Битва за любовь - Лилия Подгайская

Лорд Мюррей неожиданно для себя увлёкся разведением лошадей. И это стало не только приятным, но и прибыльным делом. Больше всего ему в этом помогала Филиппа. Она с удовольствием ездила с отцом и на пастбища, и на ярмарки, и к соседям. Девочка отлично держалась в седле и могла скакать часами без устали..

Ранальду и теперь было тяжело вспоминать о расставании с молодым Эдуардом. Он был искренне и глубоко привязан к принцу, ценил его выдающиеся воинские способности и очень гордился созданной собственными усилииями маленькой гвардией, что так надёжно оберегала наследника престола во всех его походах. А их было – не счесть. Мюррей помнил их все. Походы и битвы – это та жизнь, которую предпочитают мужчины, родившиеся воинами. Таков был Эдуард, принц Уэльский, и таким же вырос в далёком Шотландском Нагорье Ранальд Мюррей, внук доблестного лэрда Рори Маккина, погибшего в неравной схватке. Эти два молодых мужчины, во многом схожие, могли бы стать друзьями, не разделяй их глубокий ров сословных различий. И всё равно в душе Ранальд чувствовал, что принц близок ему и молчаливо признаёт, что их отношения больше, чем просто служба одного человека другому за деньги. Но, как это часто бывает, в отношения мужчин вмешалась женщина и разлучила их. Однако на память о принце у Ранальда остался очень дорогой и весьма щедрый подарок.

Ранальду никогда не забыть последнего прощания с принцем Уэльским. Он провёл возле него долгих двенадцать лет, наполненных походами, опасностями, битвами и победами, общими трудностями и общими радостями. Такая жизнь сближает и даже роднит. Тогда, после мрачной попойки, свалившей его с ног, Ранальд намеревался быстро скрыться в своих владениях, чтобы, как раненый зверь, зализать свои душевные раны. Однако принц ещё раз пожелал увидеться с ним. В тёмных глазах Эдуарда Ранальд читал боль расставания, и такое же чувство светилось в синеве его глаз. Мужчины не плачут, но душа их болит не меньше от того, что рвутся привычные, такие надёжные узы. Принц подвёл Ранальда к коню, который был его любимцем, – Ветер, вороной жеребец, блестевший на солнце бархатом своей гладкой шкуры. Конь радостно заржал, увидев хозяина, а принц положил руку на его высокую холку и повернулся к стоящему рядом воину.

– Мне больно расставаться с этим великолепным конём, – голос его подрагивал, – но, думаю, только так я могу выразить тебе, Мюррей, мою глубокую признательность за всё, что ты сделал для меня за эти годы. Твои люди останутся со мной, а с тобой – мой конь. Это справедливо.

Принц отвернулся и зашагал прочь. А Ранальд унёсся в свои края на великолепном вороном жеребце, гордости королевских конюшен.

Глава 13

Шёл 1365 год. Лорд Ранальд Мюррей уже три года пребывал безвыездно в своих владениях. Подрастали дети. Рори исполнилось уже пятнадцать, и это был крепкий паренёк с отцовским характером. Двенадцатилетняя Филиппа обещала стать красавицей. Она очень любила отца, проводила много времени в его обществе и обожала носиться по родительским владениям на своей небольшой, изящной, но очень резвой лошадке. Десятилетний Стивен не походил на отца ни лицом, ни характером, разве что унаследовал тёмные волосы и синие глаза. Но был уже достаточно воинственен и проявлял удивительное упорство в освоении навыков, необходимых мужчине-воину. Лорен говорила мужу, что сын очень похож на её отца, барона Стивена Эшли, укрепившего в своё время этот замок и превратившего его в твердыню.

О том, что происходит в королевской семье, Ранальд узнавал теперь только из случайно доходящих до них известий. Это было непривычно и больно, и он прислушивался с огромным вниманием к малейшей мелочи, какую мог узнать.

А дела королевства были не слишком хороши. Ещё два года назад, вскоре после подписания мирного договора король Эдуард отпустил своего пленника, французского монарха, удовольствовавшись его словом и обещанием выплаты остающейся суммы немалого выкупа, а также оставленными в заложниках вельможами. Однако через несколько месяцев принц Людовик Анжуйский бежал из Кале, где ожидал выплаты выкупа за отца. Иоанн Французский, не напрасно прозванный Добрым, счёл себя обесчещенным поступком сына, и добровольно вернулся в Лондон в заключение. Однако не прошло и полгода, как он скоропостижно скончался. Королём Франции стал Карл У, который получил впоследствии прозвище Мудрого. А Карл оказался совсем не таким королём, как был его отец. С ним дела вести было куда сложнее.

Карл был умён, очень хитёр, при этом хорошо образован, набожен и, к тому же, умел широко мыслить. Ни здоровьем, ни силой он, как и его отец, не отличался, был даже ещё более хрупким и болезненным. Воевать он не любил, и военному делу с практической точки зрения никогда не обучался. Однако как правитель, проявил здравомыслие и создал регулярную армию, во главе которой поставил сильного человека и талантливого полководца – Бертрана Дюгеклена, бретонца по происхождению, человека безоглядно смелого, но думающего. И теперь принц Уэльский, всё время воюющий в своих краях, обрёл достойного противника, справиться с которым было не слишком легко. Тактика Дюгеклена, наставляемого королём Карлом, была непривычной для рыцарских войн. Он не вступал в большие сражения, предпочитая нападать на небольшие отряды противника, был очень маневрен и нередко вынуждал англичан отступать. В итоге привычные уже грабительские набеги принца стали всё чаще заканчиваться неудачей. Это приводило к недовольству наёмников, составлявших теперь значительную часть армии наследника престола.

Ещё будучи регентом королевства во время пребывания отца в плену дофин Карл твёрдо вёл политику объединения и укрепления страны и сумел победить как Карла Злого, претендующего на корону Франции, так и внутреннюю оппозицию, и тем преодолел кризис власти. А став королём, сразу показал, что не собирается потакать англичанам, захватившим на континенте слишком много власти. Он отказался выплачивать оставшуяся сумму долга за отца, пустив эти средства на создание и укрепление армии. А после сумел вырвать из рук Англии издавна верную ей Фландрию. Он разрушил предполагающийся брак Маргариты Фландрской, богатейшей наследницы, с четвёртым сыном английского короля Эдмундом, герцогом Йоркским, добившись её руки для французского принца. Тем самым он положил конец англо-фламандскому союзу, который очень его беспокоил, и обезопасил свою северо-восточную границу. Да, Карлу не откажешь ни в уме, ни в предприимчивости.

И всё ещё не утихли разговоры о женитьбе наследника престола. О ней говорили все – и представители аристократии, крайне удивлённые этой свадьбой, и мелкопоместные дворяне и рыцари, и даже простые горожане. Ведь с именем Джоанны Плантагенет, которую за красоту называли Прекрасной Девой Кента, была связана давняя, но не забытая ещё, скандальная история.