Тринадцать эльфиек для ДРАКОНА (Том-3) 18+ - Алекс Голд

— Ты… — процедил он сквозь зубы, и его бледность стремительно сменилась багровой краской ярости. Глаза Ириса налились кровью, а вокруг его тушки всполохами взметнулась утратившая контроль магия.

— Довольно! — громогласно пронесся над площадью голос Мирабилис, который в начале был подобен удару в большой колокол, а под конец затих, словно капля воды упала в безмятежное озеро. Это одновременно пробирало до дрожи от страха и необыкновенно успокаивало яростный бунт в душе. — Свои разборки устраивайте за пределами Лунных Земель, — продолжила она, когда все внимание присутствующих переключилось на нее. Толпа расступилась, образую коридор, по которому женщина прошла к нам. — Калла сказала, что ты достойный сын своего племени, — ее взгляд буквально пригвоздил хренопузика к земле. — И я надеюсь, что твой Вождь просто ошиблась в тебе, в противном случае у нас с ней слишком разные понятия о достоинстве. Если это так, то в дальнейшем я не желаю видеть представителей Степи на своих праздниках. А лично тебе… — она окатила парня ледяным презрением. — Стоит немедленно покинуть наши земли и больше никогда сюда не возвращаться.

Дважды повторять не пришлось. Ириска даже не попытался оправдаться. Белый, словно полотно, он подорвался на ноги, как ужаленная в жопу лань и глубоко поклонившись Верховной Жрицы, тут же скрылся из виду, затерявшись в толпе. Да, эта женщина определенно не так проста! И, вроде бы, можно было вздохнуть с облегчением — неприятная личность свалила, но холодный взгляд местной правительницы, обращенный ко мне, продолжал держать в напряжение. Ух, походу сейчас и мне вынесут не утешительный приговор!

— Тебя это тоже касается, — подтвердила мою догадку Мирабилис. Ох, блин, не было печали… — Наш договор остается в силе. Ты получишь все необходимое, — уточнила она и кивком подозвала к себе встревоженную произошедшим Цеструм.

У меня аж от сердца отлегло! Меньше всего мне хотелось все профукать из-за этого двинутого на голову степняка. Спорить с Жрицей я не стал, и уже через час нас выдворили, так сказать, за порог. Благо, все, что я попросил у местной правительницы, мне выдали в полном объеме. Фух, еще на шаг ближе к исцелению! Скорей бы уже!

Оставалось дождаться нашу провожатую, и можно было отправляться к следующим эльфам. По итогу в Лунных Землях все прошло довольно гладко, если не считать инцидента с Ириской, и я надеялся, что таким же будет исход моего визита к Морским ушастым. Ох, как мне этого хотелось! Просто словами не описать!

— Кстати, а как тебя зовут? — поинтересовалась Яська у новой эльфы, пока я прибывал в стадии крайней задумчивости. А ведь верно! Я даже имени ее не спросил! Просто забрал и все. Как-то нехорошо получилось…

— Эпифиллум, — мило улыбнувшись, представилась девушка. Эм-м, я при всем желание этого не запомню. Кобра тоже выглядела слегка растерянной. Заметив это, лунная дева добавила. — Но вы можете называть меня просто — Элум.

— Да, так проще будет, — согласилась с ней шмагодявка, и переключила свое внимание на меня. — Дракохмырь, и куда мы теперь?

— Я и Цеструм отправимся к Морским эльфам… — начал пояснять, но Ясколка тут же вклинилась, недовольно уперев руки в бока.

— А я? — с нажимом спросила она, буравя меня взглядом.

— А ты, вместе с Элум, едешь назад, в пещеру, — бескомпромиссно заявил я.

— Что?! — тут же взвилось это мелкое исчадье ада. — Ты же обещал, что в этом походе я буду с тобой!

— Боюсь, если ты и дальше будешь со мной, то я этого попросту не переживу, так что… — хмуро сдвинул брови и указал рукой в сторону, где предположительно находился моя пещера. — Домой!

— Чешуйня горбатая, мы так не договаривались! — бесновалась Яська, забавно подергивая заостренными ушками. — Так не честно!

— Да с тобой вообще невозможно договариваться! — рыкнул я в ответ, сложив руки на груди. — Ты же постоянно меня в какие-то неприятности втягиваешь, пигалица песчаная!

— Ах так?! — воскликнула Кобра, топнув ногой.

— Да так! — отрезал я, не собираясь поддаваться на ее уловки и шантаж.

— Вот значит, как ты со своей женщиной обращаешься, — тихо проговорила песчанка, отвернувшись и обиженно всхлипнув. Млять, вот так и знал, что она этих слов не забудет, пакость мелкая! И Элум с каким-то подозрением на меня косится. Наверняка уже всякой дряни обо мне надумала…

Мне и самому как-то неловко стало после этого. Почувствовал себя мужем, который забыл о годовщине свадьбы и теперь повинен во всех смертных грехах. А ведь мы ни то, что не женаты, но даже не встречаемся! И помимо нее, у меня еще целая толпа эльфиек! Так что, что за претензии вообще?! И, наверное, мое чувство, неизвестно откуда взявшейся, вины многократно возросло, если бы я не заметил, ехидную усмешку на лице этой мелкой стервозины. Вот же заноза! Опять надо мной издевается! Может, ее старшему брату подарить, чтобы ему жизнь медом не казалась? Может, тогда в мою лезть перестанет со своими советами и нравоучениями? А что? По-моему не плохая идея. Пусть тоже помучается…

Без зазрения совести, оттягав Яську за длинное ухо и пригрозив лишить не только коньяка, но и золота за ее зловредность, я выдал ей ценные указания, призвал колесницу и, наконец-то, отправил этих двоих домой. Фух, одной мелкопакостной проблемой меньше! Провожая взглядом адских скакунов, которые уносили от меня прочь эльфячьих девиц, я даже не заметил, когда ко мне подошла Цеструм.

— Смерть ходит за тобой по пятам, а ты отпускаешь тех, кто мог бы тебя от нее защитить? — спросила девушка, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и повернуться к ней.

— Она давно за мной охотится, — усмехнулся я, не вдаваясь в подробности.

Даже если опустить эту историю с исцелением, я слишком часто оказывался у врат костлявой, но еще ни разу они не распахивались для меня так надолго. Могильный холод прокрадывался в тело, сжимал сердце, удушливыми кошмарами пробуждал по ночам. Я будто постоянно ощущал дыхание смерти на своем затылки. Хотя сейчас, спустя столько времени после начала похода, ее присутствие и ощущалось не так остро, я знал — она бродит где-то рядом, ждет удобного момента, чтобы вырвать мою душу и, наконец, захлопнуть врата, навсегда погасив искру моей жизни.

—