Враги целуют жадно - Людмила Сладкова

том сезоне фаворитом был совсем другой фигурист. Но ярость фанатов проигравшего, которую те обрушили на голову Саши после того, как он буквально зубами выгрыз победу у их любимчика… унять иначе было просто невозможно. В общем, Пожарский решил продолжать свой путь в их спорте. И слава Богу!

К тому моменту Аня уже начала соревноваться на юниорском уровне.

И перед глазами у нее всегда был достойный образец для подражания – лучший ученик ее матери, успех которого Ане так сильно хотелось повторить. Не спроста же их называли воплощением друг друга за схожий стиль и технику: Сашу – воплощением Ани в мужском теле, Аню –воплощением Саши в женском. Их не отделяли друг от друга. Все чаще и чаще говорили – Айсберг и его Стальная Бабочка. Несмотря на разницу в возрасте они отлично ладили. Понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда. Поддерживали и сопереживали. Со стороны их можно было принять за брата и сестру. В какой-то степени так оно и было.

И продолжалось до тех пор, пока Ане не стукнуло шестнадцать, а ему двадцать четыре. Тогда-то и начало зарождаться между ними нечто бОльшее. Нечто волнующее, трепетное и запретное. Он стал… реагировать на Аню иначе. Смотрел с восхищением, с обожанием, с восторгом и чисто мужским голодом. Глазел порой так, что у нее земля из-под ног уходила. Лишнего себе не позволял, но всем своим видом демонстрировал, что видит в ней девушку. И похоже, ни капли не стеснялся этого. Ведь в каком-то интервью, отвечая на вопрос о личной жизни, ляпнул прямо на камеру:

- Я свободен. И в ближайшие два года личной жизни у меня не предвидится.

Смекалистые фанаты сразу сопоставили его слова с ее возрастом и… стали одержимы идеей, поженить их. Пожарский и впрямь женился, спустя пару месяцев, после того интервью. Но не на Ане, а на… никому неизвестной девушке, которая залетела после ночи с ним. Случайно это вышло, или намеренно – никто не знал. Но факт оставался фактом – делать аборт она не стала по медицинским показаниям. Так, в олимпийский сезон Саша стал отцом. Аня страшно переживала по этому поводу, но смогла взять себя в руки, когда поняла – отношения между ними не сильно-то и изменились.

С той лишь разницей, что теперь свои романтические порывы Пожарский контролировал. И только их. Но… в те моменты, когда думал, что Аня его не видит, смотрел на нее все с тем же голодом. Все с тем же обожанием. И с тоской в глазах. Но в целом, дистанция, которую он выстроил между ними в виду своего нового статуса, пошла на пользу им обоим. Оба сосредоточились на подготовке к соревнованиям. Оба проводили на катке все свое свободное время, стирая ноги до кровавых мозолей. Оба пахали, как проклятые. Оба были на пике формы, и отправлялись на олимпийские игры в качестве безоговорочных фаворитов. Саша осуществил свою мечту – забрал золото командника и личного первенства, а Аня – только командника. И в личном первенстве… обязательно забрала бы, вырвала бы зубами, но… не успела.

Когда случилась трагедия с мамой, Пожарский был рядом. Не отходил от них с Машкой – убитых горем и дезориентированных, ни на шаг. Будто разъяренный вепрь защищал от всех и вся, до приезда Оли. А когда все они вернулись на Родину, столкнулся с еще бОльшими трудностями – его маленький сынок оказался очень серьезно болен. Сражаясь за жизнь ребенка, Саша с женой переехали в Штаты – только там были шансы поставить малыша на ноги. С тех самых Аня его не видела. Они созванивались, периодически переписывались, делились новостями. Нечасто, но связь поддерживали. Но… вживую встретились впервые за три года. Впервые после того, как не стало ее мамы и их тренера в одном лице. И сейчас… будто время на паузу поставили. Нет, его словно назад отмотали! Аня расчувствовалась еще сильнее от осознания того, что Пожарский (давно ставший ей родным человеком, членом семьи) и впрямь сейчас стоит рядом. Обнимает ее. Крепко стискивает в кольце своих рук. Сложно сказать, сколько времени они простояли, сливаясь воедино – мгновение или целую вечность. Наконец, встрепенувшись, Саша все же поставил Аню на землю. Улыбнулся, мягко смахнув слезы с ее щек и плавно отступил назад, внимательно рассматривая девушку с ног до головы. Довольный увиденным, хмыкнул:

- Ай, какая умница! Ты в отличной форме! Пубертат успешно преодолен?

- Как видишь, - отозвалась Аня, не в силах сдержать ответной улыбки.

- Ты так… повзрослела! - он накрыл ладонями ее плечи. – Совсем расцвела!

- А ты – мышцу прилично так… нарастил! И еще сильнее возмужал!

- Это нормально, - тихо рассмеялся Пожарский. - Мне почти тридцать.

- Двадцать семь, - поправила его Аня. – Но, стареешь – да!

- Вот ведь зараза мелкая! – беззлобно фыркнул Саша, вновь сгребая ее в охапку. – А-ну, иди-ка сюда!

Она не сопротивлялась. Покорно прижалась щекой к его груди.

- Как ты поняла, что я здесь? – прозвучало вдруг прямо над ухом. – Как догадалась? Я ведь мог заказать доставку цветов, находясь за океаном! А ты… едва букет увидела, сразу начала прицельно меня искать. Так, как же?

- Не знаю, - Аня неопределенно пожала плечами. – Почувствовала, наверное. Почему ты не сказал, что приедешь?

- Хотел сделать сюрприз.

- Тебе это удалось. Я безумно рада тебя видеть.

- И я, Анчик! И я!

- Надолго вернулся?

Тяжелый вдох:

- Навсегда. Здесь мой дом. Здесь мои родители. Здесь мои корни.

Что-то не понравилось ей в его интонации. Озадаченно нахмурившись, Аня вперилась в него испытывающим взглядом и хрипло поинтересовалась:

- Как обстоят дела у твоего сына? С ним все хорошо?

- Да, - сообщил Пожарский после непродолжительной паузы. – Он полностью здоров. Сейчас, спустя долгих три года, я могу сказать это наверняка – мы окончательно побороли болезнь. Мой сын в безопасности.

- Я поздравляю тебя! – Аня что есть мочи стиснула его руку. – Вас с же…

- Только меня! – остановил он ее, мягко отстраняясь. – А ей... давно плевать на сына!

- В каком смы…

- Не забивай голову всякой ерундой! Скажи лучше, как твои дела?

- Нормально, - промямлила она, малость потерянно. – Учусь, вот.

- И это правильно.

- А ты чем планируешь заниматься?

С затаенной грустью в глазах, Саша вкрадчиво произнес:

- Пойду по стопам твоей