На осколках памяти (СИ) - Татьяна Анатольевна Катаева

В суматохе наших с Егором отношений, я не заметила своих изменений. Ни внешних, ни внутренних. Я была поглощена Егором, нашими отношениями, и разборками. Сейчас я наконец-то обратила на себя внимание. И этот огонь в глазах, мне очень нравился. Его никогда не было в моей жизни, этого огня. А сейчас, мне кажется, я без него буду не собой.

Может я ошиблась. И не все мужчины приносят беды? Может случай с сестрой был исключением. Гребаным, исключением из правил.

Спускалась вниз по ступенькам медленно, плавно, словно не мышка я вовсе, а тигрица. Или к примеру лиса. Раз я люблю лиса, сплю с лисом, может и статус мой уже не мышка.

Довольная собой и своими мыслями, я спустила к столу, но Егора там не обнаружила. Разочаровано двинулась на кухню. Он стоял ко мне спиной, и разговаривал по телефону, заканчивая последние приготовление кофе. К разговору я не прислушивалась, но голос у Егора был тревожным.

Закончив с кофе он повернулся в мою сторону. Взгляд серьезный и обеспокоенный. Но осмотрев меня с ног до головы всего за пару секунд, его голос изменился.

— Хорошо Марк, давай не по телефону. Заедешь после обеда в офис, обсудим. А сейчас мне надо идти.

Он положил трубку, но всё так же стоял на месте, и рассматривал меня снова и снова. Словно видел в первый раз.

— Девочка моя, я тебе говорил, что ты выглядишь шикарно?

— Нет, Егор Александрович, вы такого мне не говорили.

— Плохо, очень плохо. Нужно это исправить.

Он поставил кофе назад на стол, и приблизился ко мне. Хищно. Его энергетика витала в воздухе. Она окутывала меня, и поглощала.

— А знаешь, тебе очень идёт моя рубашка?

— Правда?

Он уже подошёл ко мне в притык, и нежно положил руки на бедра.

— Но что ещё больше тебе идёт, так это её отсутствие.

Он подхватил меня резко, и усадил на столешницу, стал между мои ног, положил свои руки на мои плечи. Медленно он начал спускать рубаху, та застряла где-то в районе груди. Пуговицы мешали опустить её ниже. Я хотела помочь ему растегнуть их, но его терпение было на грани. Он резко дёрнул края рубахи, и они разлетелись в разные стороны.

Каждое его движение, приводило меня в тихий восторг. По телу разливалось приятное тепло, которые с каждой секундой перерастало в пламя.

Одной рукой он достал грудь с верхней части белья, и сильно сжал её. Стон не контролируемый вырвался с груди. Вроде каждый раз между нами происходят одни и те же движения, но каждый раз накрывает по-новому. Каждый раз мощно. Каждый раз феерично.

Его губы дотронулись до соска, втянули его в рот, а потом он начал ими играть. Дразнить. В ответ я гладила его спину, руки были в волосах. А губы пытались ухватить, хоть какую-то часть его тела.

Он оторвался от груди, и вернулся к губам. Рвал их. Подчинял. Языки плавно пересекались и путались. Это было настолько страстно и сильно, что между ногами, как и обычно появилась влага. Его пальцы подобрались к трусам, сначала он отодвинул их и вошёл лишь одним пальцем, потом вторым. Я мычала и стонала ему в губы. Каждым новым лёгким движением, он затрагивал мои струны, они напрягались, и каждый раз им становилось всё мало и мало.

Он оторвался от меня. Стащил полностью рубашку, с лёгкостью расстегнул лифчик, и всё это отбросил в сторону. Я сидела неподвижно, наблюдая за каждым его движением. А они были резкие, точные. Он спешил. Слишком сильно был возбуждён.

— Я хочу видеть тебя всю, — скорее прорычал Егор, чем сказал.

Он приподнял мои бедра, и стащил единственную вещь, которая на мне осталась. И тут меня должна залить краска, но в этот раз ничего такого. Наоборот, я горела, стонала, текла от его движений.

Он опустил свои спортивные штаны, вместе с трусами. Голодный лис вывалился с них моментально. Во рту пересохло. Я вспомнила как недавно брала его в рот, и чувствовала солоноватый привкус. На инстинктах прикусила губу.

Егора не нужно было просить, подсказывать. Он сам всегда всё знал. Он слишком нетерпелив. Может потому что слишком долго ждал меня, а теперь не может насытится. Как впрочем и я его.

Он вошёл почти сразу, и на всю длину. Резкое чувство боли смешалось с удовольствием. Больно было всего секунду, когда он вгонял в меня свой член до упора. Слишком большой для меня. Он начал двигаться быстро, а я не в силах держатся больше, просто рухнула назад, полностью касаясь столешницы голой спиной. Это позволило Егору ворваться в меня ещё глубже, если такое возможно вообще.

Одна его рука мяла мою грудь, а вторая придерживала ногу, согнув ее в коленях.

Этот секс, был похож скорее на животный, так было быстро, резко. На весь дом были слышны наши стоны, и соединения тел, шлепки и удары тело об тело.

Я стонала, кричала, ахкала. Я перестала себя контролировать совсем.

Мощная волна цунами снесла все мысли до этого. Я глубоко выгнулась, давая ещё больше возможности для Егора, а сама нырнула в океан удовольствия. Эти чувства на грани смерти.

Когда я вернулась с небес на землю, Егор всё так же не останавливался. Почти сразу же почувствовала финал его боя. Я смогла открыть глаза, и посмотреть на его лицо. На лбу выступили капли пота, тело стало влажные, а рот приоткрыт от удовольствия. Ему сейчас так же хорошо, как и мне. Он тоже открыл глаза, и мы встретились взглядами. В таком простом жесте, как взгляд глаза в глаза, сейчас было столько интима, столько нежности, и любви, что слова были просто не нужны.

Егор помог мне подняться, но давать слезть не спешил. Он смотрел на меня, таким взглядом, что сердце начинало сильнее биться.

— Мы опоздали сегодня, — не спрашивая, а утверждая сказала я.

— У тебя важные пары с утра?

— Нет, только на третьей паре зачёт.

— Отлично.

— Что отлично?

— Отлично то, что я смогу ещё раз тебя трахнуть, перед тем, как отпустить на свободу, моя маленькая, сладкая и любимая мышка.

Что, что он сказал? Любимая? Мне не послышалось? Может переспросить? Боюсь. А вдруг ответить, что не любимая. А слово это так, само собой вырвалось.

Он схватил меня на руки, и понёс в свою спальню, при этом покрывал всё моё лицо поцелуями. Ногой открыл дверь, и преодолев комнату, положил меня