Как ни крути – помрешь - Ким Харрисон

Не нравилось мне, как он смотрит на нас с Айви. Мне вдруг показалось, будто меня на смотрины к родителям привели, и я покраснела. Не нравилась мне его понимающая усмешка. И Айви тоже, наверное. – Прекрати, папа! – Айви вытащила стул и села. – Рэйчел моя соседка, а не сожительница.

– Не забудь убедить в этом Стрижа. – Его тощая грудь активно двигалась: он втягивал запахи эмоций. – Она ради тебя приехала. Все бросила. Хорошенько подумай, прежде чем это отвергнуть. Она хорошего рода. Непросто найти линию, не прерывавшуюся тысячу лет.

Их напряжение захватило и меня, я замерла.

– Господи, – простонала Эрика, снова запуская руку за печеньем. – Не начинай, пап. Мы уже вляпались только что в холле.

Сверкнув зубами в улыбке, он забрал у нее печенье и откусил.

– Тебе разве не надо на работу? – спросил он, проглатывая.

Эрика вздрогнула:

– Пап, я хочу на концерт пойти. Все мои друзья идут!

У меня брови поднялись. Айви чуть заметно качнула головой: ответ на мой подразумеваемый вопрос, не сказать ли нам, что мы туда идем и сможем за ней присмотреть.

– Нет, – ответил ее отец, стряхивая крошки и доедая печенье.

– Но, папа…

Он взял из вазы еще три.

– Ты не отвечаешь за себя…

Эрика надулась, привалившись к столу.

– Прекрасно отвечаю.

Он выпрямился, в лице появился намек на твердость.

– Эрика, твои гормоны даже сейчас прыгают вверх-вниз. Ты то сохраняешь самообладание в стрессовой ситуации, то теряешь его, глядя телевизор. Ты не носишь чехлы, как тебе велено, и я не хочу, чтобы ты случайно привязала кого-нибудь к себе.

– Папа! – крикнула она, заливаясь яркой краской смущения.

Айви достала из шкафа пару стаканов и фыркнула. Мне стало не так неловко.

– Знаю, знаю… – сказал ее отец, поднимая руки и склоняя голову. – У многих твоих друзей есть тени, и тебе кажется очень привлекательным, чтобы кто-то ходил за тобой следом, заглядывал в глаза и всегда был на подхвате. Ты – центр их вселенной, и кроме тебя они никого не видят. Только, Эрика, привязанные тени – это большая ответственность. Это не домашняя зверушка, которую можно подарить приятелю, если тебе надоест. Им нужно внимание и забота. Ты слишком юна для такой ответственности.

– Ну хватит, пап! – сказала Эрика, явно обидевшись. Айви достала из холодильника пакет апельсинового сока, и я села за стол. Интересно, сколько из сказанного предназначалось Эрике, и сколько – чтобы отпугнуть меня от его старшей дочери. Отпугнуло, а как же. Если бы я еще в этом нуждалась… Лицо живого вампира посуровело.

– Ты вела себя легкомысленно, – сказал он довольно резким тоном. – Пускалась на риск, который может завести тебя гуда, куда сама не захочешь. Не думай, будто я не знаю, что ты снимаешь чехлы, едва выйдя за дверь. Ты на этот концерт не пойдешь.

– Это несправедливо! – закричала она, вытянутые иглами прядки запрыгали. – У меня сплошные «А» по всем предметам, и я еще работаю! Это же просто концерт! Там вообще «бримстона» не будет!

Он покачал головой.

– Пока дрянной «бримстон» не исчезнет с улиц, ты возвращаешься домой до рассвета. Я не хочу бегать по городским каталажкам, опознавая своих домашних и доставляя их домой. Одного раза мне хватило.

– Папа!

Айви протянула стакан сока отцу и присела на стул рядом с моим. Закинув ногу на ногу, она сказала:

– Я иду на этот концерт.

Эрика ахнула, подпрыгнула – все цепочки зазвенели.

– Папа! – крикнула она. – Айви идет. Я никого не покусаю и никакого «бримстона» не будет. Обещаю! О боже! Ну пожалуйста, разреши мне пойти!

Подняв брови, отец посмотрел на Айви. Она пожала плечами, и Эрика затаила дыхание. – Ладно. Если ваша мать разрешит, – наконец сказал он.

– Спасибо, папочка! – завизжала Эрика. Она бросилась ему на шею, едва не повалив. Топоча каблуками, промчалась к двери в подвал и слетела по лестнице. Дверь закрылась, немного заглушив ее вопли.

Вампир вздохнул, шевельнув узкими плечами.

– И сколько еще ты собиралась заставить ее меня упрашивать, прежде чем сказать, что ты идешь? – с иронией спросил он.

Глядя в стакан, Айви улыбнулась:

– Ровно столько, чтобы она послушалась, когда я велю ей надеть чехлы – или я передумаю.

Он хохотнул.

– Ты быстро учишься, юный сверчок, – сказал он, имитируя сильный акцент[6].

По лестнице загремели шаги, и выпрыгнула Эрика – глаза черные от восторга, цепочки мотаются во все стороны.

– Она разрешила, разрешила! Я иду! Папа, я тебя люблю! Спасибо, Айви! – Она изобразила пальцами кроличьи уши, два раза их согнула, приговаривая: – Чмоки-чмоки! – и вылетела из кухни.

– Чехлы не забыла? – крикнул вдогонку отец.

– Нет! – донеслось уже издалека.

– Цепочек половину сними! – добавил он, но дверь уже хлопнула.

В благословенной тишине я с веселым удивлением встретила улыбку Айви. Эрика и правда заполняла собой любое помещение.

Отец Айви поставил стакан на стол. На лице у него как будто прорезались новые морщины, мне видно было, какую нагрузку приходится выносить его телу, чтобы обеспечивать жене-нежити достаточный приток крови для сохранения ее рассудка.

Айви покрутила стакан в пальцах; ее улыбка медленно пропала.

– Она с Пискари виделась? – тихо спросила она. Тревога в ее голосе привлекла мое внимание. Вот зачем Айви приехала к отцу; и представив беспечную, веселую и наивную Эрику в коварных сетях Пискари, я тоже встревожилась.

А отец Айви, кажется, особой проблемы в этом не видел. Он не торопясь отпил сока, прежде чем ответить:

– Да. Она его навещает каждые две недели. Как полагается. – Вопрос тут прямо напрашивался, и я не удивилась, когда он прозвучал: – А ты?

Айви перестала вертеть стакан. Мне стало неловко, я пыталась придумать извинение, чтобы уйти и спрятаться в машине. Айви глянула на меня, на отца. Он откинулся на спинку стула, ожидая. Снаружи зарокотала машина Эрики, потом шум стих, удаляясь, и только тикали часы над плитой. Айви сделала вдох.

– Папа, я совершила ошибку.

Я почувствовала на себе взгляд ее отца, хоть и пыталась смотреть в окно, абстрагируясь от разговора.

– Поговорим об этом вместе с твоей матерью, – сказал он, и я коротко вздохнула.

– Знаете, – я поднялась со стула, – лучше я подожду в машине.

– Я не хочу говорить об этом с мамой, я с тобой хочу говорить, – возразила Айви. – И Рэйчел вполне может это слышать.

Невысказанная просьба в голосе Айви остановила меня на ходу. Я снова села, не обращая внимания на очевидное недовольство ее отца. Это не шутки. Может, ей нужна моя поддержка в будущем разговоре. Если так, то ладно.

– Я совершила ошибку, – тихо повторила Айви. – Я не хочу ныть наследником Пискари.