Чистильщик - Лев Пучков

– Не очень, – я отрицательно помотал головой. – Если бы я не был твердо уверен, что ты брат Милки, – ни за что бы не поверил, что тебе меньше тридцатника.

Ну вот – видишь: ты все же ни на секунду не усомнился, что я – это Стас, – резюмировал Стас. – Внушение – великая вещь… А насчет Милки – ты меня, конечно, извини, но… в общем, она никогда не сможет вновь стать твоей женщиной – как ни прискорбно.

Я мрачно глянул на собеседника и отвел глаза в сторону. Вспомнил, что по этому поводу говорила мне Оксана. Значит, сходится все… Две недели моя маленькая женщина провела без меня – и этого ей хватило, чтобы полностью оправиться от недуга, преследовавшего ее два года. Значит, права Оксана – это я, именно я был мощнейшим негативным фактором, постоянным напоминанием о случившейся трагедии. Не зря она пририсовывала мой шрам своему насильнику – именно я в ее помраченном сознании ассоциировался со всеми насильниками мира, вместе взятыми… Господи – как обидно! А этому чужому мужику понадобилось всего две недели, чтобы реабилитировать Милку и, помимо всего прочего, влюбить ее в себя… Меня она боится – там, в спальне, при виде меня Милка сразу же ушла в глухую защиту… А этого – любит, умереть за него готова… Как обидно-то!

– Ты что – тоже психолог? – неприязненно поинтересовался я, не глядя на Стаса. – Или сексопатолог? Душевнобольных секс-терапией лечишь?!

– Не обязательно похабничать, – веско произнес Стас после небольшой паузы. – Я действительно психолог, но профиль у меня несколько иной, нежели у Оксаны… У нее уровень на пару порядков выше. А я специализировался в свое время на различных патологиях в экстремальных условиях… Ну, это к предмету разговора отношения не имеет.

– Значит, с Милкой ты… не по профсоюзной разнарядке – так? – уточнил я. – И ты ее не любишь?

– Естественно, ни о какой разнарядке не может быть и речи, – нахмурился Стас. – Так получилось. Дело было вечером, делать было нечего… короче, мы с Оксаной на эту тему говорили неоднократно – по поводу Милкиного недуга и твоего места в оном… Я решил попробовать – получилось. Тебя не было – и я сумел внушить ей, что все случившееся с ней – не более чем больная фантазия. Она поверила мне. Она почувствовала во мне защиту и поддержку… Вот, собственно, и все – остальное ты знаешь.

– Значит, насчет меня – полная безнадега? – тоскливо спросил я. – Мне теперь с ней того… никак?

Никак, – подтвердил Стас. – Никак, малыш… Я еще побуду с ней некоторое время – пока события разворачиваются, – добьюсь окончательного закрепления результата – и привет. Она сможет без чьей-либо помощи жить и трудиться. Вот только с тобой ей встречаться категорически противопоказано…

Некоторое время помолчали. Я переваривал услышанное, Стас мрачно размышлял – наверняка прикидывал, как будут его аннулировать коллеги по «работе».

– Ой, как обидно! – горько вымолвил я после затянувшейся паузы. – Господи – и так у меня все плохо, так еще и это…

– Ничего – выкарабкаешься, – бесцветным голосом произнес Стас. – Люди – они живучие твари, отовсюду выкарабкиваются… Жаль умирать в расцвете сил. ПРОФСОЮЗ мне такой прокол не простит.

– Не надо умирать, – великодушно разрешил я. – Живи себе… Все, о чем мы говорили, останется между нами – слово даю… Если я наору на Диспетчера, ничего от этого не изменится – верно?

– Верно, – слегка приободрился Стас. – Ничего не изменится… Ну, не будет меня – и только, остальное как шло, так и будет идти – по профсоюзному сценарию.

– И чего это я так понравился ПРОФСОЮЗУ? – досадливо воскликнул я. – Они там, когда все это прогнозировали, не брали в расчет, что на каком-то этапе их мерзкого плана могу дать дуба? Меня, между прочим, двадцать раз могли в расход вывести! На мне что – свет клином сошелся?

– Ну, ты наслышан о роли личности в истории, – мудро заметил Стас. – Ты и есть та самая личность, с которой приключаются всякие истории и которая сама может творить эту самую историю… Наверняка ПРОФСОЮЗ все это учел.

– И что мне сейчас делать? – задал я риторический вопрос.

– Делай что хочешь, – Стас неопределенно пожал плечами. – Все, что бы ты ни сделал, уже просчитано… Ну, найди тех, кто тебя подставил, потом разберись с мамедами и братвой, потом… потом уж видно будет.

– А что бы ты делал на моем месте? – хитро прищурился я на Стаса. – А, психолог?

Да то же самое, – невозмутимо ответил Стас. – Куда бы я, на хер, делся! Человек предполагает, а ПРОФСОЮЗ располагает… Только не пори горячку. Не надо, например, прямо отсюда мчаться к Оксане, с тем чтобы покарать ее за злодеяние.

– С чего ты взял, что я помчусь к Оксане? – удивился я.

– А у тебя нет желания расквитаться за смерть Дона? – вкрадчиво спросил Стас.

– Хм… Действительно, – после некоторого размышления признался я.

– Ну, в таком случае – прикончи и меня, – предложил Стас. – Я тоже играю во всем этом не последнюю роль.

– Не ты утрахал Дона до смерти, – жестко отрезал я. – Хрен с ними – братва, мамеды, губернаторша… Кстати – значит, при поисках организаторов подставы мне надо ориентироваться на губернатора?

– По всей видимости, – согласился Стас. – И на мэра – тоже. А насчет Оксаны – она, как и ты, всего лишь выполняла приказы ПРОФСОЮЗА. Ты угрохал кучу народа по приказу конторы – она в этом плане ничем не хуже тебя. И она – женщина. Помни об этом.

– Ну, посмотрим, – уклончиво проворчал я. – Значит, ПРОФСОЮЗ затевает в нашем городе что-то грандиозное?

– Обязательно, – согласился Стас. – ПРОФСОЮЗ просто так никогда ничего не выдумывает.

Спустя три минуты я присоединился к Коржику и Саше Шраму, которые за это время успели пообщаться с местными бабусями и узнать кучу свежих сплетен. Сплетни эти гласили, что Мила Васильева – что на третьем этаже в первом блоке – вышла замуж (!) за симпатичного и порядочного мужчину, который за две недели пару раз разогнал местную шпану, повадившуюся бухать в подъезде вечерами и смущать общественный покой дикими криками… А еще эти сплетни сообщали, что симпатичный мужчина ходит на работу с утра, возвращается вечерами и вообще ведет себя минимум как сэр Ланселот из королевства Артура. Интересно – куда это Стас ходит?

Поскучав пару часов неподалеку от Нового Арбата, мы подобрали между кафе «Мария» и рестораном «Айс» пунктуального Славу Завалеева. «Ниссан» подкрался к начальнику СБ неожиданно – как коварный киллер ПРОФСОЮЗА (тьфу, тьфу, тьфу – не к ночи будь сказано!): когда Коржик по моему указанию открыл правую заднюю дверцу и хлопнул ею прогуливающегося Славу по попе, Завалеев испуганно дернулся и чуть не вскрикнул.

– Падай, – великодушно разрешил я, воспользовавшись словечком из лексикона Бо, – да не глазей по сторонам – «хвоста» нет, проверяли.

– Так вот ты какой, пятнистый олень, – удивленно протянул Слава, рассмотрев меня, – сразу и не узнать! Это что теперь – пожизненно?

– Это посмертно, – огрызнулся я. – Трупные пятна… Обещали, что через пару недель сойдет.

– Кто обещал? – живо заинтересовался Слава.

– Бо, – нехотя признался я.

В ответ Слава захихикал: Бо пользовался репутацией патологического приколиста.

Я не стал реагировать – самому было неприятно созерцать столь не располагающую к девичьим поцелуям пятнистую личину.

– Давай по делу, – хмуро предложил я. – Время идет… Завалеев оглянулся, посмотрел на моих бойцов и выразительно крякнул.

– Понял, – догадался я. – Сейчас заедем в парк, прогуляемся…

В парке было тихо. Алкаши и бичи, в свое время облюбовавшие городские парки и скверы, отсутствовали. Выбрав скамейку почище, мы присели, и в течение пятнадцати минут Славик ввел меня в курс последних событий.

Судя по информации, фирма агонизировала. Выяснилось, что до вскрытия завещания Дона, каковое должно было состояться спустя месяц после его смерти, совет директоров фирмы не мог единогласным решением назначить президента. Потому что Дон являлся держателем контрольного пакета и практически был единственным хозяином всей этой огромной структуры, которая именовалась АОЗТ. Получалось, что фирма была не самостоятельной организацией, а чем-то вроде личного автомобиля президента или его персонального особняка. Ловкий Дон исхитрился замечательно подстраховаться на случай непредвиденных катаклизмов и административных переворотов. Теперь все с нетерпением ожидали наследника, который, по завещанию, должен был возглавить фирму и навести в ней порядок железной рукой. Поскольку детей у Дона не было, предрекали , что из ныне свободной солнечной Грузии (а Дон, если помните, происходил именно оттуда) должен примчаться какой-то молодой бизнесмен с гарвардским образованием – то ли племянник, то ли двоюродный брат. Данная ситуация, естественно, не лучшим образом сказывалась на административном рвении временного руководства, возглавляемого Кругликовым, который и в чине вице-то не проходил двух недель, а уж в роли врио президента чувствовал себя по меньшей мере неуютно.