Имменсерит. История великого Королевства - Вячеслав Анатольевич Гильштейн

Сестры заплакали, но в том не было ничего постыдного.

Тоя забралась в седло, проверив предварительно все сумки и ремни упряжи.

– Езжай, ничего не бойся.

– Мы ещё увидимся, – это был не вопрос, это была правда.

Тоя с сыном отправилась в далёкий и такой непростой путь. Она знала, что ей нужно ехать на север по до боли знакомой дороге, а дальше прямиком на Медвежьи горы. Так он их тогда назвал. За последний год, после битвы за Тритику, в ту сторону ушло много переселенцев в поисках лучшей жизни и никто не вернулся обратно. Кроме этого, из тех краёв часто через Семидорожье едут купцы и мастера за товарами и материалами. Так что дорога должна быть живой, точно не заплутаешь.

Прошло уже больше трёх часов, как Тоя с сыном на руках сбежала из отчего дома, покинув, возможно, его навсегда. Попона, украшенная цветочной вышивкой, уже напоминала о сёстрах. Маленькие бронзовые чешуйки и колечки, которыми была украшена богатая грива коня, слегка соприкасались на ходу, издавая мягкий мелодичный звук тысячи далёких колокольчиков.

Близилось утро, наполняя воздух теплом восходящего солнца. Малыш крепко спал, безмятежно, лишь иногда шевеля губками, словно пытаясь что-то сказать. Тоя давно не ездила верхом, поэтому очень устала, но останавливаться она не планировала. Дорога шла сквозь лес, в котором когда-то орудовала банда "кулаков", но сейчас тут было безопасно. Тоя опустила поводья, конь сам неторопливо нёс её вперёд по истоптанной дороге. Агат стриг ушами, радуясь свободе, качал головой в такт ходу и даже немного фыркал.

– Мы обязательно найдём твоего отца, малыш. Он должен знать, что у него есть ты.

Тоя посмотрела своему сыну в глаза. Тот уже проснулся и играл с деревянной лошадкой, которую выстрогал для него конюх с отцовской конюшни.

– Ты каждый раз на меня так смотришь, будто наперёд знаешь всё, что я хочу сказать. Представить себе не могу, что будет, когда ты заговоришь, – молодая мать улыбнулась своему чаду.

Бросив взгляд по сторонам, Тоя едва слышно затянула свою любимую песню. У неё был красивый чарующий голос, глубокий и сильный, как горный водопад, но тёплый, как весеннее солнце. Вкупе с перешёптыванием листьев создавался чудесный ансамбль природы и человека.

– Что такая красивая молодая дева делает одна на дороге в столь раннее утро?

Незнакомый голос немного напугал Тою, но вида она не подала. Остановив коня, девушка выжидательно смотрела на троих молодых охотников, выходивших из-за зарослей акации и шиповника.

– С чего вы взяли, что я одна? – голос подвёл беглянку и дрогнул.

– Не нужно нас бояться. Мы охотимся здесь для всех жителей Новоместа. Мы выслеживали крупную дичь, но услышали твоё пение и позабыли обо всём. Кто же ты? – все трое охотников подошли достаточно близко, чтобы Тоя могла их рассмотреть. Охотники были совсем юными, почти мальчишки, может, лет четырнадцати или пятнадцати, но не больше. У каждого при себе был добротный тисовый лук, колчан с десятком стрел и кинжал на поясе.

Тоя почему-то не испугалась подошедших к ней, беззащитной и одинокой красивой девушке троих вооруженных мальчишек. Вместо страха она испытала прилив сил, радость и даже власть.

Окинув смотревших на нее во все глаза юных охотников, она уверенно и настойчиво сказала:

– Моё имя вам ничего не даст. Лучше скажите, как проехать в Новомест? А ещё лучше – проводите меня туда.

Глава 35. Новомест

Новое Место, или по-простому Новомест, как называли его здешние поселенцы, оказался небольшим городком, спрятанным в долине между гор. Тоя смотрела по сторонам во все глаза, ища знакомые лица, но всё было тщетно, она и сама это понимала. Тоя не верила в удачу и в чудеса, она знала, что для задуманного ей придётся через многое пройти.

Деревянные двух и даже трёхэтажные дома образовывали несколько ровных улиц. Все постройки были новыми, и, судя по звукам, стройка активно продолжалась.

Людей на улицах было немного, то были в основном женщины и дети. Мужчин было мало, все они были заняты, никто не слонялся без дела и не сидел праздно в тени собственного дома, что часто можно было наблюдать в Семидорожье.

– Где у вас тут можно отдохнуть и привести себя в порядок? – Тоя обратилась к своим спутникам.

– Мы отведём тебя к нам домой, к нашей матушке, – ответил самый разговорчивый из троих охотников.

– Что-то вы не похожи на братьев, – подозрительно сказала Тоя.

– Мы все из Тритики. У Калеба и Мирона родители погибли при осаде, а моей матери удалось спастись. Раз мы дружили с детства, вот и живём теперь вместе.

– Простите меня, я не хотела… – Тоя пожалела о своей резкости, – я последние два года не покидала отцовский дом и почти ни с кем не общалась, я мало что знаю о том, что происходит в мире.

– Не извиняйся. Жизнь продолжается. А почему твой отец так суров с тобой? – поинтересовался другой из мальчишек, судя по всему, это был Мирон. У него были золотисто-рыжеватые волосы, веснушки по всему лицу и грустные глаза.

– Он считал, что у него есть на то причины, – уклончиво ответила Тоя и сразу задала свой вопрос, – долго ещё ехать?

– Приехали. Можешь слезать с коня, я помогу, – самый болтливый из мальцов ухватил Агата за упряж.

Тоя аккуратно спешилась, придерживая одной рукой спящего сына.

– Ты сказал как зовут твоих братьев, а как тебя?

– Морвин.

– Я – Тоя.

Дом, к которому братья привели Тою был двухэтажный, по четыре окна в каждую сторону от входа.

– Тут живут ещё семьи, не мы одни, – видимо, Морвин заметил удивление на лице Тои, – идём внутрь, я тебя представлю матушке, а затем нам нужно будет снова отправиться на охоту. Ребята отведут твоего коня в стойло, конюшня на заднем дворе, запомни.

Коридор пронизывал весь первый этаж и упирался в лестницу, которая вела наверх. Пахло свежесрубленным деревом, опилками и смолой. Дом построили совсем недавно, это Тоя поняла сразу.

Нужная дверь в жилище трёх братьев была почти самой последней на втором этаже. Пока Тоя шла следом за Морвином, он поздоровался почти со всеми соседями, потрепал по волосам двух крохотных бесштанных мальчишек, игравших на полу в коридоре, улыбнулся и подмигнул соседской девочке. В дверях его встречала не старая, но седая женщина. Она по доброму улыбалась, глядя на сына, сложив руки на почти белом переднике.

– Морвин, где твои братья? – у женщины был тихий, спокойны голос, приятный и заботливый, но с лёгкой грустинкой.

– Мама, я привёл гостью.