Белая Роза - Валери Кир

что их земли и были как раз за Ишимским проливом, но раз капитан решил идти через север, а не юг, то можно будет потом на той стороне свернуть и дойти до тех мест.

— Видимо, тебя еще не отпустило, — усмехнулся мужчина, намекая на события прошедшего дня, и мягко опустил мои руки.

— С чего это? — я выпуталась и обернулась к нему, сев на колени напротив и хмуря брови. — Это и правда круто! Там обитают самые разные существа, а я с детства мечтала встретить кого-то из них.

— Никогда бы не подумал, что тебе может это нравиться, — он покачал головой и улыбнулся.

— Считай, что ради этого я здесь, — я вдохновлено вздохнула.

Виктор был необычайно спокойный, я бы даже сказала, что непривычно. Мужчина был расслаблен и распространял вокруг себя атмосферу защищенности и уверенности. Хоть и сидел в своих очках, но я ощущала немного хитрый взгляд на себе, а вот волосы после сна потеряли привычную форму прически, отчего он выглядел лохматым. Я слегка привстала, зарываясь пальцами в его жесткие волосы и пытаясь привести их в порядок, но безуспешно. Они были жесткими, в отличие от шевелюры Варда, у которого она порядком мягче и тоньше, а так же послушней. Словно подобным образом передавался характер братьев.

Мужчина аккуратно обхватил меня за талию и неожиданно склонился, уткнувшись носом в шею. Я так и застыла на минуту, а после расслабилась, обнимая и опуская лицо на его макушку. Волосы пахли солью и железом.

Что-то слишком часто братья меня отхаживали. То Вард не отходил ночь напролет, особенно после ранения. Теперь Виктор. А так же у них вошло в привычку постоянно носить меня на руках. И понимая все это, в голове, наравне со стыдом и смущением, рождалась мысль, что это неправильно себя так вести. Чтобы опекали как маленького ребенка, ограждая от любой опасности.

Нельзя так.

Это приятно. Безмерно приятно, и разжигало в груди теплые чувства. Но это и навредить может. И им, и мне. Они могут принять это слишком близко к сердцу, неверно истолковать, ведь со стороны смотрелось, что подобным образом каждый за мной ухаживал. А учитывая, что с Виктором у нас как бы завязывались отношения или пытались завязаться, то Вард выглядел очень подозрительно рядом. Но и я его не прогоняла, да еще и поощряла. Стыд-то какой.

Ладно, я за детьми носилась, следя за каждым их шагом, только вот они еще маленькие. А я…

А мне стыдно, что братья так опекали.

Даже казалось, незаслуженно. Особенно опека от Варда, создавшая очень спорную ситуацию.

Я зажмурилась и попыталась выгнать подобные мысли из головы, чтобы прекратили терзать совесть. Все решу, обязательно решу. И разберусь. И поговорю с младшим Грандом. Он меня понимает и догадывается, что я что-то задумала.

Я слегка надавила на плечи Виктора, прося его отстраниться, что он и сделал с явным вздохом разочарования. Но, пока он не выпрямился до конца, резко обхватила его лицо ладонями, заставив остановиться и пригнуться ближе.

— Спасибо.

И поцеловала.

Чтобы в следующую секунду буря эмоций окатила с головы до ног, заставив оные подогнуться. И только рука Виктора, вовремя подхватившая меня, не дала упасть.

Ванна оказалась еще одним приятным завершением позднего утра. А вот голодные глаза детей…

Они ж бедные без завтрака по моей вине остались.

Я мигом бросилась готовить, ощущая спиной несколько взглядов, которые молчаливо давили на меня и мою совесть, отвлекая от процесса. Наскоро сделала всем детям омлетов, обжарила хлеб и сосиски, налила чай.

Хм-м…

Наблюдая, как все ели, я упустила одну вещь. Время было одиннадцатый час. На палубе пересеклась почти со всей командой, стыдливо пряча глаза и ловя смешки по поводу вчерашнего. Но я нигде не видела Варда. Даже в моем трюме среди вороха вещей и шуб его не было.

— Роза! — обратилась Адель с улыбкой, держа в руках поджаренный хлеб. — А что с вами сделали вчера?

— Ее накачали галлюциногенами, чтобы, видимо, она не оказывала сопротивления похитителям, — ответил вместо меня Двейн, доедая омлет.

Выглядел ребенок сносно, только сопливился.

— А… что это? — девочка дернула головой, отчего забавно покачнулся бантик.

— Запрещенные вещества, которые затуманивают разум и вводят человека в неадекватное состояние. Хотя некоторые такие препараты разрешены в медицине, — все так же отвечал мальчишка. — В основном как анальгетики.

Ты ж мой маленький будущий хирург!

Он все говорил с таким сосредоточенным лицом и поучительным видом, что невольно хотелось обнять и гордиться таким умным мальчиком.

На камбуз открылась дверь, отвлекая нас. Виктор хмуро осмотрел помещение.

— Никто не видел Ворона?

Опа. Значит, не я одна забеспокоилась этим вопросом.

— Не-а, — Адель помотала головой, снова заставив бантик забавно дернуться, и откусила кусочек сосиски.

— Я тоже не видел этого идиота, — буркнул Двейн.

Хм-м, мне казалось, что они немного поладили ранее.

Виктор обеспокоенно посмотрел на Бруно, который пожал плечами, запихнув в рот целую сосиску. Теперь эта новость про Варда уже и меня пугала. Он же со своей неуклюжестью мог упасть за борт, и никто бы и не заметил, ведь он принципиально не разговаривал с командой. Хотя, ради такого случая мог бы и крикнуть. Видимо, старший Гранд подумал о подобном развитии ситуации, только с учетом того, что не знал о том, что брат его все-таки не нем.

— Я еще раз осмотрю корабль, — сдвинул брови мужчина и покинул помещение, оставив дверь открытой, впуская морской ветерок.

Я занервничала.

А вдруг с ним реально что-то случилось?..

Двейн помрачнел и отодвинул пустую тарелку, после чего соскочил с табуретки.

— Если что, я внизу. Читаю, — предупредил он и отправился в трюм.

Мальчик что-то знал?

Я собрала тарелки после завтрака, когда дети, поблагодарив, выскочили из камбуза, и принялась готовить для остальной команды, а мысли все так же были где-то там, в поисках Варда. Двейн осторожно показался из трюма, застав меня на переворачивании гренок, и осмотрелся по сторонам, убеждаясь, что рядом никого нет. В руках он сжимал сверток, чем и заинтересовал меня.

— Что такое? — я вытерла руки и повернулась к ребенку.

— Держи. Он оставил это. Сказал передать тебе.

Недоуменно приняла в руки что-то прямоугольное, обмотанное тряпкой, которую сразу стащила, уставившись