Идущий в тени 7 - Марк Амврелий

должное пирогу, а вот лилия откусила маленький кусочек и стала рассказывать.

— Мой отец, Вандер Безжалостный. Некогда, мы присоединились к клану Багрового полнолуния. Наш клан был слаб, раздроблен и малочислен. Отец Никоса принял нас в свою семью, приютил… Всё было хорошо, пока мой отец не решил, что ему необходима власть и не устроил переворот. Он убил отца Никоса, занял его место и долго правил. Вот только так не принято в нашем племени, и сейчас, те, кто верен заветам предков, законам нашего племени, объединились вокруг Никоса, чтобы вернуть тому законный престол.

— А почему только сейчас, а не раньше?

— Он был слишком молод. Не может вампир раньше тридцати пяти лет взойти на престол, у него должен быть куратор. Как понимаешь, не та совсем ситуация. А вот сейчас, когда он вошёл в силу, можно дать бой.

— А ты почему выбрала сторону Никоса?

— Тебе на сколько честно сказать?

— А что, много вариантов?

— Два.

— Тогда оба давай.

— Первый, тот что для общественности — я вступилась за справедливость в соответствии с старыми вампирскими законами.

— А второй?

Она улыбнулась, взяла Никоса за руку.

— Я люблю его.

Некоторое время мы просидели в тишине, просто наслаждаясь компанией друг друга, пока я не заметил на периферии зрения движение. Прикинув, что глава отряда Никос, а значит легитимно следить за нами никто не мог, телепортируюсь в сторону и сквозь стену втыкаю клинки. Срываю габелен, и увидев противника использую Вальс в тени, чтобы оказаться с той стороны стены. Вампир, что там стоял, был в знатном шоке, вот только до его шока мне дела не было, тем более, что тому ещё предстояло удивляться и удивляться, рассказывать и рассказывать.

Глава 24

Персонаж, что попался мне в руки, был весьма любопытен. С малоподвижным лицом, блеклым, рыбьим взглядом. Уверен, что в обычной жизни он малоэмоционален, может быть даже пугающе, но сейчас его глазки судорожно метались из стороны в сторону, искали варианты решения сложившейся ситуации, но не находили и от этого, и так тонкие губы вытягивались в нить. Сквозь бледную, тонкую кожу явно виднелось нечеловеческое строение челюсти. Вампир дёрнулся, пытаясь вырваться, но вместо свободы получил лишь огромную порцию боли, от клинков, что были повёрнуты в ране.

— Тебе лучше не дёргаться, я знаю ещё пару десятков способов как сделать тебе очень больно, но при этом не убить. Так что даже не пытайся рыпаться.

Пока я стращал шпиона, с той стороны стены подошёл Никас.

— Мираж, а как бы нам туда попасть?

— Могу либо сделать тебе дверь прям здесь, либо найти уже имеющуюся.

— Мне бы не хотелось, чтобы стены были испорчены, по возможности.

— Тогда жди. — Переведя взгляд на пленного, я спросил. — Паинькой будешь? Покажешь ближайшую дверь?

Ответом мне послужила тишина, на которую я лишь усмехнулся. Этому товарищу ещё только предстоит узнать то, на сколько я не люблю, когда кто-то подслушивает мои разговоры и что самое главное — прерывает процесс поедания мной пирога! Оглянувшись, изучил окружающие коридоры и не найдя что-либо примечательное хоть в одном из них, выбрал случайный, по которому и направился вглубь. Несмотря на то, что пленный пытался сопротивляться и помешать, добился он абсолютно другого результата. Видано ли дело, что сначала мой пленный весь путь вяло трепыхается, а потом внезапно, стал куда более активным. Успокоить его, конечно, процесс не долгий, всего-то пара ударов и вывернутые конечности, но несостыковку я для себя отметил и изучил стену куда более тщательно. Пол минуты поисков и успокаивания буйного шпиона и я нашёл небольшую панель, что открыла дверцу. Не знаю уж, в чём был потаённый смысл маскировать проход и изнутри, но мало ли какие загоны были у строителей или заказчика.

Стоило только выйти, как продолжились приключения, так как я нос к носу столкнулся с Саккуном. Тот на меня уставился, округлил глаза, затем заметил покалеченного вампира и бросился на меня вновь, вот только теперь его встретили не безобидные зубочистки, а клинки, что вошли через плечи, а затем и пригвоздили его к полу. Секунда и по коридорам разнёсся крик боли, ещё пять и в коридор с двух сторон вбежали несколько существ. С одной стороны, воины, что на ходу вытащили когти и ножи, с другой Никос, что властным голосом, что от него я ранее не слышал, произнёс.

— Отставить. — Воины замерли, а Никос продолжил раздавать приказы. — Мираж, отпусти Саккуна.

Спорить с товарищем перед глазами его подчинённых я не стал, нечего ронять его репутацию. Два коротких движения, два взмаха, в процессе которых очистились клинки, нарисовав на груди Саккуна две пересекающиеся полосы из его же крови.

— Вот тот, кто следил. Вот дверь, что нашёл. Что делать? Иду выбивать информацию?

— Не надо, у меня есть кому заняться этим вопросом. Саккун…

Последний поднял взгляд, в котором читалось немало боли, но к его чести, виду он старался не подавать. Встал, выпил залпом флакон с лечебным зельем и выпрямившись ответил.

— Я сделаю.

Пленный, на которого тот бросил взгляд вздрогнул и пополз. Точнее постарался, так как получил от меня чувствительный удар в колено. Первым порывом было зафиксировать того клинком, но решил не усложнять жизнь своим союзникам. Дождавшись, когда Саккун отдаст бойцам приказ и те заберут пленника, подошёл к Никосу с его Лилией.

— Ужасный бардак у тебя, друже.

Тот грустно покачал головой и развёл руками.

— Знаю, но сделать хоть что-то с этим очень сложно. Видишь ли, вампиры привыкли жить ммм… Как хищники, пусть и стайные. Да, мы разумны, в чём-то может разумней людей, но в чём-то отстаём. И я не про интеллектуальные качества, а про уклад жизни.

За диалогом мы вернулись в зал, где смогли говорить уже более откровенно в спокойной атмосфере.

— И так, какую именно роль мне надо сыграть?

— Это не очень прилично, просить о таком друга, но мне нужна смерть моего врага. Сам я не справлюсь, не вошёл в силу. Тем более, когда у него в наличии артефакты моего клана, которых у меня нет.

— Это столь сильный противник?

— Ужасающе сильный. Я сомневаюсь, что тебе подобные встречались…

— Мне нужна вся информация, что о нём известна. Отдельно то, что предполагается. Сильные стороны, слабые, привычки, местонахождение и прочее.

— Местонахождение — самый