Стреломант. Том 5 - Эл Лекс

В любом случае, сейчас уже дороги обратно нет. Все события уже произошли и привели нас именно сюда и именно сейчас, а значит и дальше все должно случиться именно так, как я и задумывал. Мы атакуем базу заговорщиков и перебьем их до единого. Или умрем, пытаясь.

Но если не умрем, то и это явно не будет концом истории. Клубок может оказаться запутан намного сильнее, чем я надеюсь, и, если неумело потянуть за торчащий конец, сделаешь только хуже. Поэтому тянуть придется осторожно, не подставляя голову под гнев богов или тех, кто ненамного слабее.

По крайней мере, до тех пор, пока не станет очевидно, что я действительно равен им по силе.

За час до начал операции я сходил проведать Чел и некоторых других раненых. Аэромантка была уже в порядке, хоть и все еще без сознания. Она лежала на раскладной кушетке под белой простыней, опутанная всякими трубками и проводами, с прозрачной маской на лице, мертвенно-бледная, но живая. Она дышала, а глаза ее под закрытыми веками подергивались, словно ей снился сон.

По крайней мере, она будет жить. Это уже радует.

Остальные раненые тоже были в стабильном состоянии, к тому же среди них не было таких тяжелых, как Чел — реадиз работал одинаково для всех. Или убивал, или ранил легко. Поэтому почти все были уже в строю и готовы к драке. Кроме тех, кто на ноги уже не станет никогда, само собой…

Даже Персефона прибыла из клан-холла Тесслеров, использовав меня в качестве маяка. При виде ее в рядах управления принялись гулять шепотки и косые взгляды, но они быстро сошли на нет — слишком много еще предстояло сделать и слишком много обсудить, чтобы среди всего этого найти время на пересуды. К тому же, Персефона выдержала все косые взгляды с аристократической невозмутимостью. Она изъявила желание быть транспортером для всей штурмовой группы, что вызвало серьезный переполох в рядах управленцев, и только две вещи смогли переубедить их. Первая — это моя рекомендация Персефоны как полностью лояльного нам человека.

Вторая — заверения самой Персефоны о том, что она делает это лишь с одной целью — лично надрать задницу Себастьяну.

Так и сказала — надрать задницу.

За полчаса до начала операции меня нашел Суджук и отвел к командирам подразделений, которые собрались вместе для обсуждения плана атаки.

— Держи. — Суджук протянул мне маленькую черную загогулину. — Командирский канал связи.

— С кем? — не понял я.

— Со всеми. — Суджук кивнул на командиров подразделений, стоящих рядком и хмуро взирающих на нас. — У каждого командира такой. Для координации действий.

Я взял у него из рук наушник и повертел его в руках:

— И как он работает?

— Говоришь «связь», и он открывает канал. Называешь свой позывной, чтобы тебя смогли идентифицировать в канале, и докладываешь. Без причины, понятное дело, не использовать.

— А какой у меня позывной?

— Стрела подойдет? — хмыкнул майор.

— В самую точку. — тоже улыбнулся я и нацепил наушник на ухо. — Надеюсь, я ничего не перепутаю.

Майор ободряюще кивнул и представил меня командирам:

— Мужчины, это Серж, позывной Стрела. Серж, тебе их имена вообще знать незачем, достаточно знать позывные. Аквамарин, Лазурь, Охра, Терракот, Бирюза, Маренго.

Судя по тому, что левый грудной сегмент брони у каждого из представленных был покрашен в соответствующий цвет, позывные им дали неспроста. Очевидно, что их не придумали для конкретного мероприятия, а носят они их уже давно и успели с ними свыкнуться и сработаться.

В отличие от меня. Я понятия не имею, чем в боевой обстановке будет отличать Лазурь от Аквамарина, а Охра от Маренго.

— Ты вроде говорил, что видел их базу? — продолжил майор, будто не видя никакой проблемы в этом.

— Я не говорил. — вздохнул я. — Я говорил, что знаю, где она находится.

— Но это же значит, что ты ее видел, разве нет?

— Ну вообще видел. — признался я. — Но только снаружи.

— И что она из себя представляет? — вмешался в разговор один из цветных, кажется, Маренго. — Нам нужны все подробности.

— Двухэтажное здание… Без ремонта, по крайней мере снаружи… — принялся вспоминать я. — Такое ощущение, что поначалу его недостроили, а потом наспех привели в порядок…

— Да нам не это нужно. — поморщился Аквамарин. — Планировка? Входы? Укрытия?

Класс… Он хочет, чтобы я, один раз в жизни на несколько секунд увидев здание, рассказал о его планировке и входах. Да даже если я вспомню, — а я, возможно, что-то да вспомню, — как это передать на словах им? Нарисовать разве что, но это займет кучу времени, да еще и с первого раза явно не получится… Вот бы иметь какую-то трехмерную модель того дома! Да хоть просто какой-нибудь податливый материал, вроде глины, чтобы закрыть глаза, и, подняв из памяти запечатленную там картинку, позволить пальцам восстановить ее один к одному.

Стоп, минутку… У меня же и так есть самый податливый и универсальный материал в мире! Целая прорва этого материала, который так и рвется в дело!

Не говоря уже о том, что мне совершенно не нужно доставать картинку из памяти!

Я поднял ладонь:

— Секундочку.

А потом восстановил в памяти площадку в горах, на которой когда-то произошла памятная дуэль моего отца, стоившая ему взгляда, и перенесся на нее. Просто перенесся, как при телепортации. Ведь если я вспомнил площадку, значит, я на ней был. А значит, там осталась какая-то часть меня. И я просто подтянулся к ней.

Без труда найдя искру портала, что выводила к базе мятежников, я снова приоткрыл ее и принялся наблюдать за зданием, которое сейчас выглядело заброшенным и безжизненным. Возле него больше не околачивались заговорщики и вообще все выглядело так, будто их тут никогда и не было. И только следы крови местами и изредка мелькающие в мутных окнах силуэты давали понять — они все еще здесь.

Полностью запечатлев в памяти все здание снаружи, я прекратил наблюдение и перенесся обратно на завод.

И первое, что услышал — бряцанье вскидываемого оружия.