Игры Высоких - Дмитрий Курмаев

Комков махнул рукой.

– Ты не совсем прав, – задумчиво произнес монгол. – Большинство из нас сами выбрали свой путь… И далеко не всегда альтернативой была безвременная кончина. Разве Госпожа тащила тебя сюда на аркане?

Комков стиснул зубы. Нет, не тащила. Он выбрал сам. Но где она теперь?!! Почему бросила его?

Сархен похлопал его по плечу, вздохнул и поднялся, отряхивая песок.

– Большинство из нас сами виноваты в том, что с нами произошло, Андрей.

– А Светлана? А Олег? Чем провинились они? Почему Светлая Госпожа взяла их сюда и превратила в «тени»? – Комков вскочил вслед за монголом.

Тот, глубоко засунув руки в карманы, невозмутимо глядел на океан.

– Эти имена пока мне ничего не говорят, Андрей. К тому же я не сказал, что виновны ВСЕ. Но Высокие никого не могут взять без их на то согласия. Это закон.

– Закон! – хмыкнул Андрей.

Сархен в ответ лишь пожал плечами – мол, думай как знаешь.

– А почему ты стал Отступником? – Андрей задал вопрос и тут же понял, что сделал это зря. Лицо Сархена окаменело. – Если не хочешь, не отвечай, – поспешно добавил он.

– Знаешь, парень… Когда-нибудь, когда мы с тобою будем достаточно пьяны, а впереди у нас не будет Облачной Дороги, я расскажу тебе об одной белобрысой девчонке. Которая думала, что может бросить вызов Высокому замку. И которая думала, что людей можно изменить к лучшему… Это не она, это ее предали все. И я предал. Потому что жив… А она мертва.

Они обернулись на шум шагов. Кора, забыв о приветствиях, разглядывала монгола. Так посетитель музея смотрит на ожившее чучело саблезубого тигра. Сархен в ответ с нарочитым удовольствием оглядел ее с ног до головы. Он доброжелательно улыбнулся, признавая достоинства ее фигуры.

– Ой, извините, – пролепетала Кора. Она была сама на себя не похожа. – Андрей, можно тебя?

Андрей взял ее за руку и отвел от монгола подальше. Сархен как-то странно действовал на Рыжую.

– Что случилось, Кора?

– Это ведь Дагир, да? Пес Тьмы! С ума сойти! – В ее глазах горели восхищение с ужасом пополам.

Андрей аккуратно встряхнул девушку за плечи.

– Что случилось, Кора? – настойчиво повторил он.

– Ты завтра уходишь. – Кора наконец вспомнила, зачем пожаловала. Она порылась у себя в кармане и что-то воровато сунула Андрею в руку. – Спрячь! Этот камень подскажет направление к тем, кого ты ищешь. Дагир объяснит, как им пользоваться. Удачи!

Кора больно ткнула его острым кулаком в плечо, еще раз глянула на монгола и торопливо ушла.

По холмистой равнине шныряли во все стороны небольшие кавалерийские отряды. Пару раз издали Комков с Сархеном наблюдали отчаянные конные сшибки. Разобрать на расстоянии, кто свой, а кто чужой, было совершенно невозможно. Они шли вдоль края леса, как и советовал им щербатый пограничник, при малейшей опасности уходя и прячась среди деревьев. Но возле Лысого Холма лес сошел на нет. Сам Холм лежал в руинах, однако высокая спица смотровой башни была цела. И на ней ветер играл чужим красно-синим флагом. А также покачивал несколько тел в знакомой зеленой форме Пограничного корпуса.

– Когда они осадную технику подтянуть успели? – Андрей указал на широкие проломы в стенах.

– Тогда и успели. – Сархен сплюнул изжеванный сухой стебелек.

У него, как и у Андрея, слегка урчало в животе. В течение полутора суток они лишь раз наспех перекусили сухарями и запили их ледяной родниковой водой. Запас еды следовало экономить – неизвестно, когда удастся его пополнить.

– Все как с тем замком Руст, про который говорил наш приятель. Несколько мелких шаек согласованно отвлекли на себя пограничные отряды. В сторожевых замках гарнизоны небольшие. Со смотровых башен далеко видно, но часовые на них не могут заменить глаз конной разведки. Потом когда наблюдение было ослаблено, пошел в дело авангард; несколько небольших, но достаточно сильных отрядов, чтобы быстро овладеть ключевыми укреплениями, а остальные изолировать. А уж затем и главные силы пожаловали, с осадной техникой и прочими прелестями. При хорошей организации и дисциплине марша – ничего особенного. Сальвейгу шах и мат. Причем быстрее, чем в «Зимний марш», тогда графства хоть ополчение собрать успели…

Андрей снова уставился на карту. Хотя и так все было ясно.

– Хочешь – не хочешь, а придется выходить на открытое место. Дальше сплошь одна степь…

– Дождемся ночи, – сказал Сархен. – И рискнем.

Особого оптимизма в его голосе Андрей не услышал. Но ничего другого им не оставалось. Монгол проверил лошадей и завалился спать. Андрей остался наблюдать за замком. Там все было спокойно. Через наспех прилаженные назад ворота выехало несколько телег, доверху нагруженных раздетыми трупами. Десятка всадников гнала следом вооруженных лопатами бедолаг в исподнем. Трупы свалили на землю у подножия холма, после чего телеги с возницами ушли за новой партией, а пленные, изредка понукаемые пинками и плетьми, принялись рыть могилы. Ветер доносил сладковатый запах мертвечины.

И тут снова дал о себе знать камень. Он настойчиво, словно живой, толкался в потаенном кармане, пока Андрей, чертыхаясь, не достал его. Рубин буквально сиял. Встревоженный Комков растолкал монгола. Тот прошипел что-то и, пригибаясь, полез в кусты, из которых они следили за замком.

– Вон там, смотри! – Сархен указал на далекий еще хвост пыли в степи. Со стороны Сальвейга к Лысому Холму на рысях шел крупный кавалерийский отряд.

– По нашу душу? – спросил Комков.

Сархен неуверенно пожал плечами.

– Может, и нет. Но это Высокая и ее эскорт. Она может почувствовать камень – так же как он чувствует ее. Если этого уже не произошло…

– Значит…

– Значит, до ночи у нас времени нет. Надо или уходить и играть в прятки в лесу, или идти мимо Холма прямо сейчас, при свете дня. Решай.

Комков задумался. Если Высокая уже ощутила присутствие камня, она не успокоится, пока не найдет его. И лес не поможет. Он здесь слишком редкий. А прорыв мимо Холма… Если бы не эти всадники, что охраняют пленных. Половина из них, правда, спешилась…

– Рвем мимо Холма, – решил Комков.

– Чокнутый! – Сархен одобрительно посмотрел на него веселыми в ожидании неизбежной драки глазами.

…На них не сразу обратили внимание. А когда обратили, то не сразу насторожились. Пара всадников, пусть и при оружии, не представляла серьезной угрозы для десятка уверенных в себе воинов. К тому же эти двое не неслись вскачь, как трусливые зайцы, а спокойно направлялись к Холму. Наконец десятник гортанно выкрикнул какую-то команду, и четверо степняков так же спокойно поскакали им навстречу. Сархен заранее приготовил лук. Комков проверил свои ножи. Когда расстояние сократилось шагов до пятидесяти, Сархен на скаку начал метать стрелы. Со стороны могло показаться, что он стреляет не целясь, но, пустив десять стрел, монгол промахнулся только раз. Уцелевший степняк, пригнувшись к лошадиной шее, понесся куда-то в степь. Пленные с криком бросились в разные стороны. Те, кто посмелее, пытались поймать оставшихся без седоков лошадей. На башне Холма тревожно завыла сигнальная труба.

Вот теперь Комков и Сархен понеслись, не жалея лошадиных сил. Первый раунд остался за ними, но на открытой, словно стол, степи это было только начало. Вскоре из замка вылетели около пятидесяти всадников. Они быстро разбились на три отряда и устремились в погоню, растягиваясь в цепь, как при облаве. Хуже всего было то, что часть преследователей была с заводными конями.[29] Часть эскорта Высокой тоже изменила направление, явно нацеливаясь следом.

У Андрея с монголом лошади были хоть и неплохие, но по выносливости степным явно уступали. Конец был очевиден: рано или поздно их настигнут. Чтобы не загнать животных раньше времени, Комков и Сархен несколько замедлили их бег. Они шли ровно, бок о бок.

– Что дальше, командир? – Лицо Сархена было серым от пыли. Но глаза по-прежнему весело блестели. Опасность сделала из монгола того, кем он когда-то был, – Пса Тьмы, живущего только для боя.

Андрей напряженно думал. Прищурившись, он измерил расстояние от солнечного диска до горизонта. Еще высоко, очень высоко… До темноты далеко. И неизвестно, поможет ли она… Погоня из Холма просто пристрелит их под горячую руку. А умирать раньше времени им нельзя.

Комков огляделся.

– За мной, – бросил он монголу и по дуге пустил коня навстречу эскорту Высокой.

– Ты что, с ума сошел? – закричал Сархен, поняв, куда он направляется.

– За мной, Сархен! Только не делай резких движений, ладно?

– Ты точно чокнутый, Андрей!

Они снова понеслись галопом. Ветер свистел в ушах у Комкова. От эскорта Высокой отделились и устремились им навстречу с десяток всадников. Андрей бросил взгляд на оставшихся теперь в стороне преследователей – те тоже быстро приближались. Но, похоже, его расчет оказался верным: с телохранителями Высокой они встретятся раньше. Когда это стало очевидным, они перевели взмыленных животных на рысь, а потом на шаг.