50 знаменитых убийств - Александр Фомин

Мамай, придя в негодование от гибели своего посольства, послал на город царевича Арапшаха. Суздальские князья были не готовы к нападению, и на реке Пьяне их войска были вырублены воинами Арапшаха. После этого был взят Нижний Новгород и там учинена резня. Затем Мамай двинул войска дальше, чтобы окончательно подавить русских, но на реке Ворскле московские войска одержали полную победу над мурзой Бегичем, командовавшим войсками Мамая. В открытом бою русские сломили сопротивление татар и показали, что они по боеспособности не уступают татарам.

После всего происшедшего столкновение русских с Мамаем стало неизбежным. К томуже ситуация в Орде начала нормализоваться и времена «великой замятии» подходили к концу. Наконец-то нашелся человек, который благодаря своим талантам смог не только захватить власть, но и удержать ее. Этим человеком был Тохтамыш — сын эмира Мангашлыка Туй-ходжа-оглана, убитого правителем Белой Орды Урус-ханом. После казни отца Тохтамыш убежал к легендарному Железному Хромцу — Тамерлану — и предложил ему свои услуги. Тимур согласился и предоставил молодому Тохтамышу военную помощь. В 1375 году Урус-хан скончался, а его сын и наследник Токтакия умер через два месяца. На престол вступил брат — Тимур-Малик, который проявил исключительную бездарность и патологическую лень, поэтому неудивительно, что в 1376 году Тохтамыш без труда овладел Белой Ордой. А так как Синюю он получил по праву наследования, то для объединения Орды Тохтамышу оставалось лишь справиться с Мамаем и его Причерноморской Ордой. Инструментом для этого законный правитель Орды и избрал своего «вассала» — московского князя Дмитрия Ивановича.

Все эти события и привели к тому, что 8 сентября 1380 года на Куликовом поле сошлись две грандиозные по тем временам армии. Общее количество русских ратников, собравшихся под знаменами Дмитрия Московского, исчислялось 150 тысячами человек. Это войско состояло из княжеских конных и пеших дружин, а также ополчения, вооруженного копьями, рогатинами и топорами. Конница (около 20 тысяч дружинников) была сформирована из крещеных татар, перебежавших литовцев и обученных бою в татарском конном строю русских. В войсках Мамая была генуэзская пехота, а также аланы, касоги и половцы, мобилизованные на генуэзские деньги. В Европе для Мамая генуэзцы наняли 4 тысячи пехотинцев-копейщиков, которые должны были усилить конное войско Мамая. Этот отряд был доставлен из Европы на генуэзских кораблях через Средиземное, Черное, Азовское моря к устью Дона, откуда двинулся на соединение с войском Мамая. Численность войск грозного темника составляла приблизительно 200 тысяч человек.

И у Мамая, и у русских имелись союзники. На помощь темнику двигался литовский князь Ягайло, который давно строил планы завладеть Русью и обратить ее в католичество. Для этого литовский князь заключил мирный договор с Тевтонским Орденом, чтобы освободить все свои войска для похода на Дон.

Всего в литовском войске насчитывалось около 80 тысяч человек. А союзником Дмитрия Ивановича, естественно, выступал поддерживаемый Москвой хан Тохтамыш. Поскольку Тохтамыш с войском из сибирских татар двигался к Сараю, Мамай задумал вначале разбить Дмитрия, предварительно соединившись с войсками Ягайла. В противовес этому князь Дмитрий принял решение выйти навстречу Мамаю и не дать ему соединиться с литовцами. Вот мы плавно подошли к разрушению и второго стереотипа: русские князья на Куликовом поле не против Золотой Орды, а против Мамая, который в это время считался в Орде изменником.

Одним из основных факторов, предопределившим судьбу битвы, стало опоздание войск Ягайла к месту битвы на один переход. По некоторым сведениям, Ягайло и не старался успеть, а хотел занять выжидательную позицию. Таким образом, литовцев на Куликовом поле не было. Про саму же Куликовскую битву написано очень много, и ее описание выходит за рамки данной статьи. Скажем только, что в решающий момент битвы в тыл армии Мамая пошел засадный полк — 10 тысяч свежих бойцов, которые с ходу ударили по уже потерявшей строй татарской коннице. Удар засадного полка вызвал панику в рядах врага; «мамайцы» (татар, как мы уже говорили, в войске Мамая практически не было) обратились в бегство, и на протяжении 20 верст русские преследовали их и рубили, не давая пощады никому.

Победа была одержана, но потери русских оказались очень большими: из 150 тысяч человек в строю оставалось 30 тысяч, 120 тысяч погибло или было ранено. Сколько людей потерял Мамай, неизвестно, — известно лишь то, что в скором времени Мамай собрал новую, довольно большую армию, во главе которой он спустя несколько месяцев на реке Калке сошелся с войсками Тохтамыша. Однако боя не было — воины Мамая присягнули на верность законному хану Чингизиду. Мамая, однако, при этом они не предали и разрешили ему уйти. Без армии, без денег, без охраны и без власти экс-темник возвращается в единственное место, где он может чувствовать себя в безопасности, — в генуэзскую крепость Кафу (современная Феодосия).

И тут мы наконец-то приступаем к описанию смерти Мамая — событию не менее, а то и более загадочному, чем его рождение и жизнь. К сожалению, в Кафе своего Светония или Плутарха не нашлось, поэтому смерть Мамая не описана так красочно, как, скажем, смерть Гая Юлия Цезаря. С другой стороны, Цезарь-то был императором, а Мамай был типичным неудачником, который к тому же потратил чужие деньги, а обещанного так и не выполнил. Судьба Мамая была предрешена.

В конце 1380 (по другим сведениям — в начале 1381) года он был убит в Кафе генуэзцами. Как? Мы вряд ли узнаем это абсолютно точно и достоверно. Согласно «Сказанию о Мамаевом побоище», «Мамай же прибеже пакы в Кафу... и ту убиен бысть фрязи».

Согласно H. М. Карамзину, «оставленный верными мурзами, Мамай бежал в Кафу и там кончил жизнь свою: генуэзцы обещали ему безопасность, но коварно умертвили его, чтобы угодить победителю (Тохтамышу) или завладеть Мамаевою казною».

Советский писатель Сергей Бородин в своем романе «Дмитрий Донской» так описал убийство Мамая:

«Ночью от Мамая вышла женщина. Бернаба [генуэзец, раб, советник Мамая] поспешил войти к хану [все тоже заблуждение], прежде чем он успел закрыть за женщиной дверь. Мамай отпрянул от Бернабы, но успокоился, видя, что вошел свой.

— Есть новости?

— Да! — ответил Бернаба. И воткнул в горло Мамая нож.

До рассвета Бернаба оставался у мертвеца. Он обшарил каждую щель, зная, как Мамай хитер, как осторожен. Он нашел мешочек алых лалов, запрятанных под порог. Нашел алмазы, вшитые в шов халата, завернул в пояс слитки золота. Заткнул за пояс тяжелые серебряные, изукрашенные драгоценными камнями рукояти мечей, отломанные от лезвий. Повесил на грудь мешочек с изумрудами».