Пресвитерианцы. Вторая армия - Василий Кленин

как крысы разбегались по углам. За минувший год он лично столкнулся с этим неоднократно. Но подобное творится на Ниппоне повсеместно.

«Надо искоренять, — хмурился Наполеон. — Нужно прийти к системе исполнительной власти, полностью зависимой от центра. Потихоньку я уже это делаю: Набэсима и Мацуура получили власть из моих рук и будут покорны мне. С Кикучи, кажется, получилось не идеально. А вот древние кланы Симадзу, Сёни… Их сковырнуть будет трудновато».

Правда, генерал понимал, что и перебарщивать с этим нельзя. С Отомо он уже перегнул палку. Как только князь Чикааки решил, что его сместят — тут же кинулся в объятья врагов. Страшно представить, что будет, если так же «напугать» Симадзу. Сейчас этот клан равен по силе всем остальным сюго…

Наполеон понял, что сильно увлекся, пауза затягивалась и перешел к делу.

— Войну мы начнем в ближайшее время. Клан Оучи сильно потрепан в последних сражениях. Отомо лишились почти половины владений. Думаю, даже собрав все силы, каждый из них не сможет выставить более десяти тысяч воинов. Плюс, в их землях находятся несколько тысяч воинов сегуна. Иных пополнений в их землях нет. Корабли моей Ударной эскадры вместе судами дома Мацуура всю зиму патрулировали пролив между Тиндэем и Хонсю. Попыток высадки больших войск не было. Один раз наши корабли столкнулись с небольшим флотом Асикага… Но те быстро отступили. Если честно, сёгун минувшие месяцы совершенно бездействовал. Мне даже кажется, что он уже смирился с потерей Тиндэя. Что говорит о неизбежной победе истинного императора.

Ёсимоти Асикага минувшей зимой ушел в глухую оборону. Вёл себя, как слабак. Конечно, у этого имелись и минусы: морская торговля с остальным Ниппоном почти прекратилась, а в империю Мин зимой корабли старались не плавать. Но это переносимые трудности. Главное — сёгун боится! Видимо, он окончательно понял, что бессилен перед Южной армией: что на суше, что на море. Бессилен перед ее техническим и организационным превосходством.

«Теперь надо дожать» — понимал генерал.

— Дабы уровняться с силами, надлежит каждому сюго в ближайшее время привести к месту сбора по 5000 воинов, обученных и достойно вооруженных.

— Сиятельный! — с улыбкой поклонился Мотохиса Симадзу. — Но я же уже поклялся привести тебе намного больше людей! Хоть, в два раза, хоть, еще более! Не лишай меня этой чести, прошу!

Наполеон задумался.

— Хорошо. Значит, клан Симадзу приведет 10000 воинов, Кикучи и Набэсима — по 4000, а Сёни и Мацуура, как понесшие большие потери в прежних битвах — по 3000.

— Но почему, генерал? — не унимался Мотохиса. — Зачем брать меньше воинов, если можно больше?

— Потому что на войне этих воинов нужно кормить и содержать. Потому что, чем больше армия, тем она медленнее движется, тем сложнее ей преодолеть трудные места. А на Тиндэе трудных мест в изобилии! В общем, незачем брать больше воинов, если хватит и меньшего числа.

— А хватит ли? — хмуро бросил Кикучи.

— Хватит. И тебе прошлым летом хватало, князь. Да ты распорядиться своими силами не смог. В довершении, вашей армии будут приданы части Армии Старого Владыки: полк ниппонских стрелков, полк ниппонских всадников, а также восемь полевых пушек и две осадные мортиры.

Сюго оживились. Артиллерия, мушкетеры (в полку Щеголей уже на каждую роту приходилось по 40–50 ружей) и конница, умеющая воевать особым манером. Почти две тысячи новых воинов. Солдат. С таким кулаком уже можно разбивать лоб врагу.

— Но почему так мало? — жадность не позволила новичку Набэсиме промолчать. — Ведь в Армии Старого Владыки в несколько раз больше и воинов, и удивительных пушек!

— Потому что мои люди защищают Ноконошиму и Дадзайфу. Еще больше воинов и пушек требуется для контроля над проливом. Так что больше никак нельзя.

«Учитесь уже сами воевать!» — промолчал Наполеон, раздувая ноздри.

…Войска собирались крайне долго. О какой бы то ни было внезапности не могло идти и речи, Полукровка сразу махнул на это рукой. Но, с другой стороны, зачем таиться? Оучи и Отомо остались в тотальном одиночестве. Сёгун на помощь им не придет (а корабли в проливе усилили свою бдительность). Мэй даже предложил генералу написать письмо Чикааки Отомо. Что-то вроде «приди и покайся, может, прощу». Наполеон подумал и решил, что это излишне. Но главное: остальным надо показать, что предателям — никакого прощения.

Почти через месяц в округе собрались отряды пятерых сюго и их вассалов. Вместе с экспедиционным корпусом — около 26 тысяч. Огромная армия! Возглавил ее, к удивлению многих, Хисасе Мацуура. Кикучи свою репутацию замарал, Сёни в прошлой войне тоже повел себя не лучшим образом. Ну, а Симадзу, хоть, и привел самый большой корпус, но… такое доверие надо еще заслужить. А вот квадратный самурай все-таки кое-что для дела «Южного двора» сделал.

Новый главнокомандующий, конечно, чувствовал себя крайне неуверенно; Наполеон смог подбодрить его только одним:

«Помни: все части Армии Старого Владыки будут безусловно поддерживать тебя — в случае конфликта с другими сюго. Ну, конечно, если ты не начнешь приказывать совершенную глупость».

Задачу перед новой коалиционной армией он поставил великую, но конкретную: полностью очистить остров Тиндэй от сторонников Северного двора и сёгуна. Если кто сдается добровольно — предельно обеспечить их покорность. Если же сопротивляются — дозволялись любые крайности. Можно устраивать публичные казни, разграбление замков и даже их полное или частичное разрушение.

«Но разрушай с умом, — наставлял Наполеон квадратного самурая. — Сохраняй цепочку стратегически важных замков на пути следования войска — чтобы поддерживать связь с нами. Оставляй в них крепкие гарнизоны. А вот войско не разделяй, держи его в кулаке, даже если враги окажутся в разных местах. Не кидайся на всех сразу, бей по очереди. Планомерно, неспешно дави врага. И держи меня в курсе».

Мацуура кивал, старательно запоминая. Чувствовалось, что советы генерала «Ли Чжонму» для него очень важны. Ведь, если он победит там, где опростоволосился Кикучи, то это поднимет славу его дома на немыслимые высоты.

Огромное войско ушло на восток. И начало действовать именно так, как Наполеон и учил — очень медленно. Отчеты от Мацууры или от адъютанта приходили раз в пять дней, а то и реже, но событийной составляющей в них было немного. Однако, Наполеон знал, хотя бы, что новое войско сюго не разбито.

Несколько замков в землях Оучи сдались без боя, пару взяли штурмом. Вражеский князь уводил все силы на север, к побережью. Какой-то даймё попытался сражаться, но, поняв,