Колонист "Вано" (СИ) - Сухов Лео

- Да ты хоть сейчас не трясись! Нелюдь! – потребовала я, сдерживая смех.

- Я не трясусь! Я вибрирую от ужаса! – клоун, блин.

У всех группы как группы! Разбились на команды, порезали друг друга, а заодно и власть поделили. А у меня цирк-шапито какой-то… Два атлета, солдат-конферансье, мордатый дрессировщик «куриц» (он же Чемодан-без-ручки) и главный клоун Вано!

- Всё… Иди отсюда! Примерка закончена! – сообщила я тому самому клоуну.

И знаете, что он сделал?! Пошёл, как ни в чём не бывало! Гад неблагодарный!

- Куда, пошёл, мать твою?! – не выдержала я. – А поцеловать?!

А эта скотина бессовестная, знаете, что сделала? Ладошку к губкам, значит, приложил. И на Дуная испуганно смотрит, ресничками – хлоп-хлоп! А Дунай, дурак, даже на место не поставит: ржёт как конь.

- Что ты на Дуная косишься! В щёчку, блин! Тётя Кострома на него ишачит, старается, а он даже спасибо не сказал!

Дневник Листова И.А.

День восьмой. Кострома, сказка да гора…

- Спасибо тебе, девица красная да рукастая! – отвесил я поклон до земли, радуясь, что пытка примеркой наконец-то закончилась.

Целовать Кострому не стал. Даже в щёчку. На фиг так рисковать? Ещё укусит!

Злая она какая-то, прямо аж жуть берёт… Особенно когда ножницами «чикает». Вроде как тебе одежду выкраивают, а чувствуешь себя котом перед кастрацией.

- Ладно, прощаю! – милостиво согласилась девушка. – Кстати, клоуны… Шить наряды уже сами будете: иголка, нитка – и вперёд!..

– Э-э-эй! – нашему хоровому возмущению не было предела.

Не то чтобы я надеялся на чудо: например, что за меня всё сделают… Но возмутиться был обязан. Просто надо было видеть довольное лицо девушки, на которую и так повесили выкройку шкуры (после чего она как раз и стала язвительной гарпией). А тут сделала всем гадость, и сразу на лице благодать растеклась, улыбка появилась… Отпустило человека! Сразу видно!

- Так что за гигант-то? – напомнила Кострома, жестом указав Сочинцу, чтобы встал на примерку.

- Слушай, зверь – не зверь, а гора прямо! – я всё ещё был под впечатлением, поэтому решил рассказывать сам, по праву первого увидевшего. – Мы стояли на обрыве. Я, Сочинец и Чемодан. И вдруг чувствую: земля вздрогнула!..

- Земля? На обрыве? – усомнилась девушка.

- Реально прямо подрагивала! Не веришь, что ли? – обиделся я, скорее, для виду.

- Не, ты давай… Это… Продолжай заливать! – радостно напутствовала Кострома. – Интересно получается! Вон как все ушки навострили!

Все – это Трибэ, Аня, Алёна и Сандра. Они как раз подошли к концу примерки. И теперь старательно прислушивались к разговорам. Ну просто не было других развлечений в нашем веке камней, костей, шкур и агрессивных гопников…

- Ну так я тоже не поверил! И Чем не поверил. И Сочинец, хотя тоже что-то почувствовал, но так и сказал: мол, заливаешь ты, Вано! Ой, заливаешь! – решил я людей порадовать.

- Ну что ты заливаешь-то?! – возмутился Сочинец. – Я тебе сразу поверил!

- Ага! – обрадовался я. – Вот и рассказывай дальше!

- Ну уж нет… У тебя лучше получается! – заржал военный.

- Не любо, не слу… Тогда не мешай! – гордо заявил я.

Немного помолчал, чтобы слушатели прониклись тем, на какую жертву я, гордый рассказчик, иду. А потом всё-таки продолжил:

- И тут вижу я: гора, которая за горой соседей, ка-а-а-ак сдвинется!.. Ну всё, думаю… Приехали! Мясо до глюков довело!

Сидящие вокруг охотно заржали над немудрёным юмором.

- Мы решили, что у тебя переохлаждение! – вмешался Сочинец.

- Да что ты опять?! – я даже ножкой топнул. – Какое переохлаждение, если мясо? Только мясо могло вызвать такие глючные видения!..

- Врёт как дышит! – доверительно сообщил всем Сочинец. – Он ещё спрашивал что-то… Вроде как про горчицу и веру.

- Дурень, да молчи ты! – Кострома отвесила Сочинцу подзатыльник. – Не умеешь рассказывать, не берись! Вано заливает, чтобы всем интересно было. А ты даже толком цитату из Библии передать не смог!

- Так это из Библии? – удивилась Сандра. – А при чём тут гора?

- Воистину, если вера ваша будет хотя бы с зерно горчичное, и вы скажете этой горе: „Передвинься отсюда туда!“ — она передвинется, и не будет ничего для вас невозможного! – процитировала Кострома, удивив даже меня.

- Ты верующая? – подняв челюсть с земли, спросила Сандра.

- Нет… Точнее, раньше-то я верующей не была, – призналась Кострома. – Но на войне атеистов не бывает. Когда в первый раз попала под артобстрел – сразу как-то вспомнила и «Отче Наш», и «Богородица Дева Радуйся»… Хотя раньше слышала от бабушки только…

- И теперь стала всем пропагандировать! – заметила Сандра, видимо, желая поддеть.

- Не, Боже меня упаси! – Кострома даже и не думала обижаться, только засмеялась. – Когда вокруг грохочет воздух и взрывается земля, а от тебя зависит ровным счётом – ничего... Можно только верить. Я вот в Бога поверила. А мой приятель верил, что его пронесёт. Просто… От тебя же ничего не зависит, а смерть на войне тут, совсем рядом.

- И как тот приятель? – спросила Сандра.

- Так пронесло его!.. – мягко улыбнулась Кострома. – Его потом за глаза называли Шоколадным Зайкой.

- Фу! – Сандра даже поморщилась.

- Зря ты! Я там была и скажу тебе: это вправду страшно… – заметила Кострома. – И обосрёшься, и описаешься. Так что я к парню с пониманием. И вообще речь не о том… Вано, что там с горой дальше было? Куда она шла-то?

- Ну, в общем, гора двигается! – вспомнил я, где чуть было не потерял нить сюжета. – А я думаю: ну глюки же… А она двигается… Каждый раз, как земля дрожит.

- Сбили мы тебя! – заржала Кострома. – Ушёл огонёк.

- Да я ещё спалю вас пожаром своего красноречия! – возмутился я, а затем набрал воздуха и продолжил: – И тут над горой появляется башка. Большая такая башка! С речной теплоход размером. Раскрыла пасть, слизнула часть леса и одного из соседей… Вот реально, мы видели, как он руками-ножками сучил!..

- Буэ! – прокомментировала Аня.

- А тут ещё СИПИН такой появляется! – продолжил я.

- Я всегда тут! – сообщил инструктор.

- Теперь ещё и ты будешь мешать! – расстроился я. – Молчи, проклятущий кибернетический скептик!

- Молчу-молчу!..

- В общем, появился СИПИН, прям как сейчас, и грит: раскрою я вам истину! Вот он, страшный зверь, что землю сотрясает, небо подпирает, горы жрёт, море пьёт, а вы у него – вообще как витаминки! – закончил я. – Мы дальше смотреть не стали… Драпанули оттуда. Чтобы витаминками не стать. Но всё, что я тут на… рассказал – истинная правда!

- Молодец, держи десять баллов, сказочник! – прокомментировал СИПИН. – Надо же… Даже меня в свою легенду добавил.

Судя по тому, как на меня покосились, озвучил он это всем слушателям. Видимо, по каким-то своим соображениям.

- Из сказки слова не выкинешь! – ответил я вслух. – А ты там был, да в уши всякую фигню лил!

- Это не фигня, а справочная информация, – заметил СИПИН.

- Ага, конечно! А почему её из тебя чуть ли не клещами тянуть пришлось? – парировал я.

- А ты попробовал бы обратиться к древней культуре взяток, характерной для вашего вида, и предложить мне сто баллов. Глядишь – я бы и больше рассказал! – гордо заявил СИПИН и больше на вопросы не отвечал.

Впрочем, нам тоже стало не до общения. Потому что Кострома вскоре посадила нас помогать ей в раскройке шкуры. А потом выдала каждому его комплект, нить и иглу, отправив заниматься кройкой и шитьём.

Ну или сначала спать, а потом – заниматься кройкой и шитьём.

Всё-таки время шло к ночи, а незнакомые дела лучше делать на свежую голову…

Глава 23. Чересчур микроскопические

Дневник Листова И.А.

День девятый. Шитьё, игла и бедный я

Утро началось не с завтрака.

Утро началось не с умывания.

Утро началось не с зарядки.