Монстр с края света - Мюррей Лейнстер

Биолог стал в отчаянии заламывать руки. Дрейк, с белым как мел лицом, словно не замечал его страданий. Нора растерянно переводила взгляд с одного на другого.

- В чем дело, мистер Бичем? - удивленно проговорил Том. - Мы же посадили их здесь, я точно помню! На этой самой полянке! Расправили корни и забросали их сверху землей - совсем немного земли, только чтобы держались. И ветки тоже расправили. Вы еще все волновались, чтобы мы ничего не сломали. А вот то место, где мы копали землю! Здесь стояло дерево. И здесь. И здесь тоже! Где же они?

Биолога охватила мелкая дрожь. У Дрейка заиграли желваки на скулах.

- Действительно, доктор Бичем, куда же подевались все деревья? недоуменно спросила Нора. - Ни одного не осталось. Вы думаете, их съело чудовище, да?

- Боюсь, что ответ далеко не так прост, - отозвался вместо ученого Дрейк, но таким мрачным и зловещим тоном, что у девушки все захолодело внутри от страшного предчувствия. - Теперь вы довольны, доктор? Вы ведь именно этого ожидали, этого боялись, так? - саркастически спросил он. И смерил ученого неприязненным взглядом.

На того было больно смотреть. Он попытался что-то ответить, но не смог, - только безвольно склонил голову и вновь принялся нервно заламывать руки. Поляна опустела. В тех местах, где пару дней назад стояли деревья из антарктического оазиса, остались лишь разбросанные кучки свежевыкопанной земли. И больше ничего.

- Мы отправляемся к гнездовьям, - тем же мрачным тоном объявил Дрейк. Сполдинг оказался прав, утверждая, что на птиц напал не один монстр. Попробуем сосчитать, сколько же их было на самом деле.

На этот раз он сам возглавил процессию. В его мощной фигуре, развороте широких плеч и в непроницаемом выражении лица угадывалась угрюмая решимость. Свой карабин Дрейк держал наготове, хотя до конца дня оставалось еще очень много времени. Сегодня, правда, даже светлое время суток было похоже на сумерки. А далеко над горизонтом свинцово-серые клубящиеся массы неторопливо закручивались в чудовищную спираль и, словно втягиваясь в гигантскую воронку, устремлялись к поверхности покрытого огромными валами моря. Там находилась зона пониженного давления - эпицентр циклона, - медленно, но неотвратимо приближающаяся к Гоу-Айленду. И ветер дул сегодня сильнее обычного, а отдельные шквалистые порывы достигали скорости в тридцать - сорок миль в час.

Нависшую над южной оконечностью острова тучу из десятков тысяч разнообразных морских пернатых они увидели много раньше, чем окруженное скалами базальтовое плато, занятое птичьим базаром. Картина с первого взгляда была обычной, но, приглядевшись, можно было заметить определенные перемены в поведении здешних обитателей. Они выглядели более обеспокоенными и целеустремленными, чем в обычные дни. Словно предчувствуя непогоду, они совершали короткие рейсы от гнездовья к воде и обратно, спеша накормить птенцов и насытиться самим, пока шторм и ненастье не загонят их в укрытие, быть может, на несколько суток.

За весь путь Дрейк лишь однажды заговорил, да и то не с Норой, хотя девушка была абсолютно убеждена в том, что он ни на мгновение не забывал о ней.

- Когда вы все это вычислили, Бичем? И почему не поставили в известность меня? - спросил он строго.

- Когда произвел вскрытие первого образца псевдофлоры, хотя правильнее было бы называть их псевдофауной, - понурив голову, признался биолог. Только поймите меня правильно, Дрейк! Как я мог кому-то сказать, если сам не в состоянии был в это поверить?! У меня такое просто в голове не укладывалось! Хотя с научной точки зрения все выглядит совершенно логично. Более того, если как следует вдуматься, эволюционный процесс в тех условиях не мог осуществляться никаким другим путем!

Начальник плотно сжал губы и больше не проронил ни слова. Он снова занял место во главе маленького отряда и ускорил шаг. Только в одном месте он задержался и жестом остановил бредущую следом Нору. Небольшой пятачок, сплошь заросший высокой болотной травой, не таил никакой опасности, но Дрейк, на всякий случай, основательно протоптал сапогами широкую тропинку. В шелесте травы ему померещилось характерное шуршание ядовитых зеленых монстриков.

Наконец они достигли точки, откуда открывалась широкая панорама птичьего базара и прилегающих к нему окрестностей. Сравнительно узкая полоса гнездовий тянулась на целых полмили с подветренной стороны гряды береговых утесов. Отсюда уже был виден океан. Гигантские темно-серые валы, словно вздыбленные кони, покрывали всю его поверхность от берега до линии горизонта. Шквальный ветер лохматил их гребни серебристыми гривами соленой пены. Достигая подножия скал, они с ревом и злобой обрушивали на неподатливый камень всю накопившуюся в них ярость, и казалось, будто там, внизу, грызутся не на жизнь, а на смерть полчища огромных, свирепых чудовищ. О мощи этой нескончаемой схватки можно было судить по тому, что даже сюда, почти за милю от берега, долетали мельчайшие водяные брызги, орошая лица и одежду четырех людей.

Бесчисленные стаи птиц вились над головами. Писк тысяч голодных птенцов сливался в один жалобный, требовательный вопль, а общий гам перекрывал даже громоподобный гомон прибоя. Размах крыльев некоторых крупных экземпляров поражал воображение, а та ловкость, с которой они маневрировали в воздухе, умудряясь не задевать собратьев, лихие развороты, уверенные заходы на посадку и точность приземления вызывали у зрителей невольное восхищение. В период активности пернатых птичий базар вызывал стойкую ассоциацию с крупным мегаполисом в часы пик, с той лишь разницей, что здесь, вместо небоскребов и жилых кварталов, вплотную друг к другу теснились бесконечные ряды гнезд.

Сверху хорошо просматривались отдельные участки, на которых гнезда были разрушены. Обездоленные пернатые уже начали вить новые, но пока их жилища не были готовы к заселению. Эпицентр разрушений пришелся на центральную часть базара, которая выглядела так, будто по ней прошлось стадо взбесившихся буйволов. Повсюду валялись мертвые птицы, но их было не так много, учитывая масштабы бедствия. Некоторые из уцелевших хромали или волочили подбитые крылья, время от времени предпринимая отчаянные, но безуспешные попытки взлететь. У подножия холма, на вершине которого остановились Дрейк и его спутники, валялось оторванное птичье крыло.

Зловещая темная пелена заволокла линию горизонта, с каждой минутой увеличиваясь в размерах и приближаясь к острову. Казалось, будто облака над головой нависли так низко, что вот-вот сольются с землей.

- Эй, взгляните-ка сюда! - воскликнул вдруг Том Белден. - Как, черт возьми...

Он замолчал, изумленно и подозрительно разглядывая защищенную от ветра небольшую площадку у основания крутого утеса. Еще недавно этот пятачок сплошь покрывали птичьи гнезда. Сейчас там не осталось ни одного гнезда. На их месте стояло дерево.