Источник Шиюна - Кэролайн Черри

— Убери его, — заторопил он ее остатками голоса. — Остановись! Не надо!

— Отойди назад!

— Нет, — закричал он ей, но она не послушала его и повернула Сиптаха головой к людям, которые собирались опять на холме, и бросилась вперед по размокшей земле. Женщины и дети закричали и побежали, мужчины отчаянно сгрудились, но она не поехала дальше, а лишь размахивала своим мечом из стороны в сторону.

— Лио! — кричал ей Вейни, осторожно двигаясь возле нее.

Она остановилась, осадив лошадь, взирая на огромное пустое пространство, которое проложила между тропинкой и атакующими. После безумия воцарилась ужасная тишина. Она держала свой меч обнаженным.

Отдаленный голос нарушил это спокойствие, и было ясно, что его владелец прячется где-то здесь, в темноте. Проклятия понеслись в сторону Моргейн. Она не двигалась. Казалось, это ее не провоцировало, несмотря на то, что от некоторых слов даже Вейни задрожал от ярости и захотел достать этого человека. Он почти что ответил ему сам, но что-то в молчании Моргейн и в ожидании в ответ либо атакующих, либо слов в защиту было пустым. Она держала Подменыш, и пустота охватывала его душу. Она не двигалась, и голос успокоился.

Наконец-то Вейни принял решение и направил своего вороного вперед.

— Лио, — сказал он так, чтобы она поняла, что это именно он. Она не протестовала, когда он приблизился, но так и не отвернула головы от темноты, в которую вглядывалась.

— Хватит, — сказал он ей спокойно, — Лио, убери меч.

Она не ответила и не двигалась еще некоторое время, затем подняла Подменыш так, что темнота расступилась от его острия, осветив палатки и жалкие убежища, и одно огромное дерево, с которого свисали трупы, напоследок взмахнула им, и свечение умерло.

Затем она опустила руку, словно ей не под силу стало держать меч.

— Возьми его, — сказала она хрипло.

Он подъехал к ней ближе, протянул обе руки, мягко разжал ее онемевшие пальцы на драконовой рукоятке и забрал его. Зло, которое было заключено в этом мече, пробежало через его тело и через мозг так, что глаза его затуманились и все чувства обострились.

Она не предложила ему ножен, а что еще могло поглотить этот огонь и сделать его безопасным — он не знал.

— Отъезжай назад, — сказал он.

Но она ничего не ответила и не двинулась. Она сидела, молчаливая и прямая. Уверенный в себе, он полагал, что имеет меньше желания использовать этот меч, чем она. Жизни целых народов были на ее совести. Его же преступления можно было измерить по людской шкале.

Они сидели на лошадях бок о бок, пока он не заметил, что меч причиняет боль его руке, и боль эта стала невыносимой. Он только считал свои вздохи и наблюдал медленный закат Ли. А лошади расслабились под седоками.

В лагере не было заметно никакого движения.

— Отдай его мне, — сказала наконец Моргейн. Он повиновался, боясь самого акта передачи этого оружия, поскольку он мог быть фатальным. Но ее рука была сильной и уверенной, когда она приняла меч.

Он посмотрел за спину, на Саводж, где их ждали другие.

— Воды становятся ниже, — сказал он. — Убери его.

— Иди, — сказала она хрипло. — Отъезжай назад!

Он повернул лошадь и поехал к кваджлам, ожидающим дальше по дороге. Джиран держала уздечку своей кобылы, сидя на краю камня.

Девочка встала, увидев его, дрожа от усталости.

— Лорд, — сказала она, берясь за уздечку вороного, чтобы привлечь внимание Вейни, — Лорд, полукровки говорят, что мы сможем пересечь поток. Они говорят, что можно попытаться. — Было какое-то дикое отчаяние в ее лице, будто бы было что-то, глубоко сокрытое в нем. — Лорд, она разрешит нам поехать?

— Поезжайте прямо сейчас, — приказал он ей сам, потому что не было смысла ждать Моргейн, и наблюдал, как они взбираются на лошадей и направляют их в этот опасный переход. И в то же время ужаснулся собственной бессердечности, что он мог послать мужчин и женщин вперед, чтобы они проложили путь для его госпожи — вместо себя, потому что она была ценна лишь для него, но никак не для них. Вот каким он становился, служа Моргейн. Он ожесточил свое сердце, несмотря на то, что в горле был комок стыда, когда он смотрел, как четыре скорбных фигуры пробираются по камням через опасное наводнение. И когда он увидел, что они удачно прошли половину пути и все еще способны продвигаться вперед, он повернул и поехал назад, к Моргейн.

— Сейчас, — сказал он хрипло. — Надо ехать сейчас, лио. Мы сможем пройти.

15

Вейни занял место впереди, едучи на вороном по камням, а вокруг грохотало и отдавалась эхом вода. Отступившая вода оставила землю блестящей под лунным светом. Несколько деревьев без корней лежали там и сям во влажной долине, некоторые из них преграждали тропинку, создавая завалы ветвей, которые свисали со стороны, где их подталкивало течение. Кучи голых веток, увешанные полосками мертвой травы и листьев. Затем тропинка взбиралась выше, над каменистым плоскогорьем, над водой: здесь был мост, который пролегал через расселину.

Пожалуйста, небеса, — подумал Вейни, созерцая то, что лежало перед ним, — пусть эта земля выдержит нас. Лошадь помедлила, оступившись. Он мягко тронул ее пятками, и они продолжали движение.

Течение рычало и бурлило под мостом там, где земля еще была полностью закрыта водой. Это сооружение было создано из огромных валунов, и ни землетрясения, ни наводнения не сдвинули их. Дерево свешивалось у края дороги, подмытое струями воды, и издалека казалось, что это всего лишь маленький кустик, но корни были где-то высоко над всадником и лошадью. Вейни избегал смотреть прямо на течение, которое завораживало взгляд. Он мог только наблюдать за водами, бурлящими со всех сторон и затоплявшими все это пространство на этой земле. Мост проступал в тумане в виде смутного пятна среди развалин и рычания воды.

Вейни повернул голову, беспокоясь о настроении Моргейн, ехавшей позади него. Она держала Подменыш в ножнах на плече, ее бледные волосы блестели в лунном свете и развевались на ветру. Позади них на тропинке мерцали огни многих факелов — толпа тоже двинулась через наводнение. Воспоминания об Охтидж-ине все еще преследовали их.

Моргейн снова насторожилась, беспокоясь за их безопасность на мосту. Дорога была широкой, но от грохота воды ее глаза выглядели дикими в предчувствии беды. Это было не самое подходящее место для прогулок. Однако впереди небольшая группа вместе с Джиран перевалила через мост, и теперь они осторожно ехали по тропинке и взбирались по откосу дороги по ту сторону.

Занималась заря, когда они миновали этот последний и самый опасный перевал. Солнце осветило дорогу перед ними, и вода показалась им еще более глубокой, так что невозможно было без страха смотреть вниз, где огромные белые клубы поднимались и кипели вокруг арок с кваджлинскими очертаниями. Вода скользила внизу, в пропасти, и Саводж исчезал, преобразуя море в реку.