Очень дорого сердцу (СИ) - Лия Болотова

уже объяснила. Долго усаживалась в машину, стараясь не помять платье, долго укладывала дрожащими руками на коленях сумочку и букет.

— Нервничаешь? — Вот зачем он спрашивает очевидную вещь?

— Очень заметно?

— Аленький, расслабься, — Демид сжал мою ладонь, словно хотел поделиться уверенностью, — это всего лишь формальность. И я буду рядом.

Я попыталась улыбнуться, показывая, что его слова мне помогли, но мой внутренний тремор это слабо успокоило.

Семья Демида жила в элитном районе нашего города, целый квартал, огороженный забором, со шлагбаумами на въездах. Демид припарковал машину возле одного из подъездов многоэтажки, фасад которого больше походил на объект архитектурного искусства, а не на жилой дом. И почему у меня не хватило ума раньше расспросить своего кавалера о его семье? Знала, что у него есть мама и брат, что отец умер несколько лет назад. А больше…Что ещё нужно узнавать в таких ситуациях? На кого имущество записано? Кто где работает? Попросить генеалогическое древо до пятого колена? Есть ли у них психи в роду? Хотя про психов — это больше ко мне, даже спрашивать не нужно, на моём лице и так всё было написано.

Помня, какое впечатление на меня произвёл их загородный дом, готовилась к эстетическому шоку. Но и тут меня фантазия подвела — мало я, видимо, уделяла внимание журналу «SALON». Зубы сжала крепче, чтобы челюсть не ронять, стараясь при этом улыбаться, вцепилась в руку стоящего рядом Демида, пока к нам навстречу плыла женщина, и с каждым шагом она становилась всё красивее, а я всё бледнее.

— Мама, — сказал Дёма, когда шикарная блондинка «слегка за тридцать» (вот честное слово, больше бы не дала, хоть и знала, что у неё двое взрослых сыновей) подошла к нам на расстояние вытянутой руки, — познакомься, это — Алевтина, моя девушка. Аля, — он легко сжал мою руку, намекая, что пора отмереть, — это моя мама, Галина Германовна.

Улыбаясь счастливой улыбкой отошёл немного в сторону, чтобы не мешать процессу передачи букета, обмена рукопожатиями и милыми приветственными комплиментами. Я немного расслабилась под мягким взглядом голубых глаз Галины Германовны, от её тёплой улыбки и ободряющему похлопыванию по моему плечу. Кажется, всё не так страшно, как я себе представляла. А ещё я заметила, что мать и сын вообще не похожи, если бы мне не сказали прямо, я бы точно усомнилась в их родстве.

Втроём мы прошли в гостиную. Галина Германовна изъявила желание сесть со мной на диван, а Демида отправила в кресло напротив нас. Правда, как только он сел, дама всплеснула руками и сказала:

— Демид, совсем забыла тебе сказать, когда ты поехал за Алей, — у нас закончилось шампанское. Сын, сходи пожалуйста в магазин, такое событие стоит отпраздновать.

— Сходи — звучит, как шутка, ехать придётся, — ответил тот не слишком любезно, поднимаясь со своего места. — Какое брать?

— Аля, вы что предпочитаете? Brut, Sec, Demi-sec[1]?

— Признаться честно, я не дружу с шампанским, — ответила я, хотя всегда пила только брют, но право выбора решила оставить за хозяйкой, — поэтому, на ваш вкус.

— Как мило. Демид, возьми бутылочку Prosecco, ты знаешь, о чём я.

Гонец ушёл, и мы остались один на один. Какое-то время Галина Германовна рассматривала меня, снова нагоняя робость, но я старалась не подавать вида, не только ради себя, но и ради Демида.

— Что он в тебе нашёл?

Сначала мне показалось, что я ослышалась. Потому что вопрос был задан всё тем же радушным тоном и с улыбкой на лице. «Может, стоит всё обернуть в шутку?» — подумала я и сказала:

— Мне тоже это интересно. Стоит спросить у Демида.

— Хотя, знаешь, мне кажется он решил попробовать метод «от противного». У него было столько девушек, разных, ярких, с положением и деньгами. Девочка, — она окинула меня взглядом с ног до головы, — в тебе соединилось всё то, на что он никогда в жизни бы не взглянул. Ты же понимаешь, чтобы войти в нашу семью, ты должна что-то иметь, и я говорю сейчас далеко не о внешности: положение в обществе, деньги, связи. Я никогда не одобрю ваших отношений, ваших серьёзных отношений. Если он так хочет, может пока поиграть с тобой, но это быстро пройдёт, поверь мне. Демиду приходится думать не только о себе. Он — руководитель холдинга, наследник…

— Меня никогда не интересовал положение Демида в обществе, сфера его работы или количество денег на его счёте. Я встречалась с ним, даже не зная об этих наследственных делах…

Галина Германовна рассмеялась, изящно запрокидывая голову назад. Вот теперь они похожи, мать и сын, и от этого мне стало не по себе.

— Всё значительно проще, чем я себе представляла. Если Демид даже не сказал тебе, кто есть на самом деле, он действительно не рассматривает тебя всерьёз. Рядом с ним должна быть сильная, уверенная в себе женщина с амбициями, в большей мере деловой партнёр, которая позволит ему стать ещё успешнее, а не кроватно-кухонный гарнитур сомнительных умственных способностей.

Я не могла поверить: как может эта красивая, статная, интеллигентная женщина унижать меня, при этом не меняя учтивого выражения лица и улыбаясь? Она для этого отослала Демида, переговорить с глазу на глаз? Такое лицемерие и выдержка пугали больше, чем пистолет у виска.

— А вы не боитесь, что она будет настолько успешной, целеустремлённой и сильной, что заберёт Демида всего, с потрохами, уведёт из семьи, оставив вас ни с чем?

На секунду бровь Галины Германовны дёрнулась вверх, но это было единственным проявлением эмоций, после чего годами выработанная маска и модель поведения вернулись на место.

— Мне кажется я тоже знаю, почему он остановил свой выбор на мне. — продолжила я, стараясь говорить