Странствия Иеро - Стерлинг Ланье

— Я хотел бы ответить на этот вопрос, — вмешался в разговор Иеро. — Мы идем на юг, капитан Гимп, и я полагаю, что тебе вместе с командой лучше отправиться с нами. Вряд ли твои люди горят желанием путешествовать в этих лесах. Трое из них уже погибли — я прозондировал ментальное поле и не обнаружил беглецов; значит, они уже мертвы. Есть ли охотники последовать их примеру? — Он выдержал многозначительную паузу и добавил: — Думаю, нам надо держаться вместе, капитан.

— Да, это так, — подтвердил эливенер, — и теперь пер Иеро Дистин будет командовать целой экспедицией. Не скрою, что наше путешествие весьма опасно и мы нуждаемся в строгой дисциплине. Я буду помогать перу Дистину, а ты, мастер Гимп, остаешься начальником над своими людьми. Согласен?

— Годится, — отвечал моряк, в котором страсть к опасным авантюрам окончательно победила свойственную торговцам осторожность. — У меня тридцать человек — нет, уже двадцать семь, я забыл про троицу этих болванов! Итак, двадцать семь ловких парней плюс Блуто и я сам. Провианта у нас хватит на две недели, но воды маловато. Только семь больших фляг, и ни одной — с пивом или горячительным!

— Я найду вам и воду, и пищу. В этих лесах есть все, кроме спиртного, — отвечал брат Альдо. — Готовь своих людей, мы отправимся в путь с рассветом. Тропа, которую я искал, проходит в миле отсюда; это хорошая, удобная дорога. На ней множество звериных следов, но, кажется, люди не пользовались ею очень долгое время.

Они беседовали, обсуждая события минувшего дня и планируя предстоящее путешествие, пока луна не поднялась над кронами деревьев. Время от времени Иеро зондировал окружавший их мрак, но ментальные сигналы, приходившие к нему, не несли опасности. В джунглях шла обычная жизнь; их обитатели охотились, спасались бегством, утоляли голод, прятались и терзали добычу.

Вскоре люди уснули, но часовые, которых выставил Гимп, поддерживали огонь и бдительно несли охрану.

На следующее утро Клоц, к его величайшей досаде, был нагружен припасами.

«Пойдешь один, — велел ему Иеро, — а мне пока что придется шагать пешком».

Лорс был приучен к переноске грузов и мог без труда тащить ношу десятка человек; его раздражение проистекало скорее из гордости, чем от лени. Он тряс своими огромными рогами и ревел так, что у Лучар зазвенело в ушах. Лес ответил ему хором воплей, визга и рычания — и дневной марш начался.

Первыми шли Иеро с медведем, разведывая путь, затем шагал одноглазый боцман с группой вооруженных топорами моряков, готовых проложить дорогу через любое препятствие. Основная часть команды под водительством Гимпа, все — с мечами и пиками, составляла ядро отряда. Несколько арбалетчиков прикрывали тыл, где, позади всех, шагали Лучар с братом Альдо и тащил свой нелегкий груз лорс. Этот порядок передвижения, по мнению Иеро, был самым безопасным, так как в голове и в хвосте колонны находились опытные телепаты.

Как и предупреждал эливенер, они вскоре достигли старой дороги. Безошибочный инстинкт подсказал Иеро, что тропа ведет точно на юг; она была вполне пригодна для передвижения, хотя на некоторых участках заросла невысоким кустарником. Моряки издали дружный одобрительный вопль и затянули песню о черноглазых красотках славного города Нианы, к словам которой Лучар старалась не прислушиваться. Когда они остановились на дневной привал, Иеро догадался из болтовни матросов, в чем причина их энтузиазма. Хитрый Гимп распустил слух, что целью экспедиции является поиск сокровищ, спрятанных в заброшенном городе в глубокой древности. Подобные истории кружили головы морякам всех народов во все времена.

Путники двигались в чудесном зеленом мире, простиравшемся вокруг. Удушливая жара побережья сменилась умеренным теплом, воздух под кронами огромных деревьев был свеж и ароматен. Насекомых встречалось на удивление мало, по-видимому, из-за обилия птиц, населявших верхние ярусы джунглей. Обезьяны, большие и маленькие, необычного вида белки и другие мелкие животные неизвестных священнику видов носились вверх и вниз по лианам и ветвям огромных деревьев. Встречавшиеся изредка следы огромной лапы или копыта намекали, что в лесу есть и звери покрупнее. Однажды медведь испуганно шарахнулся от неглубокой выемки, пересекавшей тропу. Вскинув копье, Иеро остановил колонну и вызвал брата Альдо. Казалось, поперек дороги протащили круглое тяжелое бревно, глубоко примявшее рыхлую землю. Иеро понял, что за тварь проползла тут, но не мог поверить своим глазам. Однако эливенер подтвердил его догадку.

— Да, мой мальчик, это змея. Будем надеяться, что мы не встретимся с ней; эти огромные змеи очень трудно поддаются ментальному контролю и почти неуязвимы для любого оружия. Я полагаю, что длина этого экземпляра достигает восьмидесяти или девяноста футов. — Он не добавил больше ничего и снова переместился в арьергард отряда.

Внезапно лес отступил, и взгляду людей открылась заросшая травой поляна около ста ярдов в поперечнике. Залитая солнечным светом, пестревшая цветами прогалина, казалось, не предвещала никакой беды.

Священник с медведем были уже на середине поляны, когда от лесной опушки отделилось нечто длинное и гибкое — возможно, два или три каких-то создания. Они ринулись к людям с такой невероятной скоростью, что вся наблюдательность Иеро, опытного лесного рейнджера, не смогла подсказать ему впоследствии облик этих тварей. Чуть повернув, они промчались мимо и, не прерывая своего стремительного бега, схватили двух матросов из передовой группы. Прежде чем люди успели поднять оружие, хищники уже скрылись в лесу, а их жертвы даже не успели вскрикнуть. Лишь тогда Иеро сообразил, что инстинктивно нанес ментальный удар, чтобы защититься от атакующих хищников, — столь же неосознанно, как человек в полусне поднимает руку, отгоняя комара. Это спасло его и медведя, но стоило жизни морякам, которые шли за ними.

Отряд остановился, обескураженные и испуганные люди сбились в кучу. Иеро объяснил Альдо и Гимпу, что произошло, горько порицая себя за недостаточную бдительность. Но Лучар резко прервала его:

— Не будь глупцом, пер Иеро! Мне тоже жаль погибших, но ты в этом не виноват! Лучше вспомни, что все остальные живы лишь благодаря твоему умению! Помолись за души этих бедных моряков и веди нас дальше.

— Она права, мастер Иеро, она права, клянусь парусом и мачтой, — кивнул головой капитан. — Да, у нас осталось только двадцать пять парней, но все мы живы лишь благодаря тебе. Ты делаешь все, что можешь, и никто тебя не винит.

Брат Альдо пожал плечами:

— Сын мой, я разделяю ответственность за судьбы этих людей. Но что мы можем поделать? Мне лучше известны джунгли, но даже я не предвидел атаки этих животных. Говоря откровенно, они мне незнакомы, и я сомневаюсь, чтобы нечто подобное было зарегистрировано в архивах нашего братства. Приди в себя и помни, что мы полагаемся на тебя.

Но лицо священника оставалось мрачным. Он повернулся и пошел вперед; люди в молчании последовали за ним. С каждым часом отряд все дальше и дальше углублялся в лесные дебри, фантастически прекрасные и грозящие смертельной опасностью.

С наступлением ночи они остановились на небольшой поляне между тремя чудовищной толщины деревьями с сероватой чешуйчатой корой и тщательно укрепили лагерь, огородив его барьером шестифутовой высоты из ветвей, кустарника и бревен. Однако перед рассветом какое-то гигантское животное склонилось над изгородью и схватило одного из часовых, охранявших лагерь. Пронзительный человеческий крик встревожил людей, они вскочили, хватая оружие и разыскивая неведомого врага. Второй страж, ошалевший от страха, не мог сказать ничего вразумительного.

— Он умер, — хрипло произнес Иеро через несколько мгновений. — И, слава Богу, не долго мучился… Брат Альдо, что мы должны делать? Кто будет следующей жертвой? Эти бедняги гибнут, потому что не могут предвидеть опасность и не знают, когда и откуда ждать очередного удара. Мне кажется, что одному из нас нужно постоянно нести охрану, иначе всякая пройденная миля будет стоить нам человеческой жизни!

Было решено, что Иеро и Лучар возьмут на себя дежурство в первую половину ночи, а затем их сменят эливенер с медведем. Кроме того, охрану несли еще два матроса, дежуривших по полтора часа. Эти меры, казалось, привели к положительным результатам, и две следующие ночи путники спали спокойно. Однако Иеро не покидало чувство, что их безопасность связана скорее с удачным стечением обстоятельств, чем с принятыми мерами предосторожности.

На четвертый день после того, как путники покинули побережье, они неожиданно вышли к развилке дороги. Обе новые тропы, левая и правая, тянулись примерно в нужном направлении, но одна чуть отклонялась к востоку, другая — к югу.

Люди остановились, чтобы посовещаться — тем более что близилось время дневного привала и обеда. Арбалеты, имевшиеся у Иеро, Лучар и нескольких моряков, позволяли им добывать множество мелкой дичи не отходя от тропы. Дикие твари здесь совсем не боялись человека, несмотря на краснокожих дикарей, о которых предупреждал Гимп; те, вероятно, питались плодами или были фантазией капитана. Непуганые животные казались священнику и брату Альдо хорошим знаком; похоже, люди давно не заглядывали в эти леса.