Меч Баа Ци (СИ) - Тырышкин Алексей

Септимус одобрительно поднял ладонь, мол, хороший вопрос, не в бровь, а в глаз, даже можно сказать — в самый хрусталик глаза.

— Благодаря нашим исполнителям из потустороннего мира, мы имеем возможность привлекать в критических случаях Сонм Великих героев.

Слушатели попросили остановиться поподробнее на этом вундерваффе. Септимус охотно начал рассказывать:

— Это отряд тяжелой конницы стабильной численностью в пятьдесят бойцов. Все они — великие герои нашего Ордена…

Народ в зале принялся переглядываться с некоторой ревностью, мол, что еще за великие герои, о которых они не знают и почему присутствующие еще не в данном списке?

— … Великие герои Ордена, — закончил свою речь Септимус, — которые погибли, совершив славные подвиги!

— Мертвецы, что ли? — разочарованно протянул кто-то из магистров.

— Мертвые или живые, какая разница, если они члены нашего Ордена? — гордо ответил Септимус. — Чести это не претит, более того, мы просто обязаны уступить право на первый удар нашим заслуженным героям, что жизнью доказали верность идеалам Ордена! Ратного же труда хватит на всех — и живых, и мертвых.

— А что делать с Темными душами? Как применять? — подал голос Рубер.

— Поясню еще раз и по ним. — терпеливо сказал Суператор. — Темные души активизируются самостоятельно, едва почувствуют присутствие в рядах противника колдунов, которые могут существенно попортить нам кровь. Едва почуяв вражеского колдуна, они стремительно атакуют его.

— В обычных боях они не помогут?

— Не помогут, — вздохнул Суператор. — У них такое устройство, что они совершенно не приучены к убийству обычных людей. Могут, но не желают.

— А заставить? — тихо спросил Вахтер. Суператор услышал его вопрос и опять же терпеливо ответил:

— А заставлять их — претит чести.

Командующий аккуратно вытащил меч из ножен — по местному этикету вынимать оружие в мирных целях полагалось именно вот так: медленно и степенно. Используя его, словно указку, ткнул в центр карты и продолжил:

— Итак, я обозначил наши возросшие силы и предлагаю с их учетом следующую операцию на период весенне-летней военной кампании. План предполагает полный разгром сил ряда соседних государств, в том числе — Хвои…

Внезапно за его спиной прямо из воздуха сплелась основная Темная душа в своем первоначальном облике — с рыжими волосами, в черной рясе и с синем узорчатым полотенцем, что закрывал ее глаза. Каким-то образом почувствовав ее появление, Суператор остановился на полуслове и повернулся к ней.

— Почтенная Кара? Что за причина заставила вас появиться на нашем собрании?

— Я здесь предупредить вас, — пояснила Кара легким шелестящим шепотом. — В ваших рядах находится враг, который слушает военные планы.

— Кто? Кто? Кто? — загудело почтенное собрание, переглядываясь и хватаясь за рукояти мечей, топоров, коротких копий.

— Кто этот мерзавец!? — вскочил в нетерпении и фро Бациус, выхватывая свой клинок и оглядываясь, но больше в сторону выхода. Лицо Кары с замотанными глазами мгновенно обернулось к нему и на краях ее губ заиграла улыбка. Она подняла руку, указывая в его сторону.

— Ах ты сука! — крикнул ей фро Бациус. — Сдала все-таки!

И в два скачка оказался у дверей, расталкивая с дороги попадавшихся под руку рыцарей.

— Хватай его! — заорал один из отброшенных, до которого внезапно дошло, кто именно предатель. — Хватайте, пока не ушел!

— Обломитесь, терминаторы хреновы! — заорал ему в ответ Вахтер, на ходу срывая свой золотой плащ и закидывая его на головы бросившихся наперерез бойцов. — Звездочка, ко мне! Линяем с этой дискотеки! Ай!

В воздухе промелькнула черная молния, ударила в беглеца, опрокинув к стене. Оказалось, это Рубер метнул в своего мятежного заместителя копье, ювелирно пригвоздив его кожаный жилет в районе промежности к косяку двери. Вахтер дернулся, пытаясь выдрать сулицу, не удалось. Пока возился, упустил драгоценные доли секунды, на него сразу накинулись самые расторопные, выкручивая руки и лупцуя по почкам с жестокой руганью.

— Живьем брать! — приказал Суператор. — У меня к нему еще будет широкий ассортимент вопросов. Благодарю тебя, Кара, предатель схвачен!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кара резко повернула к нему лицо, заставив слегка отпрянуть. Все же подспудно Суператор боялся этой белоснежной мертвячки с колдовскими умениями. Ее рука продолжала указывать в том направлении, где ранее сидел фро Бациус.

— Предатель не схвачен, — сообщила она. — Я не знаю, кого вы сейчас задержали, я указываю на иного.

Сейчас ее рука указывала на одного из бойцов, что сидел прямо за скамейкой, ранее занимаемой Вахтером. Незнакомец в это время радостно улыбался, наблюдая за поимкой фро Бациуса. Завидев указующий перст Кары, вскочил, затравленно озираясь, выхватил меч.

— Вот враг! — представила его Кара. — Трисмегас!

Глава 46. Почему Аню не вызывают на поединки

Мараша действительно, что называется, хватила кондрашка при виде разнесенного в клочья участка городской стены. А ведь казалось, та устоит и против всех семерых отрядов Ордена.

Аня застал воеводу застывшим словно столб посреди улицы, ведущей к проему. Одна радость — стена столь яростно бабахнула, что все нападавшие, кто был поближе, улетели в реку и там плавали, слегка оглушенные. А их боевые товарищи были заняты их вылавливанием.

Все высокие здания перед проемом мгновенно заняли стрелки Хвои. Перед противоборствующими сторонами возникла мертвая зона, куда соваться было чревато. Впрочем, никто и не совался.

Обе стороны приостановили боевые действия. После некоторых переговоров к месту сражения поспешили врачеватели, поволокли в разные стороны раненных и убитых. У самых остатков ворот Светлана Николаевна устроила спор с одним из медиков противника за раненного, настолько помятого и в давильне, и от взрыва, что не определишь толком, к какой стороне он принадлежит.

— Да наш это, наш! — настаивала Света, — Посмотри, Газа, какие у него усища. Ваши такие сроду не носят.

— А вот и носят, — отозвалась Газа, опускаясь перед полумертвым на колени. — Медальон-то нашего Ордена!

— Да у нас у каждого четвертого такие же! — возразила Света. — Трофейные.

Врачи решили передать дело опознания военачальникам, а сами поспешили оказать пострадавшему первую помощь. Вскоре он уже был весь обмотанным в тряпицы.

К месту боя прибыли оба военачальника — Мараш, весьма ошеломленный утратой стены и Рубер, еще более опечаленный внезапным исчезновением благородной девицы Эгирэ в самый разгар веселья. Оба сумрачно посмотрели на обмотанного, словно мумия, бойца, на его длинные и непокорные усы, пробивающиеся сквозь все медицинские тряпицы.

— Усы? — хмыкнул Мараш, припоминая, был ли такой в его воинстве. — Усы и те, и другие носят. Усы не лысина, далеко не сверкает.

Рубер, в адрес которого был этот укол, лишь гордо поднял бритую голову.

— Видно, что муж героический и посему скорее всего он из нашего Ордена.

— Ой, герои, — поморщился Мараш. — Дня два тому назад предыдущий ваш отряд так героически и местами вприпрыжку драпал по горящему лесу, что мы трусливо не смогли догнать. Есть какие-то твердые доказательства, что это ваш ранетый? Имя его, принадлежность?

Кашлянула Света, привлекая к себе внимание.

— Предлагаю позвать нашего колдуна. Он же умеет лечить своей энергией? Пусть его пролечит, а там глядишь боец и сам скажет, чьих он знамен.

Послали за Аней. Тот сначала ссылался на внезапно возникшие дела, подозревая, что Мараш прочуял, чьих рук дело погром стены и зовет для профилактической беседы. Но когда его ввели в курс дела, взял с собой Герди, Сашу передал отцу и незамедлительно направился к месту прошедшего боя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Парень-колдун», как его представил Мараш Руберу, без лишних слов присел перед раненным и содрал с его ноги сапог.

— Сапоги знатные, не спорю, но ты бы хоть дождался, когда мы точно определимся, что это орденский боец. С наших снимать нельзя, это уже мародерство получается. — подал голос Мараш. Аня поднял на него усталые глаза.