Островитянин - Джон Робертс

— Будем сражаться на ножах? Настоящим мужчинам не нужны копья и длинные мечи.

Его язвительный тон не скрыл от Гейла, что он боится этого оружия. Конечно, можно было просто вытащить меч и зарубить негодяя, или проткнуть его копьем… но если он так поступит, остальные керрилы вообразят, что он опасается открытой схватки, — тогда в дороге кто-нибудь из них может повторить наглые выходки Агаха. Лучше показать им свое умение в том, что они никогда не смогут оспорить.

— Можешь выбрать себе оружие по вкусу. Мой народ вступает в поединок только с равным соперником. — Юноша воткнул древко копья в землю и снял перевязь с мечом. Безоружный, он смело приблизился к Агаху.

Тот явно пребывал в замешательстве, но затем усмехнулся, оскалив зубы в звериной ухмылке.

— Ты умрешь так, как захочешь, малыш. И, может, до того, как я перережу тебе горло, успею еще попользоваться тобой!

Он обнажил кинжал и расстегнул доходящий до колен килт. Юбка упала на землю, и Агах остался только в белой набедренной повязке. Свет костра бликами играл на его темном лоснящемся торсе. Чтобы придать своей коже блеск, керрилы натирали тело животным жиром, причем их совершенно не смущало исходящее от прогорклого жира зловоние. В руке Агаха сверкнул кривой бронзовый нож.

Гейл заранее смазал тело ароматным ореховым маслом, смешанным с цветочными лепестками.

«Если уж проиграю, — думал юноша, — то хоть не буду досадовать после смерти, что мое мертвое тело выглядит неподобающим образом».

Слух о предстоящем поединке быстро разлетелся по лагерю, и к месту схватки собрались люди от других костров и даже селяне из окрестных деревень. Их жизнь была скучна и однообразна, и теперь они радовались тому, что им предстоит стать свидетелями столь захватывающего зрелища.

Привстав на носках и передвигаясь мелкими семенящими шажками, Агах двинулся вокруг костра, ни на мгновение не отрывая взгляда от противника. Гейл отступал назад и чуть в сторону, так что когда керрил оказался перед ним, за спиной островитянина уже не было пламени.

— Уже бежишь, мальчуган? — проворчал Агах.

— Надеешься, что меня до смерти напугают твои глупые речи? По правде говоря, ты мне надоел, керрил!

— Тогда, — прошипел Агах, — я сейчас немного тебя развлеку!

Он ринулся вперед, целясь ножом в бок Гейла. Тот отразил нападение, рубанув ладонью по предплечью противника. Разумеется, он был не настолько глуп, чтобы пытаться рукой остановить удар ножа. Юноша не торопился нападать, внимательно наблюдая за Агахом и пытаясь понять, как противник собирается вести дальше схватку.

Агах продолжал скакать вокруг него, как танцор, выделывая ногами причудливые коленца. Его руки, не останавливаясь, плели в воздухе замысловатый узор — видимо, он решил ошеломить врага хитростью приемов. Кое-кто из зрителей одобрительными криками поддерживал керрила, принимая вязь его движений за владение изощренной боевой техникой.

Гейла это ничуть не тревожило: он знал, что в смертельном бою каждое движение человека должно отвечать только двум целям: защищать себя и угрожать врагу. Молодой воин стоял в боевой стойке, слегка согнув колени, с выставленными вперед руками. Раскрытые на уровне груди ладони были готовы ответить на любой выпад противника. Если бы нож Агаха действительно приблизился к его телу, он не упустил бы этого движения, а все призванные отвлечь его внимание жесты на Гейла не действовали совершенно.

С громким воплем, Агах сделал резкий выпад, метя в лицо соперника, а затем, внезапно изменив направление удара, попытался ударить Гейла в живот. Юноша отклонился в сторону, и лезвие просвистело мимо. Керрил попытался нанести удар из-под руки, но в этот момент Гейл прыгнул погонщику за спину и лягнул противника под правое колено. Затем, схватил Агаха за левое плечо, сильно рванул его назад и повалил на землю.

Гейл мог бы завершить схватку прямо сейчас — перебить врагу глотку ударом пятки или же, оглушив, резким движением локтя в живот раздавить его внутренности. Но рука юноши соскользнула с намазанного жиром плеча, и Агах грохнулся наземь не с той силой, на какую рассчитывал Гейл. Отбиваясь от его рук, керрил изогнулся и, опираясь на свободную руку, вскочил на ноги.

Вновь они принялись ходить кругами друг возле друга, продолжая свой причудливый танец, однако теперь в глазах Агаха появился страх, который тот тщетно пытался скрыть. Керрил размахивал кинжалом и шипел, словно разъяренный кот, готовый заживо содрать шкуру с жертвы.

Но Гейл уже успел распознать все приемы соперника и оценить пределы его возможностей, а теперь сам готовился к нападению. У шессина не было опыта в поединке на ножах, но зато в борьбе, любимом развлечении его соплеменников, юноше не было равных.

Несмотря на то, что Гейл был безоружен, он мог действовать обеими руками, а при его мастерстве это почти уравнивало шансы против Агаха, вооруженного кинжалом. Гейл решил, что лучше всего ему действовать на встречных ударах. Теперь оставалось лишь вовремя понять, куда целит ножом соперник. Он действовал не торопясь, готовый выжидать сколь угодно долго, пока Агах не выдаст своих намерений.

Сыпя проклятиями, керрил всем телом метнулся к противнику, нож его устремился вниз и тут же вспорхнул вверх, готовый вонзиться юноше в пах и распороть живот снизу до верху. Однако, Гейл и не думал отступать или уклоняться в сторону, а вместо этого сделал шаг вперед, скрестив перед собой руки, чтобы перехватить запястья врага.

В тот самый миг, как он ощутил прикосновение ножа к коже на животе, юноша с силой ударил лбом в переносицу Агаха. Тот отпрянул, и из разбитого носа ручьем потекла кровь. Подскочив к нему вплотную, Гейл схватил врага за запястье, уперся пятками в землю и рванул на себя, вложив в это движение всю свою силу.

Керрил взревел от боли. Плечо его вывернулось из сустава, а Гейл, пригнувшись, перебросил врага через себя. Тот рухнул лицом прямо в костер.

Огромный сноп искр взвился к небесам. Потянуло вонью паленых волос и кожи. Зрители отпрянули во все стороны, а Гейл, рванувшись вперед, за волосы вытащил Агаха из огня. Удар его был так силен, что керрил потерял сознание и больше не мог сопротивляться.

Гейл, удерживая противника за волосы, настороженно взглядом окинул его соплеменников, толпившихся поблизости, а затем согнул правую руку и ударил Агаха по шее ребром ладони. Раздался резкий хруст. Тело керрила обмякло и повалилось на землю у костра.

— Он сам решил свою судьбу, — заявил шессин, продолжая наблюдать за соплеменниками поверженного врага. — Этого довольно? Или кто-то желает занять его место? — С этими словами он пристально воззрился на Карвоса.