Призыв - Дэвид Гейдер

Эльфийка пожала плечами:

— Думаю, Дункан уже все за меня сказал.

В итоге ни Келль, ни Николас не стали оспаривать решение Женевьевы. Командор приняла их возвращение в ряды единомышленников без единого замечания, однако Фиона сомневалась, что она забудет про этот случай. Командор никогда ничего не забывала.

Они прошли туннелями, по которым убежал Дункан, после того как Фиона отметила, что там есть и другие коридоры, которые ведут в разных направлениях. Вернуться прежней дорогой они все-таки не могли — там неизбежно пришлось столкнуться с порождениями тьмы, а именно этого они стремились избежать. Так что волей-неволей пришлось идти вперед и надеяться, что им повезет вернуться на Глубинные тропы и отыскать дорогу в тейг Ортан. В глубине души Фиона всерьез опасалась, что эти пещеры тянутся вниз до бесконечности. Вполне вероятно, что обратного пути для них уже нет и не было бы, даже если бы Келль настоял на своем.

Эти мысли она держала при себе.

По предложению Мэрика они взяли с собой Жюльена. Тело его, по-прежнему завернутое в плащ, подняли на плечи и отнесли к изумрудному озеру. Спуститься с ним с утеса по узкой неверной тропе оказалось нелегко, но Серые Стражи не сетовали. Даже Женевьева, несмотря на задержку, не сказала на сей счет ни единого слова.

На берегу, посреди причудливых белых столпов, они сняли с плеч тело павшего товарища и опустили его в изумрудные воды озера. Церковный обычай требовал, чтобы мертвецов сжигали, а пепел подобающим образом предавали земле, однако у них не было никакой возможности разжечь погребальный костер, а захоронить что бы то ни было в камне не было ни времени, ни возможности. Лучше уж так, чем бросить мертвого друга в драконьей пещере на потеху порождениям тьмы.

Некоторое время они смотрели, как вода уносит тело все дальше. Никто не проронил ни слова. Фиона недолго была знакома с темноглазым воином, но ей по душе был его тихий нрав. Для воина Жюльен был на удивление задумчив. К Фионе он всегда относился как к собрату по ордену, не более, — а для какой-то там эльфийки, тем более магички, такое отношение значило очень много.

Николас стоял на коленях у самой воды, низко опустив голову в мучительной скорби. Остальные делали вид, что ничего не замечают, — пусть белокурый воин сохранит хотя бы остатки гордости.

— “Се бездонная бездна, колодец всех душ, — нараспев проговорил Мэрик. — Из сих изумрудных вод рождается новая жизнь. Приди же ко мне, дитя, дай тебя обнять”.

Он подошел к Николасу, бережно положил руку ему на плечо. Тот поднял на Мэрика благодарный взгляд, и глаза его налились слезами.

— “В моих объятиях — Вечность”.

Тело Жюльена медленно погрузилось под воду.

Глава 10

И тьма подступает все ближе, и жарко дышит она —Шепот в ночи, поступь обмана во снах.

Бреган открыл глаза.

Пока он отдыхал, что-то изменилось. Долго ли он спал? В келье царила непроглядная тьма, и точно так же было, когда он только сомкнул глаза, — как будто целую вечность назад. Глубинные тропы — это ночь, уходящая оконечность.

И все же ему отчего-то казалось, что времени прошло немало. Жжение под кожей ослабло, сменилось странным леденящим ощущением. Бреган потыкал себя пальцем — кожа на ощупь была толстой и рыхлой, и, наверное, если бы он ткнул посильнее, в ней надолго осталась бы вмятина. Руки и ноги ощущались обособленно, словно они больше ему ему не принадлежали.

Рокочущий гул тоже стал слабее. Вслушавшись в него, Бреган понял, что это не вполне так. Звук усилился, отдаленный хор превратился в мощную симфонию, прилив дивно прекрасной музыки, которая больше не пыталась пробиться в его разум, но лишь легонько прикасалась к краю сознания. Не обращать на нее внимания стало гораздо проще, однако сейчас Бреган обнаружил, что эта музыка его отвлекает. Всякий раз, когда он прислушивался к ней, он терял нить размышлений.

Бреган потряс головой, не желая поддаваться этим чарам, и сел. Шкуры, на которых он лежал, стали плотнее и, безусловно, грубее. Пошарив вокруг себя в темноте, Бреган обнаружил охапку какой-то одежды. Это была явно не его одежда. Ткань, из которой ее смастерили, была незнакома Брегану — жесткая, шершавая на ощупь, скорее всего, гномьей работы. Сомнительно было, чтобы эта чужая одежда вообще оказалась ему впору.

Он медленно встал, морщась от боли, отозвавшейся во всем теле. Болело, впрочем, не так уж и сильно. Проведи руками по телу, Бреган обнаружил, что большинство повязок и нашлепок с мазями исчезло. Он выздоровел. Тем не менее кожа на ощупь оставалась грубой, словно была покрыта множеством шрамов. И вот еще что было странно: Брегану казалось, что он притрагивается не к самому себе, а к кому-то другому. Как будто все тело онемело. И закоченело, пусть он и не дрожал от холода.

Тщательно пошарив в груде тряпья, Бреган выбрал то, что на ощупь показалось ему штанами. Этого пока хватит. Штаны оказались вполне впору, хотя, как он и ожидал, коротковаты.

Куда подевался сияющий камень? Бреган помнил, что, когда он вернулся в келью, камня при нем не было, а вот почему — не мог вспомнить. По сути, он вообще крайне мало помнил о том, как вернулся сюда. Пришел он один, это точно, но куда делся Архитектор? Брегану помнилось, что они вроде бы разговаривали о чем-то, но воспоминание было далеким и смутным. Может, тот как-то воздействовал на его разум?

Мысль об этом должна была бы сильнее встревожить Брегана, однако не встревожила. Такое необычное спокойствие тоже вполне могло быть вызвано магическим вмешательством, однако Страж в этом сомневался. Если бы Архитектор захотел стереть его память или иным образом воздействовать магией на его сознание — у него для этой цели было немало других, более удобных возможностей.

Нет, Бреган вернулся сюда по собственной воле — именно для того, чтобы поспать. Он устал. Руки и ноги отяжелели, словно налитые свинцом, и неотвязный гул сводил с ума. Это он еще помнил, а затем сон всей тяжестью навалился на него и, едва он успел опуститься на пол, как погрузился в забытье и…

И — больше ничего. Снов он не видел, пожалуй, впервые в жизни. Серым Стражам всегда снились сны — такова цена за соприкосновение с групповым сознанием порождений тьмы. А сейчас — ничего. Блаженное забытье.

Бреган подождал еще немного. Снова пошарил вокруг на полу, но не обнаружил ни оружия, ни доспехов. Вероятно, ему по-прежнему не доверяют? Ну да не важно, это осталось в прошлой жизни — жизни воина.

Жизни, которую он ненавидел.