Светорада Медовая - Симона Вилар

Сейчас он послал одного из подростков поторопить женщин, сам же смотрел туда, где все сильнее горела крыша конюшни. Было ясно, что жалкие попытки, предпринимаемые людьми, чтобы затушить огонь, не спасут строение, а каждый, кто взбирался на кровлю с ведром, становился прекрасной мишенью для хазарских стрел. Изнутри конюшни слышалось ржание рвущихся наружу лошадей. Там их сейчас находилось около двадцати, и им суждено было сгореть. Но… может быть, стоит попробовать прорваться? И в голове отчаявшегося Асольва стал созревать дерзкий план.

В этот момент из дома показались женщины и слуги, тащившие большой котел, над которым поднимался пар. Им помогли, заволокли котел наверх, а когда хазары вновь подбежали к воротам с тараном, вылили кипяток им на головы. Раздались крики и яростные проклятия. Таран был брошен, а защитники стали разить стрелами отбегающих врагов. Потом наступила передышка. Удрученные неудачей хазары столпились в стороне, решая, как теперь быть.

Защитники усадьбы тоже немного перевели дух. Однако Асольв не дал людям расслабиться.

– Пусть женщины и дети готовятся к отъезду! – громко приказал он, не обращая внимания на изумленные взгляды собравшихся. – Ты, Арни, и ты, Вермунд Шмель, умеете хорошо управлять лошадьми. Вот и выводите их по очереди во двор, успокаивайте и седлайте. Женщины сядут верхом, возьмут детей и, когда по моему приказу откроют ворота, поскачут прочь так скоро, как только смогут.

Гуннхильд тут же пошла отдавать распоряжения женщинам. Вещей велела не брать, а взять только детей. Тем временем Вермунд Шмель и Арни вошли в конюшню, вывели первого коня, который рвался, словно бешеный, и они просто повисли на удилах, пока сообразительная Светорада не набросила на голову животного темное покрывало. Ослепленный жеребец сразу успокоился и, хотя продолжал дрожать, вполне покорно позволил оседлать и взнуздать себя, отвести поближе к воротам. За ним выводили, накрывая головы, и других лошадей. Справиться с ними оказалось даже легче, чем думал Асольв. Почти на каждого из них по его указу садился кто-то из наездников, усмирял. Оказалось, что из женщин самой лучшей наездницей была Света, но она спросила, не понадобится ли ее помощь здесь. Асольв устало вздохнул:

– Сейчас не время спорить с моими наказами. – И добавил: – Поедешь с дочерьми Гуннхильд, втроем поместитесь. Ты будешь править, а Хельга будет держать маленькую Лию. Самую младшую сестру возьмет Бэра, их повезет Кима, не зря же я его учил ездить верхом, парень ради своей невесты постарается.

Сквозь толпу пробралась Гуннхильд, глядя снизу вверх, говорила уже сидевшим в седле Киме с Бэрой, что у них все получится и она будет только рада, если парень возьмет ее старшую дочь в жены. Асольв резко развернул к себе Гуннхильд.

– Ты что придумала? А ну на коня!

– Я не оставлю свой дом!

Но Асольв зарычал на нее, вскинув в седло.

– Ты умеешь ездить, вот и вывози людей. Пусть Руслана с Взимком сядет за тобой. И не смей мне перечить!

У Асольва голова шла кругом. Единственным послаблением, какое он себе позволил, это отдать своих близняшек возглавлявшему готовый к прорыву отряд Арни. Сам крепко привязал к нему испуганных плачущих девочек: Арни и с конем справится, и малышек его сбережет – он хороший друг. Те же, кто остались… Несколько старых челядинок наотрез отказались садиться на коней, и им велели идти в дом к раненым. Теперь предстояло самое главное.

Асольв смотрел то на хирдманнов, застывших у огромных брусьев-засовов ворот, то в сторону конюшен. По замыслу Асольва весь табун должен был вынестись стремительно и неожиданно, чтобы хазары не успели опомниться, прежде чем кони пробегут мимо, прорвутся вместе с людьми. Такая лавина из всадников и взбудораженных, неуправляемых коней могла снести любого, кто вздумал бы встать на пути. Но как раскрыть ворота, не привлекая внимания врагов и не давая им времени напасть?

Асольв поднялся на вал, припал к зубьям частокола, всматриваясь. Пламя горевшего корабельного сарая освещало столпившихся хазар. Асольв увидел среди них уже примелькавшуюся фигуру горбуна, который, похоже, был тут за главного, но сейчас тот о чем-то спорил с коренастым хазарином в обшитой бляхами военной куртке. Это ли не момент? Но тут что-то произошло, и Асольв даже высунулся, наблюдая за хазарами, которые стали шуметь, разбегаться, падать. В них стреляли, они гибли! Неужто кто-то пришел на помощь варягам?

Все, это был их момент, и Асольв зычно крикнул. Его хирдманны тотчас налегли на засовы, отодвигая их, поднатужились и стали отворять ворота. Сидевший на первом коне Арни едва сдержал своего вздыбившегося жеребца (у Асольва все оборвалось внутри, когда он услышал испуганные крики своих дочерей, привязанных к всаднику), в следующий миг большой конь рванул вперед, увлекая за собой остальных. Табун с ржанием и криками людей тяжелой общей массой понесся со двора.

Светорада припала к холке знакомой рыжей кобылы. По сути, ей и править не нужно было – та ровно шла среди других бешено ржавших лошадей. На пути возник хазарин, но он только и успел закричать, когда его подмяли, затоптали, расплющили несущиеся с огромной скоростью кони. За спиной Светорады кричали девчонки; Хельга, к которой привязали младшую сестру, так вцепилась в княжну, что едва не вырвала с корнем прядь ее распущенных волос. Светорада увидела, что вокруг завязалась схватка. Неужели свои помогают?

И вдруг скакавшая впереди лошадь упала, с нее с криком свалились люди. Светорада едва удержалась на рыжей, чувствуя боль от повисшей на ее волосах Хельги. Удержались! Но в этот миг она увидела и еще нечто, что заставило ее сдержать рвущуюся кобылу. Ибо там, за отлетевшим в сторону дымом, в отблесках пламени она увидела Стему!

Он стрелял. Привычный разворот руки, когда он вынимает стрелу из тула за плечом, рывок локтя от спущенной стрелы, широко расставленные в упоре ноги. А подбегавшие к нему хазары так и падают, как спелые колосья, так и катятся по земле, оседают. Вокруг кипела рукопашная, люди сражались, слышались влажные хлюпающие звуки разрубленной плоти, скрежет стали, короткие сиплые вскрики… Но Светорада все это воспринимала как некий неясный гул. Главное она поняла: он приехал спасти ее, он рядом!

Однако вместе они будут только в том случае, если она окажется со Стемой, если он увидит ее. И она, натянув повод лошади, сдержав ее, почти на ходу перекинула ногу через холку и спрыгнула вниз.

– Скачи дальше! – крикнула перепуганной Хельге.

Та завопила, что плохо ездит, но лошадь уже понеслась за табуном, и девочка удержалась на ней, вцепившись в гриву.

Светорада же помчалась к Стеме. С кем-то столкнулась на бегу, упала, потеряв шлем, потом вскочила, растрепанная и грязная, не чувствуя ушиба, подбежала к нему.