Курсант: Назад в СССР 8 - Рафаэль Дамиров

сейчас были ни к месту, но куда денешься? Человеку сейчас не до нас, так что решили не посвящать его в произошедшее, а направиться сразу к Звягинцеву. Но Иван Петрович вдруг опомнился и спросил:

— Постойте. Кого вы там поймали? Что случилось?

У него даже выражение лица сменилось — как будто нашел силы и включил какой-то деловой режим.

— Шубина, местного оперативника, — не таясь, выдал Горохов.

Понимал, что без помощи местных по делу, официально не связанному с Холодильщиком, нам его не прищучить.

Мне пришлось снова повторить свой рассказ.

— Шубин, Шубин… — удивленно чесал лысину Огурцов. — Знакомая фамилия. А-а, так это не тот ли лейтенант, у которого инцидент с рыбохраной приключился?

— Он самый, — кивнул я.

— Точно, вспомнил… Материал по нему в прокуратуре был. Там ведь на грани превышения должностных. Со стрельбой из табельного и все такое. Можно было на уголовку натянуть, но… Сверху поступила команда все замять. В итоге — отказной материал, а Шубин отделался дисциплинарным взысканием. Я тогда Звягинцева “пытал”, что за блат такой у простого летехи. Так он только руками развел, и сказал, что ему самому приказали. Представляете себе? А кто приказал, так и не сообщил. Не доверяет мне шеф, — Огурцов снова увял, ссутулился и задумчиво пробормотал. — И жена мне не доверяет теперь. Эх… Что за жизнь пошла?

— Ну, ты не кисни, Петрович, — Горохов похлопал колобка по плечу. — Звягинцев вообще-то мировой мужик, а бабу новую найдешь. Ты мужик видный, и должность у тебя немаленькая. Жених завидный.

— Ну, вы тоже, смотрю, хоть и птица высокого полета, — саркастически прищурился Огурцов, — а не женаты.

Горохов на секунду скривился, будто вспомнил что-то неприятное из своего прошлого, но тут же натянул улыбку:

— Я, Иван Петрович — другое дело. На работе женат. Как, впрочем, и Андрей Григорьевич тоже. Ну, так что? Поможешь Шубина прижать? Займёмся делом?

Я вспомнил, как сам Горохов переживал, как это говорят, личную драму, и нырял в работу, скрываясь от последствий развода.

— Помогу, чем смогу, главное, чтобы Звягинцев добро дал. Пойдемте к нему вместе. Получается, что этот Шубин — будто перевертыш.

— Так и есть. Оборотень, — кивнул я. — Точнее, оборотень в погонах.

— Опа! — всплеснул руками Огурцов. — Хорошее название для таких людей. Это вы сами придумали?

— Можно сказать, что да, — учитывая, что на дворе восемьдесят пятый, авторство расхожей в будущем фразы можно оставить за собой. Все равно никто не запомнит, кто ее первым сказал, когда термин в народ уйдет и укрепится. С моей легкой руки сейчас это произойдет, возможно, гораздо быстрее.

* * *

Местный прокурор пошел-таки нам навстречу, Шубина задержали. Но не так просто — Звягинцев дал нам сутки, чтобы найти доказательства вины Шубина. В Цыпинске с именем «Петренко Сергей» оказалось больше двух десятков человек. Всех необходимо было проверить своими силами. Местных привлекать не стали. Неизвестно, кто еще в связке с Шубиным мог работать, и кто вообще за ним стоит?

Мы с Погодиным поделили список всех Петренко и уже ближе к вечеру отправились по адресам. Днем всё равно застать жильцов и соседей сложно. Поэтому поужинали спокойно в гостинице и разделились. Федя сел в «Москвич», который дополнительно выбил нам Звягинцев, а я в прокурорскую «Волгу», которая уже казалась своей, родной.

Машина стояла чуть поодаль от гостиницы, под деревьями. Я не любил, когда она нагревается от солнца, и прятал ее в тень. Сейчас хоть и не лето, но солнцу об этом будто бы забыли сказать. Последние дни жарило совсем не по-апрельски.

Вставил ключ в скважину замка двери и повернул. Характерный щелчок вроде бы и прозвучал, но иначе. Будто я давеча забыл запереть дверь и теперь прокрутил запирающий механизм вхолостую.

Странно. Может, показалось? Вроде, всегда замыкаю, но в свете последних событий запросто мог и забыть.

Автомобильных воришек сейчас особо не было. А если и были, то снимали дворники и колеса. Внутрь обычно не лезли, и это меня как-то расслабило — я жил в этом времени уже несколько лет и уже совсем к нему привык. Это потом начнут массово тырить магнитолы, навигаторы и прочие антирадары. Проникая в салон без изысков — банальным разбитием стекла. Главное, успеть собрать весь «фарш», пока на орущую сингалку не прибежал хозяин.

Сел за руль и, словно ищейка почувствовал посторонний запах пота. Сработал инстинкт. Резко развернулся, готовясь атаковать, но мне в лоб тут же уперся ствол пистолета.

— Спокойно, Курсант, — проговорил знакомый ледяной голос. — Не двигайся. Заводи машину, отъедем, разговор есть.

Я повернулся к панели.

— Руки на руль! Выше, чтобы я видел, — приказал бородач.

Я почувствовал, как на моем правом боку расстегивается кобура, она стала невесомой, лишившись «макарыча». И как будто я и сам чего-то лишился, какой-то важной части себя. Через спинку сиденья я чувствовал, как давит в спину чужой ствол.

— Пристегнись, — скомандовал батюшка. — И не дергайся, ты парень шустрый, но пуля быстрее, тебе ли не знать?

Хитро. Решил меня пристегнуть, чтобы ограничить в движениях.

Я перекинул через себя ремень безопасности, брякнул пряжкой погромче об замок, но тут же ее незаметно отомкнул, прижав ремень локтем, чтоб не щелкнуло на обратном ходу. . Фух… Вроде, прокатило.

— Куда едем? — процедил я, соображая о планах преподобного, пытаясь предугадать его намерения, чтобы понять, как и когда действовать.

Убивать он меня, похоже не собирался, иначе мог просто перо в бок засадить прямо в машине, без разговоров. Может, хочет увезти подальше и там пришить? Возможно, но перед этим ему явно надо о чем-то меня пораспрашивать. Решил его прощупать.

— Что надо? Говори прямо здесь.

— Кхе-кхе. Здесь не с руки нам беседовать, сверни в тот переулок. Разговор за Шубина пойдет, как ты уже понял. Надо бы освободить парнишку.

Переулок безлюден. Даже машин нет. Только облезлый черный кот со зловещим прищуром на один глаз чинно перешел нам дорогу.

Хорошее место, чтобы меня «попытать» а затем пришить. Выстрела особо никто не услышит. Хреново дело. Думай, Андрей, думай…

Я свернул в указанном направлении. В голове таймер отсчитывал последние секунды моей жизни. Всё. Либо сейчас, либо никогда.

Я резко крутанул руль влево и одновременно даванул на газ. Машина будто подпрыгнула и, уткнувшись в вираж, резко развернулась. Я нырнул