Магию - народу! - Sleeping

от друга имитируя голоса лесных обитателей и с помощью ручных мелких птиц выученных отыскивать определённого человека и лететь к нему неся примотанное к лапе послание.

Таким образом я узнал, что ловушку на меня устроили сразу две доминирующие в регионе силы: солдаты Комеля и бандиты Ершова. Пока обе эти группы настороженно наблюдали друг за другом, каменские ночники следили за ними обоими.

-Дадим им немного времени, -предложил Глинка. -Может быть ещё и передерутся.

Кроме ночников, из Каменска, ко мне пришли рабочие с канатного завода. Я не хотел оказаться полностью в руках городского криминала, который сам же перед этим и вооружил. Поэтому моим запасным вариантом стали парни с канатного завода, приведённые Борисом и Андреем. Уходя, они обещали вернуться хотя бы с тремя десятками человек. По факту пришло вдвое больше. Не только работники канатного завода, но их родственники, друзья, знакомые. Думаю, будь у меня побольше времени, и я смог бы собрать в Каменске не одну сотню молодых парней согласных помочь мне в сражении с бандитами и солдатами самозванного генерала. Но всё и всегда упиралось в один единственный фактор – время.

Итого, на моей стороне выступали больше сотни «ночников» и где-то шестьдесят заводских парней, может быть не слишком опытных в обращении с армейскими пистолями, но зато горящих желанием разобраться с бандитами и расквитаться с бежавшими в армию Комеля благородными.

Увидев, как я вскрываю ящики с пистолями и выдаю их рабочим, Глинка сморщился, будто съел целый лимон без соли, но ничего не сказал. Да и одно только количественное преимущество на стороне ночников было двухкратным, что нагнетало.

Но прежде, чем начинать собачится между собой, нам следовало разобраться с расставленной на нас ловушкой.

Как и предсказывал Глинка, между людьми Комеля и Ершова началась перестрелка. Лучшего момента чтобы вступить в игру вряд ли получилось бы дождаться. Я приказал машинистам двигать поезд вперёд, а Глинка отправился к ночникам с наказом быть наготове и напасть на солдат генерала, когда те отвлекутся на нас.

-Отстреливайтесь, но не высовывайтесь, -приказал я всем. -Ваши жизни важнее чем дополнительная пара-тройка мёртвых бандитов.

-Главное не давать им подойти вплотную к поезду и принести мины. Обшивка у вагонов толстая и осколки от гранат вряд ли смогут пробить её, -напутствовала рабочих Маша.

Глаза молодых парней в полутьме вагона азартно блестели. Те, кто постарше, слушали внимательно. Молодые хотели повоевать. Моей задачей было вернуть как можно большее их количество домой живыми. В идеале – вернуть всех.

Звуки идущего в лесу боя между солдатами Комеля и бандитами Ершова донеслись до нас как бы не раньше, чем мы сами заехали в разросшийся между холмами лесок. Если бы мы не готовились прорываться с боем, то точно должны были бы насторожиться, а то и дать задний ход. Однако отступать никто не собирался и выглядывая из узкой смотровой щели дополнительно укреплённого локомотива машинист твёрдо вёл состав прямо в расставленную ловушку. Вопрос только кто на кого расставил в этому лесу ловушку? И кто, в конечном итоге, кого в неё сумеет поймать?

Совсем скоро это станет понятно.

А пока: вспотевшие руки твёрдо сжимают мощные армейские длинноствольные пистоли. Из такого можно одним выстрелом медведя завалить, если попадёшь, понятное дело. Отличное оружие против слабеньких магов научившихся держать щиты, но ещё не способных сделать их достаточно прочными чтобы остановить крупную пулю, выпущенную из длинноствольного пистоля.

Сам я также занял место возле одной из бойниц в первом, прицепленном сразу за ведущим локомотивом, вагоне. Вместе со мной два десятка человек. И ещё два раза по столько распределено по предыдущим вагонам. Напряжение, которое должен будет разрядить первый же самолично сделанный выстрел пока только лишь нарастало. Поезд медленно катился вперёд. Прямо над ухом у меня шумно дышал какой-то мужик в рабочей одежде раза в полтора старше меня. Дальше в вагоне чей-то ломающийся мальчишеский голос пытался грубо выругаться, подражая «настоящим мужчинам». Получалось у него скорее смешно, чем угрожающе.

Коробейникова спросила: -Боишься?

-Ничего не боюсь! -взвился мальчишка.

-И хорошо, что не боишься, -примиряюще сказала Маша. -Если застрелишь хотя бы одного бандита, то дам пожамкать сиську, договорились?

-А если двоих положу?

-Тогда две сразу потискаешь, что непонятного?

Кто-то высказался: -Эй, я тоже хочу!

-У тебя жена дома троих нянчит. Охолони!

-А если сразу троих застрелю? -предположил поймавший головокружение от открывшихся перспектив мальчишка.

-Тогда назовём тебя главным снайпером, -усмехнулась Коробейникова. Наверное, это было не совсем то, чего ожидал юный претендент, потому что секунду спустя Маша спросила: -Чего куксишься? Третьей сиськи у меня для тебя нет.

Раздался короткий гудок. Это был сигнал, что впереди баррикада и машинист останавливает поезд.

-Не раньше, чем по моей команде, -на всякий случай повторил я не раз уже заранее обговоренный план.

Не успел поезд окончательно затормозить, как из-за деревьев к нам побежали люди в мундирах армии его трусливо бежавшего королевского «величества». Позволим им подойти поближе, чтобы как можно большее их количество вышло на дистанцию прицельно огня я навёл свой пистоль на того, кто показался мне одним из командовавших другими солдатами офицера и с силой нажал на тугой курок.

Выстрел!

В плечо шибанул отдачей. Больно, но терпимо. Как-то отвык я уже стрелять из армейских пистолей. Торопливо перезаряжаю пистоль, одновременно отслеживая взглядом свою цель – здесь всё в порядке, согнувшийся офицер как упал на землю, так больше и не поднялся. Параллельно слышу грохот выстрелов своих товарищей. Сначала мощный залп. Не слишком синхронный, но зато буквально выкосивший не меньше четверти нападавших. Стрелки из рабочих те ещё, даже короткая тренировка мало что изменила. Но на таком близком расстоянии большего и не требовалось. Попадая в тела, тяжёлые пули причиняли страшные, обычно сразу смертельные раны. Несколько вспыхнувших щитов погасли также быстро, как и вспыхнули. Всё-таки тяжёлая пуля - очень хороший аргумент против слабого одарённого. А если одарённый силён, то ему просто требуется не одна пуля, а две или три. При том количестве стволов, что имелись в нашем распоряжении, это не было такой уж неразрешимой проблемой.

Встретив резкий отпор, солдаты генерала Комеля сразу стали в разы осторожнее. Завязавшаяся перестрелка всё равно играла нам на руку. Как ни крути, а попасть из узкой бойницы в прячущегося среди ветвей врага много проще, чем наоборот.

Понятно, что долго так продолжаться не могло, но пока мы успешно держались. Несколько брошенных гранат и самодельных бомб не смогли толком нам навредить. Даже деревянные стенки вагонов не загорелись,