Никто кроме тебя. Искушение - Анна Россиус

его словах отсутствовала логика. Какие еще силы он собрался у меня беречь? Они мне и нужны сейчас исключительно для того, чтобы растратить в первую брачную ночь с любимым мужем.

Ладно, разберусь с его мотивами потом.

Я соскользнула с кровати и встала на колени между его ног. Самое время осуществить заветную мечту мужа. Ну или попытаться это сделать.

Он погладил мою грудь, будто взвешивая. И мне вдруг стало тревожно. Куда я лезу?

Ладно, будь что будет. Даже если сделаю в первый раз всё неправильно, ему будет приятно.

Нащупала пуговицы на его джинсах. Расстегнула их и стала стаскивать вниз.

Теперь он сидел передо мной, совершенно голый. И я не могла решить, как и где коснуться его сначала. Оседлать и впиться в губы? Всегда успею.

Чуть приподнявшись, я стала целовать его широкую, гладкую грудь, гладить живот, бёдра. А между ними уже полыхал пожар.

– Я тебя люблю, Джордан… – задыхаясь, выпалила я.

И стала ласкать губами низ его живота, опускаясь сантиметр за сантиметром. Так, как это делал он со мной.

– И я тебя люблю, малышка, – прошептал муж. – Чёрт. Что ты делаешь?! – и тут же громко простонал.

Удовольствие, которым был пронизан этот стон, придало мне решимости. И я опустила голову к его бёдрам и обхватила его губами…

Глава 49

Аргумент "ты не здорова" Оливия пропустила мимо ушей. Сидела на коленях перед Джорданом, по пояс голая, решительная и готовая на всё. Просто ожившая мечта.

Джордан осторожно взял в ладонь её полную грудь. Легко сжал сосок и прислушался к сбивчивому дыханию. Не больно пока? Видимо, потому что маленький срок.

Нужно будет посетить вместе доктора Манро, которая делала ей противозачаточный укол. И разузнать всё о том, как сохранить малыша и не навредить его упрямой маме, которая явно не собирается себя ни в чём ограничивать.

Может, сказать ей всё, как есть? Что это был не вирус?

Испугается, будет нервничать. А ей в первые недели нельзя.

Лив торопливо расстегнула все пуговицы на его джинсах и стянула их вместе с трусами. Прижалась к его груди и стала медленно, чувственно целовать, распаляя и без того бушующее пламя в паху.

– Джордан, я люблю тебя… – прошептала, опуская голову ниже.

– И я тебя люблю, малышка, – выдохнул он, теряя остатки самоконтроля.

Мягкие, соблазнительные груди теперь касались его бёдер, задевая сосками напряжённый член.

Одно неуловимое движение, и горячие пухлые губы сомкнулись на головке.

– Чёрт! Что ты делаешь?

Он как-то говорил Лив, чего хочет. Но больше всё-таки в шутку. Не ожидал, что она решится.

Жена толкнула его кулачком в живот, заставляя откинуться на постель. Застеснялась под его голодным взглядом?

Он послушался и лёг на спину. Закрыл глаза и завёл руки за голову, чтобы удержаться от прикосновений к ней. Лишь бы не напугать.

А удержаться было сложно – с каждой минутой это всё больше начинало походить на изощрённую пытку. Оливия с явным удовольствием ласкала его маленькими пальчиками, губами, языком… но слишком медленно и нежно.

Сколько самообладания ему потребовалось, чтобы не схватить её… Он умирал от желания проникнуть в горячий влажный рот глубже, на всю длину.

Оно скрутило низ живота болезненной судорогой.

И Джордан не выдержал. Резко поднялся и сел. Обхватил ладонями личико Лив и взглянул в мерцающие голубые глаза.

Бл**ь. Она даже не подозревает, что он намерен сделать.

Нежно провёл тыльной стороной ладони по тонкой хрупкой шейке. Она шумно вздохнула, продолжая смотреть на него затуманенным взглядом.

Коснулся подушечкой большого пальца приоткрытых губ. Она лизнула и прихватила зубами. Маленькая львица. Ещё не совсем ручная, но из его клетки ей уже никогда не выбраться.

Нет, как бы ни хотелось, но нельзя. Даже короткая задержка дыхания может быть опасна для львёнка.

Джордан сделал несколько глубоких вдохов. Мысли о малыше помогли немного прийти в себя.

– Иди ко мне.

Он подтянул Оливию на руки и одним плавным движением уложил на постель.

Склонился, чтобы поцеловать. Но Лив уперлась в его грудь. Остановила и попыталась рассмотреть его лицо.

– Ты что… не хочешь? – её зрачки горели, словно два неоновых маячка во тьме.

– Очень хочу. В этом и проблема. Не стоит, наверное, тебе этого говорить… но… – тянул он.

– Быстро сказал! – свирепо перебила жена.

Так, значит?! Смелая?!

– Ещё пара секунд твоих игр язычком, и я трахнул бы тебя уже не в рот, а в горло! Поняла? Веди себя хорошо и не провоцируй меня. И так еле держусь.

Выпалив всё это, Джордан замер. Сейчас обидится. Или еще хуже – испугается, и начинай всё сначала.

Лив уткнулась в его плечо и сдавленно хихикнула.

Джордан облегченно улыбнулся. Да она сама ещё дитё, хоть и будущая мать.

– Что? Ты там смеёшься надо мной, что ли?! – он прижал её за плечи к постели, приподнялся и снова заглянул в глаза.

– Джордан… – она попыталась отвернуться.

Готов поклясться – у неё сейчас горят щёки.

– Не бойся. Ничего такого не будет без предупреждения.

– Я не боюсь, – со стоном выдохнула Лив. – Просто… не представляю, как это.

– И не представляй раньше времени.

– Так уверен, что мне не понравится?

– Уверен, что это сопряжено с некоторыми неудобствами. Может, и не понравится… поначалу.

Он обхватил совершенные, лишающие рассудка холмики её грудей. Сдвинул их и прошёлся по ложбинке языком.

Оливия всхлипнула и запустила пальчики в его волосы. Сжала, потянула на себя.

Он звонко поцеловал девушку в губы. Сел и стал стаскивать с неё джинсы.

– Но если я хочу?

Джордан самодовольно хмыкнул. Кто бы мог подумать, что его маленькая, наивная, совершенно по-детски безрассудная жена окажется такой раскрепощённой в сексе.

– А я хочу в тебя… Можно уже?

Лив послушно развела колени. Но, спустя секунду, обвила его талию ногами и прижалась промежностью к пульсирующему члену.

– Давай без резких движений? – прошептал Джордан, опускаясь на неё. – Ладно, маленький?

– Почему?

– Силы береги, – спешно ответил Джордан.

Стал властно и глубоко целовать, пресекая дальнейшие расспросы.

Девушка сдалась и, наконец, умолкла.

Он очень осторожно опустился на неё, опираясь на локти. Только бы не надавить слишком на живот. А это было весьма непросто – Лив так сильно вжималась в него всем своим хрупким, горячим телом…

Он подался бёдрами вперед. Она поднялась