"Раскопанная Библия". Новый взгляд археологии - Израэль Финкельштейн

Существование высот и других форм родового и домашнего поклонения богу не было — как подразумевают книги Царств — отступлением от более ранней и более чистой веры. Это было частью вневременной традиции горных поселенцев Иудеи, которые поклонялись Яхве наряду с различными богами и богинями известной или адаптированной от культов соседних народов. Короче говоря, Яхве поклонялись самыми разнообразными способами, а иногда его изображали вместе с небесной свитой. Из косвенных (и демонстративно отрицательных) свидетельств книг Царств мы узнаем, что в сельской местности жрецы также регулярно воскуряли на высотах солнцу, луне и звездам.

Поскольку высоты были, вероятно, открытыми площадками или природными возвышенностями, то никаких определенных археологических следов их еще не было выявлено. Так ясным археологическим свидетельством популярности этого вида поклонения по всему царству является обнаружение сотен фигурок обнаженных богинь плодородия в каждом селении в Иудее конца монархии. Более наводящими являются надписи, найденные в селении начала 8 века Кунтиллет Айруд на северо — востоке Синайского полуострова — месте, которое показывает культурные связи с северным царством. Они, видимо, обращаются к богине Ашере как супруге Яхве. И чтобы не предполагать, что женатый статус Яхве был только греховной северной галлюцинацией, несколько аналогичная формула, говорящая о Яхве и его Ашере, появляется в надписи конца монархии из иудейской Шефелы.

Этот глубоко укоренившийся культ не ограничивался сельскими районами. Существует достаточно библейской и археологической информации о том, что синкретический культ Яхве в Иерусалиме процветал даже в конце монархического периода. Осуждение различных иудейских пророков делает совершенно ясным, что в Иерусалиме поклонялись Яхве вместе с другими божествами, такими как Ваал, Ашера, небесные воинства и даже национальные божества соседних земель. Из библейской критики Соломона (вероятно, отражающей реалии конца монархии), мы узнаем о поклонении в Иудее аммонитскому Милкому, моавитскому Хамосу и сидонской Астарте (3 Царств 11:5; 4 Царств 23:13). Иеремия говорит нам, что число божеств, почитаемых в Иудее, сравнялось с числом городов и о том, что количество алтарей Ваала в Иерусалиме сравнялось с числом базарных прилавков в столице (Иер. 11:13). Более того, предметы культа, посвященные Ваалу, Ашере и небесному воинству, были установлены в Иерусалимском храме Яхве. В главе 8 книги Иезекииля подробно описываются все мерзости, практикуемые в Иерусалимском храме, в том числе поклонение месопотамскому богу Таммузу.

Таким образом, великие грехи Ахаза и других злых Иудейских царей не следует рассматривать как в любом случае исключительные. Эти правители просто позволяли сельским традициям проходить беспрепятственно. Они и многие из их подчиненных выражали свою преданность Яхве в обрядах, выполняемых на бесчисленных могилах, святилищах, и высотах по всему царству с редким и вспомогательным поклонением другим богам.

Внезапное совершеннолетие

На протяжении большей части 200 лет эпохи разделенной монархии Иудея оставалась в тени. Ее ограниченный экономический потенциал, ее относительное географическое отделение и традиционный консерватизм ее кланов сделал ее гораздо менее привлекательной для ассирийской имперской эксплуатации, чем более крупное и богатое Израильское царство. Но с приходом ассирийского царя Тиглатпаласара III (745–727 гг. до н. э.) и решением Ахаза стать его вассалом, Иудея вступила в игру с огромными ставками. После 720 года, с завоеванием Самарии и падением Израиля, Иудея была окружена ассирийскими провинциями и ассирийскими вассалами. И эта новая ситуация будет иметь последствия для будущего слишком обширные, чем можно было предположить. Царская цитадель Иерусалима за одно поколение была преобразована из места пребывания весьма незначительной местной династии в политический и религиозный руководящий центр региональной власти, как из‑за драматических внутренних событий, так и из‑за тысяч беженцев из завоеванного Израильского царства, бежавших на юг.

Здесь археология внесла неоценимый вклад в создании диаграммы темпов и масштабов внезапного расширения Иерусалима. Как впервые предложил израильский археолог Маген Броши, раскопки, проводившиеся здесь в течение последних десятилетий, показали, что вдруг в конце 8 века до н. э. Иерусалим претерпел беспрецедентный демографический взрыв, когда его жилые районы расширились от своего прежнего узкого хребта — города Давида — и охватили весь западный холм (Рис. 26). Для того, чтобы охватить новые пригороды, была построена грозная оборонительная стена. В течение нескольких десятилетий — безусловно, в рамках одного поколения — Иерусалим из скромного горного города, площадью 4–5 гектаров, превратился в огромную городскую площадь в 60 гектаров плотно упакованных домов, мастерских и общественных зданий. С демографической точки зрения, население города должно было увеличиться в целых 15 раз, из около 1 тысячи до 15 тысяч жителей.

Аналогичная картина огромного прироста населения исходит из археологических исследований в сельскохозяйственных окраинах Иерусалима. Мало того, что в это время в ближайших окрестностях города были построены многочисленные усадьбы, но и в районах к югу от столицы, ранее относительно пустая сельская местность была залита новыми земледельческими поселениями, большими и малыми. Старые сонные деревни выросли в размерах и стали, в первый раз, настоящими городами. Также и в Шефеле большой шаг вперед был сделан в 8 веке, с резким ростом количества и размеров селений. Лахиш — самый важный город в регионе — может служить хорошим примером. До 8 века он был скромным городом; она был обнесен грозной стеной и превратился в главный административный центр. Кроме того, долина Беэр — Шевы далеко на юге стала свидетелем создания ряда новых городов в конце 8 века. В целом, расширение было поразительным, в конце 8 века в Иудее было около 300 населенных пунктов всех размеров, от метрополии в Иерусалиме до малых хуторов, где когда‑то было всего несколько деревень и скромных городов. Население, которое уже давно колебалось на уровне нескольких десятков тысяч, теперь выросло до примерно 120 тысяч.

На волне Ассирийских кампаний на севере, Иудея испытала не только внезапный демографический рост, но и реальную социальную эволюцию. Одним словом, она стала полноценным государством. Начиная с конца 8 века в южном царстве появляются археологические признаки зрелого государственного образования: монументальные надписи, печати и оттиски печатей, остраконы для царской администрации; спорадическое использование в общественных зданиях кладки из тесаного камня и каменных капителей; массовое производство в центральных мастерских керамических сосудов; другие ремесла, а также их распространение по всей сельской местности. Не менее важным было появление средних городов, выступающих в качестве региональных столиц, а также развитие крупной промышленности прессования масла и вина, которая из местного, частного производства превратилась в государственную промышленность.

Сведения о новых погребальных обычаях, главным образом, но не только в Иерусалиме, показывают, что в это время возникла национальная элита. В 8 веке некоторые жители Иерусалима стали вырезать сложные гробницы в скале хребтов, окружающих город. Многие из них были чрезвычайно сложными, с остроконечными потолками и архитектурными элементами, такими как карнизы и увенчанные пирамиды, искусно вырезанные из скалы. Н е существует никаких сомнений, что эти могилы были использованы для захоронения знати и высоких должностных лиц, на что указывает фрагментарная надпись на одной из гробниц в деревне Силоам близ Иерусалима (к востоку от города Давида), посвященная "[…]яху, который отвечает за дом". Нельзя исключать того, что это была гробница Севны (чье имя, возможно, сложенное вместе с божественным именем стало Шебнаяху), царского управляющего, которого Исайя (22:15–16) осуждает за его высокомерие при рубке гробницы в скале. Искусные гробницы также были найдены в нескольких местах в Шефеле, что указывает на внезапное накопление богатства и разделение социального положения в Иерусалиме и округе в 8 веке.

Вопрос в том, откуда взялось это богатство и очевидное движение в сторону полного государственного образования? Неизбежный вывод состоит в том, что внезапно Иудея объединилась и даже интегрировалась в экономику Ассирийской империи. Хотя иудейский царь Ахаз начал сотрудничать с Ассирией еще до падения Самарии, наиболее значительные изменения, несомненно, состоялись после крушения Израиля. Резкий рост заселения далеко на юге в долине Беэр — Шевы может намекать, что Иудейское царство приняло участие в активизации арабской торговли в конце 8 века под властью ассирийцев. Существуют веские основания полагать, что для иудейских товаров открылись новые рынки, стимулируя увеличение производства оливкового масла и вина. В результате Иудея прошла через экономическую революцию от традиционной системы, основанной на деревнях и кланах, к экспортному производству и индустриализации под государственной централизацией. В Иудее начало накапливаться богатство, особенно в Иерусалиме, где дипломатическая и экономическая политика царства была определены и где национальные учреждения были под контролем.