Приключения 1964 - Виктор Смирнов

Он представил себе весь залив и косу при входе в него, на которой они жили последние дни, и снова мысленно вернулся к утренним сборам.

Было пасмурно, тихо, но пока они снимали палатку и укладывали груз в лодку, заморосил дождь.

— Дождь начинается, и курево кончилось, пора собираться, — сказал Ивко. — Сегодня баню топят. Не мешало бы побриться.

Константин полез заводить мотор.

— А озеру конца не видать, — проговорил Ивко, — мутное, как глаз у дохлой крысы.

— Эй ты, нефтяной король! — крикнул Константин Вовке. Тот сидел на канистре с бензином, широко расставив ноги. — Даешь горючее на заправку!

Веселый окрик заставил Вовку подняться. Ивко, поглядывая на него сбоку, усмехнулся:

— Не надрывайся, Вова. Перелей бензин в свои сказочные сапоги — как раз войдет.

Вовка был самый младший, и они частенько подшучивали над ним, но он, казалось, не замечал этого.

«Шустрый парень, — думал Константин, перемигиваясь с Ивко и вспоминая, как перед отъездом в экспедицию Вовка неожиданно для всех сбрил свою рыжую шевелюру. — Парень безотказный, но сапожищи — умора!»

В этих тяжелых резиновых ботфортах он казался ещё меньше ростом, а плотный огнистый ёжик волос, отросших за лето, придавал ему комично воинственный вид. «Кот в сапогах».

— Держи, — сказал он, передавая канистру. — Помочь?

— Давай, давай отталкивай.

Однако Вовка не стал отталкивать лодку от берега, а, навалившись животом на борт, разглядывал якорь-кошку, будто впервые его увидал.

— Вова обнаружил ихтиозавра, — сказал Ивко.

— Первый раз такой цветок вижу, — заявил Вовка, не обращая на реплику внимания. — Маленькая былиночка, чуть не наступил. Есть ли он в определителе Комарова? — Вовка бережно протянул стебелек Ивко.

— М-да, — сказал тот, — ни в каких определителях этого нет. Новый вид. А назовут его…

На узкой ладони Ивко свободно уместился зеленый безлистный стебелек. Он был граненый, витой, словно скрученный неведомой силой. Вверх правильной спиральной лентой уходили маленькие розовато-белые цветки. Два полных витка.

— Забавно, — сказал Ивко. — Развитие идет по спирали. Вова нашел ключ к шифру жизни, — усмехнулся он опять, но цветок бережно вернул Вовке. — Спрячь.

О цветке забыли тотчас же, как оттолкнули лодку. Мотор — старый кашлюн «Л-6» — долго не хотел заводиться. Константин вспотел, дергая проклятую ручку. В конце концов пришлось обжигать свечу, забитую маслом, и, когда, наконец, мотор застучал, южный ветер, тянувшийся слегка, начал крепчать, поднимая волну. Смешиваясь с дождем, брызги хлестали навстречу так, что Ивко выругался и, отворачиваясь от ветра, натянул поверх плаща брезент.

Они были почти на середине озера, когда южняк разыгрался вовсю.

— Салют, амиго! — крикнул сидевший на носу Вовка, широким жестом приветствуя южняк.

— Сейчас тебе этот амиго насыплет перцу, — проворчал Ивко. Он знал, что такое шторм на Удыме.

Восемьдесят километров в длину, от десяти до двадцати в ширину, озеро Удым с трех сторон огорожено сопками, закрывающими доступ ветрам, и только с южной, болотистой мари с редкими островками чахлых лиственниц на релках, оно открыто южному ветру с Японского моря. Не зря рыбаки спешат к берегу, лишь подует южняк. Растерявший большую часть своей силы, но еще грозный, южняк пролетает над прибрежной тайгой, тонко посвистывает в верхушках пихт, процеживаясь сквозь их жесткую хвою, и вырывается на марь, где ему нет преград. Кривые лиственницы на мари дрожат в его объятиях. Спутанные темные пряди мха, растущего на их стволах, трепещут и реют по ветру, как клочья разорванной одежды. Озеро Удым южняк взбалтывает до дна.

Беспорядочные мутные волны с беляками на гребнях мелькают вокруг лодки. Константин поворачивает лодку навстречу ветру. Нос их тяжелой, плохо отыгрывающейся на волне посудины то и дело зарывается. Фонтан брызг окатывает Вовку.

— Держитесь, мальчики! — кричит Ивко.

Волна бьет в борт. Вовка и Ивко вычерпывают воду жестянками.

«Метров двадцать в секунду, а то и больше», — подумал Константин о ветре, стараясь удержать лодку вразрез волне. Не выпуская штурвала, он стащил левой рукой съехавший на затылок промокший берет и попытался отжать его одной рукой, с него уже стекали неприятные холодные струи. И тут их неожиданно накрыло волной.

Мутная, полная поднятого со дна песка волна перехлестнула через борт. Залило мотор. Онемевшая и беспомощная среди яростной пляски волн, лодка теряла остатки плавучести. Ивко выругался сложной многоступенчатой бранью, Константин отбросил крышку мотора.

— Выбрасывай груз! — крикнул он Вовке.

То, что случилось минутой позже, Константин вспоминал потом много раз, но так и не мог точно припомнить: то ли Ивко, который неуклюже полез на помощь Вовке, перевернул лодку, то ли её захлестнуло новой волной.

Константин вынырнул первым. Ошеломленный, он видел сначала только мутные волны перед собой. Шум ветра и волн, заглушенный прежде стуком мотора, теперь заполнили собою всё. Потом рядом с собой Константин заметил круглую мокрую Вовкину голову. Тут же плавала пустая канистра. Тяжелая лодка пошла ко дну.

«Мотор с редуктором потянули, — подумал Константин. — Да ещё кронштейн приварили, только топиться». Эта мысль пронеслась мгновенно, и тотчас Константин понял, что Ивко ещё не вынырнул.

Может быть, его отбросило волной? Нет, не вынырнул ещё. Наверное, ударился головой о борт. Константин удивился спокойному холодку этой страшной мысли.

Не сговариваясь, они ныряли с Вовкой несколько раз, отлично понимая безнадежность своих усилий.

— Сапоги тянут, а сбросить не могу! — прокричал Вовка и закашлялся, хлебнув воды.

Константин подплыл к нему. Вовка держался за канистру. Константин нащупал у пояса нож — подарок старика Дяталы, — выдернул его из размокших кожаных ножен, но, прежде чем протянуть Вовке, разрезал на себе ремень, освободился от брюк. Сапоги он сбросил ещё раньше.

— Разрежь сапоги. Куртку к черту. Рубаху заправь — теплей будет.

Вовка через несколько секунд вынырнул, тараща по-нерпичьи круглые глаза.

— Один есть!

Со вторым сапогом он возился долго, и Константин понял, что Вовка устал. Он утопил нож и порезал ногу, снимая второй сапог.

«До берега километров десять. Ни один катер не выйдет в такую погоду. Сидят теперь в тепле. Рассчитывать придется только на себя, — думал Константин. Но он ничего не сказал Вовке. — Всё это очень похоже на десятикилометровую лыжную гонку, — решил он. — И не так уж страшно. Нужно двигаться без остановки. И отдыхать в движении. «Выигрывает тот, кто умеет расслабляться», — говорил тренер. Важно найти моменты для отдыха, уловить скрытый ритм движения волн. Только бы не свело судорогой ноги. Вода не очень теплая… Бедняга Ивко… Надо сказать Вовке, чтобы не бросал канистру. Только бы не свело ноги».