(Не) по любви - Вероника Карпенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тони выдохнул облачко мутного дыма:
— Ты и правда думала, что я собираюсь тебя убить?
Кэтрин вздохнула:
— А почему бы и нет?
— Как видишь, — он усмехнулся.
— Зачем ты привёз меня в это место? — тихо спросила она.
— Это твой дом, — напомнил Энтони.
— Когда-то он был моим, а теперь, — уголки её губ опустились в печальной усмешке.
— Вот, — зажав сигарету в зубах, он достал из-за пазухи свернутый в трубочку договор.
— Что это? — она отшатнулась.
— Часть твоей жизни, — ответил Тони.
Кэтрин изучала его «манускрипт», а он наблюдал за ней, пытаясь понять, рада она, или нет. Губы её шевелились, глаза торопливо сбегали по строчкам.
— Это шутка? — дочитав, она устремила на него ошарашенный взгляд.
«Такими вещами не шутят», — подумал Энтони, вспоминая, чего он лишился. Клуб и весь связанный с ним доход теперь отошёл отцовской компании. С теневой стороной его бизнеса пришлось завязать! Цепочка работала, но совершать махинации на глазах у отца… Тони, не то, что боялся. Он просто устал! И решил взять тайм-аут, уехать подальше. Возможно, начать всё с нуля.
Расстаться с налаженной жизнью, с друзьями было не просто. Но намного труднее ему давалось расставание с Кэтрин. Мысль о том, что он больше её не увидит, сводила с ума! И как он умудрился так сильно привыкнуть к ней?
— Я решил, что так будет правильно, — произнёс Энтони.
Она обернулась к нему, собираясь сказать что-то…
Но он перебил:
— Мне не нужен был отель твоей тётки! Мне нужна была ты!
— Зачем? — спросила Кэтрин и убрала за ухо прядь волос.
Тони подумал, как будет скучать. По ней! По её волосам. По этому голосу и привычке закусывать губы…
— Я не знаю, — он вздохнул и щелчком отбросил окурок.
«Ну, давай же! Скажи ей», — требовал мозг. Но признаться в таком Тони просто не мог. Он стоял, наблюдая падение с высоты.
— А теперь? — тихо спросила она. — Теперь… я тебе не нужна?
Окурок приземлился в траву. И Тони ответил. Но не ей, а себе самому:
— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
За спиной воцарилось молчание. И в какой-то момент он решил, что Кэтрин ушла. Закатное солнце лизало макушки деревьев.
«Пора возвращаться», — подумал Энтони. Ночевать здесь ему не хотелось. И даже «разок на прощание» уже не прельщал. Возможно, в пылу благодарности, она согласится. И, скорее всего, будет ласковой. Но эта отсрочка лишь только усилит душевную боль. Он отпустит её! Пусть летит. Ей не место с ним рядом.
Тони вздохнул, бросил ещё один взгляд на холмистый пейзаж. Он обернулся, готовясь уйти. Но удивлённо застыл.
Она стояла в дверях, теребя рукава своей кофты.
— Я беременна, — услышал Энтони.
И не поверил ушам.
— А как же таблетки? — хмыкнул он.
Кэтрин пожала плечами.
— Наверно… пропустила одну, — ответила виновато.
Закатное солнце играло у неё в волосах. Сползало по тонкой фигурке. И Тони подумал, что сегодня он больше не сядет за руль.
Глава 5. Кэтрин
Пальчик с ногтями красного цвета, зажатый в собачьей пасти, игриво подёргивался. Словно гусеница, что попала в капкан. Дульсинея, так звали болонку, была королевских кровей! И резиночка в форме короны служила тому подтверждением. Её шерстка лоснилась на солнце, а ошейник сверкал драгоценными гранями. Допивая свой чай, Кэтрин думала, а не свести ли их с Питти? Конечно, по меркам Дульсинеи он — просто дворовый кобель. Но разве девчонкам не нравятся хулиганы?
То место, где вырос Энтони, было трудно назвать «отчим домом». Скорее, дворцом! С витиеватым фасадом и парой Атлантов, держащих балкон. Трава кислотного цвета была мягкой настолько, что валяться на ней хотелось совсем без одежды. И Кэтрин невольно представила, как приятно должно быть, кататься по ней, обнимая друг друга…
В последнее время её аппетит разыгрался! И к еде это не имело никакого отношения. Говорят, что беременность провоцирует разные метаморфозы. Возможно, это была одна из таких?
«Как?», — этот вопрос будоражил её до сих пор. Как умудрился подвижный хвостатик пробить гормональный барьёр? Судя по всему, сперматозоиды Энтони Торреса, как и он сам, не отличались хорошими манерами.
Новость была неожиданной. Кэтрин ещё не решила, как быть. И в тот день, услышав стук в дверь, сунула тест под подушку.
— Одевайся! — скомандовал Торрес.
— С какой стати? — спросила она.
Трещина между ними росла. Особенно после того, что случилось! Каждый день, глядя в зеркало, она видела, как синяк на щеке меняет свою палитру.
Можно было дать пищу для сплетен. Наблюдая, как первые полосы местных газет украсит скандальная новость: «Что творится за запертой дверью? И за что Энтони Торрес избил молодую супругу?». Но Кэтрин знала, что подобное выйдет боком в первую очередь ей самой.
Она наотрез отказалась садиться с машину.
— Хорошо, давай так! — примирительно начал Тони. — Если после этой поездки ты по-прежнему будешь меня ненавидеть, то я тебя отпущу. Забирай свой отель и вали на все четыре стороны!
Озвученный им ультиматум был мало похож на правду. Кэтрин чувствовала подвох, но не могла раскусить его.
— Дай мне шанс! — попросил Энтони.
Именно попросил! Ведь голос его прозвучал, как мольба. И она повелась. Дура! Разрешила себя уболтать. И даже когда он достал из кармана повязку, она не сбежала.
— Что это? — Кэтрин нахмурилась, глядя на длинный, сложенный вдвое шарф.
Тони ей подмигнул. Беззлобно, игриво! Опять усыпляя бдительность.
— Это сюрприз, — сказал он, жестом предлагая ей развернуться.
И даже сидя в машине, и ощущая спиной её мерный гул, она продолжала надеяться, что это действительно что-то хорошее.
Время шло. И навскидку они давно уже покинули городские пределы. Желая удостовериться в этом, Кэт потянулась к повязке.
— Не смей! — предупредил её Энтони.
Машина двигалась ровно. Не совершая крутых поворотов. И в какой-то момент Кэтрин отчётливо поняла, что он везёт её… убивать. Ведь именно так происходит в фильмах? Приговорённых к смерти вывозят за город, чтобы сбросить с утёса, утопить в водоёме, или повесить в лесу. Так что же он выберет?
— Ты убьёшь меня? — Кэтрин шмыгнула носом.
Было стыдно от собственных слёз, но они против воли текли по щекам.
— Догадливая, — ответил мерзавец, продолжая рулить, как ни в чём не бывало.
Чтобы не слышать, как она плачет, он врубил музыку. И стал подпевать. А Кэтрин хотелось выть в голос! В голове возникали, сменяя друг друга, жутчайшие
