ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ РАЗВИТИЯ - Роберт Тайсон

Такой результат подразумевает также и то, что Суперэго включает более реалистические идеалы и моральные стандарты и в своих функциях руководства, вынесения суждений, критики и наказания становится лояльнее. Поскольку источник авторитетного голоса теперь вновь надежно размещен в пределах психического аппарата, структура Суперэго выгодно отличается индивидуальностью, гибкостью и устойчивостью и превращается в зрелую, самостоятельную, согласованно и последовательно функционирующую психическую систему.

Нарисованная картина до некоторой степени идеализирована, ибо Суперэго всегда сохраняет свойство оживлять ранние примитивные интроекты, моральные директивы и идеалы с их жестокими, карающими определениями в адрес Эго. Принимая во внимание наличие такого примитивного ядра, нельзя отрицать потенциальную возможность враждебных самообвинений и наказаний. Суперэго остается также всю жизнь подверженным экстернализации, например, тогда, когда мы ощущаем, что ожившие инфантильные невротические конфликты по характеру межличностны. Это встречается при психоаналитическом лечении, например, когда аналитик зачастую воспринимается выносящим суждения и преследующим. Такой опыт свидетельствует о том, что вместо позднейших модификаций и пересмотров в центре Суперэго сохраняются доэдиповы и эдиповы конфликты, объединенные в инфантильном неврозе.

РЕЗЮМЕ

История развития Суперэго простирается от его зачатков периода тесного взаимодействия матери и ребенка, узловых додэдиповых и эдиповых конфликтов, объединенных в инфантильном неврозе, через интернализации латентной фазы и реорганизацию в подростковом возрасте до некоторой переменной величины возраста зрелого. Главные периоды его пересмотра имеют место после разрешения эдипова конфликта и в подростковом возрасте, но идеалы, ценности и моральные принципы могут подвергаться дальнейшему пересмотру в течение всей жизни, будучи определяемы воздействием новых людей, идей и ценностей. Сознание человека, продолжая оперировать категориями «правильно» и «неправильно», может в зависимости от обстоятельств демонстрировать гибкость в претворении своих «законов». Аналогично, хотя наши наиболее примитивные идеалы, с которыми мы желаем сравняться, и продолжают существовать, мы способны переоценивать их в свете реалистической оценки своих возможностей.

Вдобавок к модифицируемости, Суперэго остается всю жизнь подверженным экстернализации. Преодолевая Эдипов комплекс как в его инфантильной, так и в подростковой версии, и по ходу внося необходимые изменения в структуру и функционирование Суперэго, мы обретаем ответственность за самих себя.

Здесь нами дано описание следующих основных этапов развития Суперэго:

1. Начало становления Суперэго.

2. Формирование примитивных интроектов и идеалов.

3. Конфликт развития, уступчивость объекту, интернализация конфликта.

4. Интернализованный конфликт и уступчивость интроекту.

5. Внутрисистемный конфликт: конфликтующие интроекты и идеалы.

6. Эдипов комплекс, идентификация с интроектами и идеалами и чувство вины.

7. Разрешение эдипова конфликта и согласованность функционирования Суперэго.

8. Латентная фаза, внутренний авторитетный голос и самостоятельность Суперэго.

9. Экстернализация, модификация и реинтернализация в подростковом возрасте.

10. Главенство Эго.

Глава 14. ПОЛОВЫЕ РАЗЛИЧИЯ В РАЗВИТИИ СУПЕРЭГО

Обсудив общие элементы в функционировании и развитии Суперэго у мужчин и женщин, мы теперь сосредоточимся на половых различиях в способах, которыми дети справляются со своей сексуальностью, агрессией и переживаниями, связанными с родителями, воздействующими на развитие Суперэго. После обзора гипотез, выдвинутых в противовес точке зрения Фрейда на развитие и функционирование Суперэго у женщин, мы отдельно опишем черты развития Суперэго женщин и мужчин. (Может быть, удобнее было бы говорить о мужском и женском развитии Суперэго. но мы будем избегать использования этого выражения, поскольку оно предполагает наличие у Суперэго пола). Наше обсуждение ограничится периодом раннего детства, поскольку мы рассматриваем формирование Суперэго, а не позднейшие его преобразования.

ТЕОРИЯ РАЗВИТИЯ СУПЕРЭГО У ЖЕНЩИН

Фрейд полагал, что голос совести является мужским голосом, возникшим из отождествления с отцом. По его мнению, организация Суперэго у женщин является ниже, чем у мужчин, разница проистекает из различной связи между комплексом кастрации и Эдиповым комплексом у мальчиков и девочек. Принимая во внимание, что комплекс кастрации побуждает мальчиков подавлять эдиповы желания и ведет к отождествлению с отцом, у девочек принятие кастрации приводит к эдиповому прогрессу. Только в редких случаях девочка отождествляется с отцом так же, как мальчики. Эти рассуждения привели Фрейда к предварительному заключению: «для женщин уровень того, что этически приемлемо, иной, чем у мужчин. Их Суперэго никогда не бывает настолько непреклонным, настолько безличным, настолько независимым от его эмоциональных истоков, как мы требуем того у мужчин. Они показывают меньшее чувство справедливости, чем мужчины, они менее готовы подчиниться великим требованиям жизни в своих суждениях, они более подвержены влиянию чувства привязанности или враждебности — всего этого достаточно, чтобы считать формирование их Суперэго видоизмененным» (1925b, стр. 257-258).

Джонс не согласился с рассуждением Фрейда о неадекватности функционирования Суперэго у женщин; его собственный клинический опыт заставил его думать, что женщины страдают из-за чувства вины не меньше, чем мужчины. Он считал, что взгляд на страх кастрации как на главную мотивацию Суперэго является ограниченным; это ведет к риску смешать психологию женщин и мужчин и мешает пониманию фундаментального конфликта у женщин, который приводит к формированию Суперэго.

С точки зрения Джонса, женщина больше всего боится отделения и отвержения, и она развивает Суперэго в борьбе с этими страхами. Корректируя то, что он считал сверхсосредоточенностью Фрейда на Эдиповом комплексе, он указывал на важность для девочек доэдиповой привязанности к матери. Он считал, что страх быть отвергнутой и отделенной от матери переносятся в Эдиповой фазе на отца. Затем, пытаясь заслужить одобрение отца, и избежать отвержения и заброшенности, девочка отождествляется с моральными идеалами отца. Далее Джонс говорит, что зависть к пенису может быть отмечена в том, что женщины часто развивают идею, что мужчины (значит, отец) решительно против женственных желаний, не одобряют женственность (1927, стр. 449). Таким образом, отождествление девочки с отцом при попытках избежать разлуки и отвержения часто приводит к включению мужских и умалению женских идеалов.

Несмотря на идеи Джонса, концепция кастрации продолжает существовать и, в некоторой степени, остается ахиллесовой пятой теории формирования Суперэго у женщин. Для укрепления убеждения, что женщины развивают функционирование Суперэго, по крайней мере, до той же степени, что и мужчины, аналитики пытаются найти у женщин мотив, который соответствовал бы страху кастрации у мужчин.

Хорни (1926), например, хотя и возражала против сравнения развития у женщин и мужчин, тем не менее, связывала развитие Суперэго у женщин со страхом повреждения гениталий. Она считала, что когда зависть к пенису оказывает влияние как динамический фактор у взрослой женщины, это указывает на регрессивное разрешение Эдипова комплекса. В процессе анализа, Хорни обнаружила у взрослых женщин всепроникающие фантазии о чрезвычайно большом пенисе, осуществляющем насильственное проникновение, причиняющим боль, страх и разрушения. Она допускала, что такие фантазии порождаются в раннем детстве; маленькая девочка, наблюдая диспропорцию размеров отца и своими собственными, будет бояться вагинального повреждения, что она и представляет себе в фантазиях о совокуплении. По Хорни, эти страхи заставляют девочку отказаться от эдиповых желаний и женской позиции, она перенимает мужскую идентификацию и желание пениса. Женское желание быть мужчиной затем поддерживается подавлением эдиповых страхов и эдиповой вины, и до тех пор, пока кастрация принимается за доказательство вины, отсутствие пениса будет доказывать девочке, что она виновата.

Мелани Кляйн также обращала основное внимание на повреждение тела как на мотив формирования Суперэго, хотя она отошла от точки зрения Фрейда на формирование Суперэго у женщин (1928; 1929; 1930; 1933). Во-первых, она выдвинула постулат о том, что формирование Суперэго начинается гораздо раньше, чем предполагал Фрейд, и что это архаичное Суперэго характеризуется крайними степенями доброты и жестокости из-за очень ранних отождествлений. Во-вторых, то, чего девочка боится — это атакующая мать, а не атакующий отец. Кляйн считала, что девочки в младенчестве думают, что пенис ее отца создал еще и других детей, укрытых в теле ее матери. Зависть девочки ведет ее к орально-садистическому желанию поглотить груди матери, содержимое тела матери и разрушить мать. Проекция этой фантазии имеет результатом страх самой девочки, что содержимое ее собственного тела уязвимо для захвата, разрушения и увечья. Эти страхи прорываются во время отлучения от груди и представляют первую опасную для маленькой девочки ситуацию. Кляйн думала, что страх одиночества, потери любви и потери объекта любви являются позднейшими модификациями этой ранней тревоги.