Древний Рим - Борис Александрович Гиленсон

Где другу Августов певец

Сулит хорошую погоду.

В 8 г. до н. э. скончался его покровитель Меценат. Говорят, последние слова Мецената были обращены к Августу: «О Горации Флакке помни, как обо мне». А спустя два месяца ушел из жизни и Гораций, которому было 57 лет. Оказались пророческими слова Горация, обращенные к Меценату:

…Выступим, выступим

С тобою вместе в путь последний —

Вместе, когда бы его ни начал.

Гораций оставил скромное по объему, но весомое по значимости поэтическое наследие. Поэт трудился над стихами неспешно, с обескураживающей тщательностью. Всего из-под пера Горация вышли: книга эподов, два сборника сатир, четыре книги од и две книги посланий.

2. Эподы. Сатиры. Послания

ЭПОДЫ. Гораций дебютировал книгой, названной им «Эподы» (Epodoi) (31–30 гг до н. э.), в которую вошло 17 стихотворений. Слово эпод – греческое, буквально означает припевы. Так называлось в античной литературе стихотворение, написанное в перемежающемся ритме; нечетные стихи – дактилические, четные – ямбические.

В тематическом отношении эподы Горация разнообразны. Некоторые касаются сферы политики. Два эпода обращены к римскому народу. В 7-м поэт осуждает гражданскую междоусобицу:

Куда, куда вы валите, преступные,

Мечи в безумье выхватив?!

Неужто мало и полей, и волн морских

Залито кровью римскою?

Та же мысль высказана в 16-м эподе:

Вот уж два поколенья томятся гражданской войною,

И Рим своей же силой разрушается.

ГОРАЦИЙ И МЕЦЕНАТ. 9-й эпод адресован Меценату. Всего же из под пера Горация вышло около двух десятков разного рода стихотворений, посвященных его покровителю. Бытует мнение о Меценате, как о богаче, ловко «приручавшем» поэтов с помощью разного рода подачек, что позволяло ему ненавязчиво включать их в орбиту идеологической политики Августа. Однако это упрощенный, односторонний взгляд. Меценат был высоко образован, эрудирован, наделен художественным вкусом; он любил поэзию, ценил в людях талант и образованность. Как подчеркивалось, Мецената и Горация связывала взаимная симпатия. Вместе с тем, как и в отношениях с Августом, Гораций в дружбе с Меценатом доходил лишь до определенной грани, исключавшей панибратство. Выше материальных благ ценил для себя Гораций независимость, душевное равновесие и внутреннюю свободу. В 9-м эподе, обращенном к Меценату, высказана радость по поводу победы Октавиана под Акцием, сокрушения «царицы», т. е. Клеопатры, а также надежда на веселые возлияния по этому поводу.

Программный характер носят 1-й и 2-й эподы. Обращаясь к Октавиану и Меценату, спешащим на войну с Антонием, Гораций пишет о себе как о человеке «слабом, невоинственном», которому пристала иная – тихая, мирная гавань. Излагая свое жизненное кредо, свой идеал, Гораций описывает любезное его сердцу пребывание на лоне сельской природы, скромные радости поселян.

Блажен лишь тот, кто суеты не ведая,

Как первобытный род людской,

Наследье пашет на волах своих,

Чуждается всякой алчности,

Не пробуждаясь от сигналов воинских,

Не опасаясь бурь морских,

Забыв и форум, и пороги гордые

Сограждан, власть имеющих.

В тиши он мирно сочетает саженцы

Лозы с высоким тополем,

Присматривает за скотом, пасущимся

Вдали, в лугу заброшенном.

САТИРЫ (Saturae). В 30-е годы Гораций выступает также в другом лирическом жанре – сатир, выпустив две книги произведений такого рода. Само латинское слово «сатира» (или «сатура») означает блюдо с разнообразными плодами, которое приносили в храм Цереры, древнеиталийской богини плодородия. В римской литературе сатира первоначально представляла смешанный жанр, в котором могло «сосуществовать» комическое и серьезное, возвышенное и низкое. Первые сатиры были паписаны Квинтом Эннием, который использовал диалогическую форму.

ГОРАЦИЙ И ЛУЦИЛИЙ. Активно работал в жанре сатир Гай Луцилий (Lucilius) (ок. 180–120 гг. до н. э.), выпустивший пять книг. В творчестве Луцилия, который использовал дактилический гекзаметр, был силен обличительный пафос, направленный против таких бытовых пороков, как тщеславие, жадность, невежество, суеверие.

У Горация очевидны переклички с Луцилием. Но вместе с тем он поднимает сатирический жанр на новый уровень мастерства. В 4-й сатире 1-й книги Гораций дает меткую характеристику своему предшественнику: Луцилий – «весел, тонок, остер», его стихи достойны хвалы за «насмешки, полные соли». Но Гораций не вуалирует и присущие Луцилию недостатки: «многословен, ленив», а его стихи «грубы». Для такого чуткого к слову мастера, как Гораций, было очевидно, что Луцилий недостаточно шлифовал свой слог. Гораций же являл пример мастера слова.

Краткость нужна, чтобы речь стремилась легко и свободно,

Чтобы в словах не путалась мысль и ушей не терзала,

Нужно, чтоб слог был то важен, то кстати шутлив, чтобы слышен

Был в нем голос не только оратора или поэта,

Но человека со вкусом, который щадит свои силы,

Зная, что легкою шуткой решается важное дело…

В отличие от Луцилия Гораций не просто обличает. Он философствует. Предается медитациям. Размышления на нравственно-этические темы определяют тональность многих сатир Горация, склонного с «улыбкою истину молвить».

ПРОБЛЕМАТИКА САТИР. Открывающая сборник сатира высмеивает скупость. Человек, одержимый накопительством, над «деньгами проводящий бессонные ночи», – враг самому себе, поскольку отторгает окружающих.

Все ненавидят тебя! Ты дивишься? Чему же? Ты деньги

В мире всему предпочел – за что же любить тебя людям?

Иронизирует Гораций и над гуляками, которые не знают удержу в разгуле, бездумно тратятся на блудниц; и над мотами, склонными к ненасытному чревоугодию; и над болтунами, желающими втереться в доверие к Меценату; и над рабами собственных пороков.

Выделяется группа сатир, утверждающих нравственные ценности. В 6-й сатире 2-й книги Гораций возвращается к излюбленной теме, восхваляя щедроты сельского уединения:

Вот в чем желанья были мои: необширное поле,

Садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник,

К этому лес небольшой! И лучше и больше послали

Боги бессмертные мне; не тревожу и просьбою боле.

Цитата из Горация: «О, когда я увижу поля!» была взята Пушкиным в качестве латинского эпиграфа ко второй главе «Евгения Онегина».

Во 2-й сатире 2-й книги Гораций, развивая «сельскую» тему, рассказывает о мирном поселянине Офелле, у которого триумвиры отобрали землю. Офеллу теперь приходится землю арендовать, но он трудится с прежним рвением, не ропщет, довольствуется малым, питается «простыми овощами и куском прокопченной свинины». Но если является гость, он спешит выставить на стол лучшее, что у него есть.