.

– Следовательно, вы с Рэнди говорили об этих воспоминаниях?

– Да. В каком-то смысле именно он послужил их причиной, и я не пугаюсь, когда говорю с ним об этом. Он пытается заставить меня подумать о том, что же они обозначают. Откуда они приходят.

Ты – глуп, как осел, Донован. Парень совершенно не понимает, куда он ввязывается.

– Попробуй рассказать мне о них, Клэр, – храбро сказал он. – Дай мне шанс послушать.

Долгое время она молчала. Когда заговорила наконец, ее голос был запинающимся, совершенно не ее.

Ну, бывают те, о которых я уже тебе рассказывала. Пятна крови и зеркала. И однажды на работе я долго видела малиновку. Рисунок малиновки, как из книжки с картинками для раскрашивания и… О! «Позволь мне называть тебя любимой» – я услышала мелодию в музыкальной шкатулке… и я…

– Ты имеешь в виду музыку на карусели?

– На карусели?

– Это была одна из песен, которую твой дед заводил на карусели, не так ли? Разве это не ты говорила мне, может быть, Мелли…

– Да, ты – прав. Но почему же она меня так расстроила?

– О, Клэр, дорогая, я не знаю. – Он обнял ее. – Все перепуталось у тебя в голове, и каким-то образом это связано с Марго, и с мостом, и с Рэнди.

Она не сказала ничего.

– Зачем ворошить прошлое? – спросил он. – Я неоднократно слышал, как ты сама говорила это людям несчетное количество раз. – Клэр не доверяла психоаналитикам, которые копались в детстве своих пациентов. Он не совсем разделял ее философию, но именно сейчас, чувствуя отчаяние, заставлял ее поверить в то, в чем она убеждала других. – Сосредоточься на сегодняшнем, – сказал он. – Ведь ты сама так говоришь, не так ли? Оставь прошлое в покое.

– Но оно не хочет оставлять меня. – Она отодвинулась от него, переместившись на матрас. – Я имею в виду, что ничего не помню из прошлого, но если посмотреть на факты – Ванессу увезли от матери и сестры навсегда. Если только этот факт принять во внимание – вполне достаточно, чтобы мое детство показалось ужасным.

Он уставился в потолок, поглаживая ее по волосам. Ему хотелось увести ее с пути, на котором она была сейчас, но, кажется, слишком поздно. Она уже вышла в путь – путь, который (в глубине души он понимал) ей надо пройти. Он не мог выдвинуть никаких причин, чтобы заставить ее остановиться. Да и права никакого не имел. Но не могла бы она продолжать этот путь без Рэнди Донована?

– Это правда только платонические чувства, Клэр? – спросил он.

Казалось, она затаила дыхание.

– Как ты можешь думать о чем-то другом?

– Ну, начнем с того, что ты меня обманула.

– Я бы не стала обманывать. Просто я знала, что это тебя расстроит.

Он вздохнул.

– Вот тут-то для нас возникают трудности. Наш брак – в опасности, и…