Соблазнение строптивой - Шарлин Рэддон

Бренч по-прежнему преследовал ее по пятам.

Она не смела оглянуться, чтобы определить, насколько он близко. Земля под ногами пошла под уклон. На середине склона из земли выросли огромные, покрытые мхом валуны – светло-зеленые пятна на сером. За камнями виднелись золотистые стволы сосен. Их густые кроны, казалось, обещали рай. Если удастся до них добежать, возможно, получится спрятаться под низко опущенными ветвями.

– Дженна! Стой, черт возьми! Что с тобой случилось?

Что случилось? Вопрос эхом отдавался в голове, пока она петляла между осин. Руки царапались о жесткую кору. Ветви хлестали по лицу. Что можно ему ответить, если она сама точно не знает?

Бренч Макколи хотел ее. Он достаточно ясно дал это понять. Но можно ли отдать ему тело, а сердце оставить при себе? И что больше всего пугало и приводило ее в ярость – даже сейчас, когда она убегала от Бренча, часть ее хотела, чтобы он ее догнал.

Дженна обогнула каменные валуны и бросилась в просвет между двумя соснами. До нижних веток от земли было как минимум три фута.[78] Почва была так густо усыпана хвоей, что на ней больше ничего не росло. Спрятаться было негде. Дженна продолжала бежать.

В какой-то момент лес стал таким густым, что кроны практически заслонили солнечный свет. Но в следующую секунду молодая женщина вылетела на полянку, густо поросшую мягкой травой и цветами. Оставалось только попробовать добежать до осиновой рощи на другой стороне, пока Бренч не настиг ее.

Посредине поляны Дженна услышала, что не только ее ноги приминают высокую траву. Не только ее прерывистое дыхание нарушает тишину маленькой прогалины.

Она перепрыгнула через неширокий ручей, наступила изящными ботинками, обутыми специально под платье, на веселые розовые соцветия губастика и увязла в болотистой почве. Высвободившись, молодая женщина продолжила бежать.

«Осталась половина», – сказала себе Дженна между судорожными заглатываниями воздуха.

В этот момент сильная рука схватила ее за плечо и развернула. Твердое, как ствол дерева, тело врезалось в нее, и они вместе покатились по благоухающей траве.

Грудь Дженны высоко поднималась, пытаясь насытиться воздухом. Каждая клеточка тела болела от столкновения. Колющая боль в боку никак не проходила. Бренч всем своим весом навалился на нее. Его голова лежала у нее на груди, нижняя часть тела – между ее ногами. Спина пропитывалась влагой от земли, но у Дженны не было сил, чтобы попытаться освободиться.

Отдышавшись достаточно, чтобы заговорить, Бренч поднял голову, позволив шляпе упасть на землю. Он пронзил молодую женщину тяжелым ледяным взглядом:

– С тобой все в порядке?

Дженна утвердительно кивнула, не зная, хватит ли ей воздуха, чтобы что-то произнести.

– Святой Христофор! – Задыхаясь, Макколи уткнулся лбом в ее грудь. – Женщина, ты меня в могилу сведешь.

– Тогда уйди от меня, – смогла наконец вымолвить Дженна. – Только после того, как мы кое-что уладим.

Молодая женщина попыталась столкнуть с себя Бренча. Усилие было слабым, но Макколи понимал, что если сейчас же не поднимется с Дженны, то не поднимется с нее еще долго. Пока не насытится ею. Но даже сейчас он сомневался, что это произойдет в ближайшем будущем. Тело уже начинало реагировать на нежные изгибы под ним. Голова Бренча оказалась между грудями молодой женщины, и он не мог не замечать их мягкости, а также мускусного запаха женщины, смешанного с привычным ароматом жимолости. Так легко было поцеловать эти холмики нежной плоти, оказавшиеся совсем рядом с губами. Господь свидетель, желание переполняло его. Бедра вклинились между ногами Дженны, и казалось, что им там самое место. Оставалось лишь податься немного вверх, чтобы напряженные чресла оказались там, где им положено быть.

Вместо этого, уверенный, что совершает самый трудный поступок в своей жизни, Бренч приподнялся и оказался в сидячем положении, потянув за собой Дженну.

– Ладно… А теперь рассказывай, что все это значит.

Дженна отдернула руку.

– Что – это?

Макколи поднял глаза к небу.

– Я теряю терпение, Дженна.

– Тогда возвращайся к хижине и оставь меня в покое. Мне что, нельзя побыть одной?

– Побыть одной для чего?

Дженна стиснула зубы и гневно посмотрела на Бренча. Тот ответил не менее сердитым взглядом.

– За хижиной есть специальная кабинка для уединения, – сказал он. – Или ты не заметила?

Молодая женщина отвернулась, пропустив вопрос мимо ушей. Потом, вспомнив о трюке, с помощью которого Мендоза провел ее в Каньоне Переселенцев, Дженна подалась вперед, изобразила тревогу во взгляде и посмотрела куда-то за спину Бренча.

– Что это было? Ты слышал?

Макколи тут же повернул голову туда, куда смотрела молодая женщина. Дженна вскочила на ноги и кинулась наутек. Но добежала лишь до края прогалины, когда Бренч настиг ее. Она снова оказалась прижатой к земле весом его тела.

На этот раз Бренч сразу вскочил, заставив Дженну тоже встать на ноги, и прижал ее спиной к стволу осины, пресекая попытки к бегству.

– Еще раз такое выкинешь, ведьма, и я раздену тебя догола и выпорю так, что не сможешь сидеть. Понятно?

– Только прикоснись ко мне! Ты очень об этом пожалеешь.

– В мои планы входит гораздо больше, чем прикоснуться к тебе, женщина.

Его губы впились в ее губы в жестком, властном поцелуе.

Открытая ладонь Дженны обожгла щеку Бренча хлесткой пощечиной, которая чуть не вывела его из равновесия. Молодая женщина отклонилась, замахиваясь для следующего удара. Бренч перехватил оба ее запястья и заломил руки за ствол дерева; одной рукой удерживая их вместе, он крепко прижался к Дженне. Губы растянулись в зверином оскале, когда он прорычал:

– Нравятся грубые игры, да?

Дженна испуганно посмотрела на Бренча. Ее изящно очерченные губы приоткрылись. Он заметил, как розовый язычок высунулся и скользнул по нижней губе, увлажняя ее, и жар тут же разлился по всему телу, как будто она лизнула его самого. Желание, настолько сильное, что перехватывало дух, стрелой пронзив его тело, поразило пах.

– Дьявол, ты и вправду можешь свести мужчину с ума, – прошептал Макколи, снова ища губы молодой женщины.

Дженна попыталась увернуться. Бренч большим и указательным пальцами пленил ее подбородок и пронзил ее взглядом, который не леденил, а томил на медленном огне. Сердце Дженны затрепетало. Пульс ускорился.

С беспощадной свирепостью Бренч завладел ее губами. Снова и снова, в первобытном ритме, таком же настоятельном, как потребность выжить, язык врывался в ее рот, а губы постоянно вжимались в ее губы.

Глубоко внутри нее, в самом сокровенном месте, вспыхнула искра. Она пожаром разлилась по каждому нерву, побуждая Дженну воспринять запах, вкус, ощущение Бренча. Чувства обострились, она трепетала, осознавая, что его железный торс прижат к ее бархатной груди, а смертоносные пули патронташа, его мужская твердость, вдавливаются в ее мягкий животик.