Псы войны - Фредерик Форсайт

В тот момент, когда его самолет приземлился в Париже, Мартин Торп садился в ночной поезд, следующий по маршруту: Лондон-Глазго-Стирлинг и Перт. Оттуда ему предстояло пересесть на местный поезд до Данди, где находилась контора старой адвокатской фирмы «Далглиш и Далглиш». В портфеле у него лежал документ, подписанный в конце недели леди Макаллистер и засвидетельствованный миссис Бартон, а также чеки, выписанные цюрихским Цвинглибанком, в количестве четырех штук, каждый на сумму 7500 фунтов стерлингов, достаточную для того, чтобы купить 75 000 штук из числа акций компании «Бормак», принадлежащих леди Макаллистер.

«Двадцать четыре часа», – подумал он, задергивая занавески купе первого класса в спальном вагоне, за окном которого все быстрее пробегала платформа вокзала «Кингс Кросс». Через двадцать четыре часа дело будет сделано, и он вернется домой, а еще через три недели в Совете директоров компании «Бормак» появится новый человек, послушно исполняющий приказы, исходящие от него или от сэра Джеймса Мэнсона. Улегшись на полку, он подложил под подушку портфель и с удовольствием ощущал затылком его твердость, глядя в потолок купе.

Позже, тем же вечером, во вторник, Шеннон поселился в отеле неподалеку от Мадлен, в центре Восьмого Аррондисмана Парижа. Ему пришлось оставить свое обычное прибежище на Монмартре, где его знали как Карло Шеннона, ибо теперь он выступал под именем Кейт Браун. Но отель «Плаза-Сюрен» был вполне достойной заменой. Он принял ванну, побрился и собирался отправиться ужинать. Заказал по телефону столик в своем любимом в этом районе ресторане «Мазагран», и мадам Мишель обещала приготовить филе «Миньон» как он любит – с листочками зеленого салата на гарнир и бутылкой «По де Ширубль».

Два междугородных переговора, которые он заказал, последовали один за другим. Сначала на линии возник некий месье Лаваллон из Марселя, известный ему как Жан-Батист Лангаротти.

– Ты узнал адрес агента по экспорту? – спросил Шеннон, когда они обменялись приветствиями.

– Да, – сказал корсиканец. – Это в Тулоне. Очень хорошая фирма, уважаемая и надежная. У них собственный таможенный склад в порту.

– Передавай по буквам, – сказал Шеннон. Бумага и карандаш были уже наготове.

– Морское агентство Дюфо, – медленно произнес Лангаротти и продиктовал адрес. – Пересылайте грузы в агентство с обязательной отметкой «Собственность мсье Лангаротти».

Не успел Шеннон повесить трубку, как телефон зазвонил снова. Дежурный отеля сообщал, что на связи некий мистер Дюпре из Лондона.

– Я только что получил твою телеграмму, – прокричал в трубку Жанни Дюпре.

Шеннон также по буквам продиктовал ему название и адрес фирмы из Тулона, и Дюпре записал.

– Прекрасно, – сказал он после этого. – Первый из четырех ящиков уже готов к отправке. Я велю лондонским агентам побыстрее отослать его по адресу. Да, кстати, я нашел башмаки.

– Хорошо, – сказал Шеннон. – Молодец.

Он заказал еще один разговор. На этот раз в баре города Остенде. Через пятнадцать минут в трубке послышался голос Марка.

– Я в Париже, – сказал Шеннон. – Тот человек, который должен был принести образец интересующего меня товара…

– Да, – сказал Марк. – Я с ним связывался. Он готов с тобой встретиться и обсудить цену и условия сделки.

– Хорошо. Я буду в Бельгии вечером в четверг или утром в пятницу. Передай ему, что мы можем встретиться в пятницу, после завтрака, в моем номере, в гостинице «Холлидей Инн», что рядом с аэропортом.

– Я ее знаю, – сказал Марк. – Хорошо. Переговорю с ним и позвоню тебе.

– Позвони мне завтра между десятью и одиннадцатью утра, – сказал Шеннон и повесил трубку.

Только после этого он наконец надел пиджак и отправился навстречу долгожданному ужину и полновесному ночному сну.

Пока Шеннон спал, Саймон Эндин, в свою очередь, летел в Африку ночным рейсом. Он прибыл в Париж первым самолетом в понедельник утром, не мешкая взял такси и отправился в посольство Дагомеи на авеню Виктор Гюго. Здесь он заполнил длиннющую анкету с просьбой предоставить ему шестидневную туристическую визу. Виза была готова только к закрытию консульства на следующий день, во вторник, и он сел на ночной самолет, летящий в Котону через Ниамею. Шеннона не очень бы удивило то, что Эндин отправился в Африку, так как он понимал, что опальный полковник Боби должен выполнить определенную роль в игре сэра Джеймса Мэнсона. Очевидно было и то, что бывший командующий зангарийской армией отсиживается где-нибудь на африканском побережье. Но если бы Эндин узнал, что Шеннон только что вернулся после секретной встречи с генералом в том же районе Африки, ему было бы в самолете не до сна, несмотря на принятую заблаговременно таблетку снотворного.

Марк Вламинк позвонил Шеннону в гостиницу в четверть одиннадцатого на следующий день.

– Он согласился на встречу и принесет образец, – сказал бельгиец. – Мне тоже прийти с ним?

– Конечно, – сказал Шеннон. – Когда приедете в отель, спросите у дежурного, в каком номере живет мистер Браун. Да, вот еще что. Ты купил фургон, который я просил тебя раздобыть?

– Да, а что?

– Тот джентльмен его видел?

Возникла пауза, пока Вламинк напрягал память.

– Нет.

– Не надо приезжать на нем в Брюссель. Найми машину и сам садись за руль. Прихватишь его по дороге. Понял?

– Да, – сказал Вламинк все еще в недоумении. – Сделаю все, как скажешь.

Шеннон, который еще не встал с постели, но чувствовал себя существенно лучше, заказал по телефону завтрак и провел обычные пять минут под душем. Четыре минуты под обжигающей горячей струей и минуту – под холодной, как лед. Когда он вышел из душа, кофе и рогалики были на столе. Он сделал еще два звонка Бенни Ламберу в Париж и мистеру Штайну в фирму «Ланг и Штайн» в Люксембурге.

– Ты достал письмо? – спросил он Ламбера.

В голосе жулика чувствовалось напряжение.

– Да. Вчера получил. Повезло, что мой кореш дежурил в понедельник вечером. Он уже вчера притащил бумагу. Когда хочешь забрать?

– Сегодня днем, – сказал Шеннон.

– Идет. А бабки у тебя с собой?

– Не дергайся. Все при мне.

– Тогда подваливай часа в три, – сказал Ламбер.

Шеннон на минуту задумался.

– Нет. Встретимся здесь, – сказал он и дал Ламберу адрес своего отеля.

Лучше было встретиться с коротышкой на людях. К его удивлению, Ламбер, как ему показалось, с облегчением в голосе согласился подойти к нему в гостиницу. Что-то здесь было не так, но Шеннон не мог понять, что именно. Ему было невдомек, что парижский жулик получил от него информацию, которую собирался позже продать Ру.

Мистер Штайн говорил по другому аппарату, когда Шеннон прозвонился. Вместо того, чтобы ждать, Шеннон решил перезвонить позднее. Что он и сделал через час.

– Я бы хотел договориться о собрании, посвященном открытию моей холдинговой компании «Тайроун Холдингс», – начал он.

– Да, да, мистер Браун, – послышался в трубке голос Штайна. – Все готово. Когда вы предлагаете его провести?

– Завтра днем, – ответил Шеннон.

Договорились, что собрание состоится в кабинете Штайна в три часа. Шеннон попросил дежурного заказать ему билет на экспресс Париж-Люксембург, отправляющийся рано утром на следующий день.

– Должен сказать, что нахожу это довольно странным, весьма странным, откровенно говоря.

Мистер Данкен Далглиш-старший по внешнему виду и манерам полностью соответствовал своему кабинету, а кабинет скорее походил на декорацию в сцене чтения завещания сэра Вальтера Скотта.

Он внимательно, не торопясь, изучил четыре акта о передаче акций, подписанных леди Макаллистер и засвидетельствованных миссис Бартон. Несколько раз печально изрек «Ай-я-яй», покачивая головой, и неодобрительно уставился на молодого человека из Лондона. Как видно, он не привык иметь дело с чеками цюрихского банка и поэтому, вчитываясь в содержание, брезгливо держал их между большим и указательным пальцами, оттопырив в сторону остальные. Он снова поднес к глазам акты и, наконец, заговорил.

– Видите ли, к леди Макаллистер уже обращались ранее по поводу продажи этих акций. В прошлом она всегда считала необходимым проконсультироваться с фирмой Далглиш, а я всегда считал необходимым отсоветовать ей продавать акции, – продолжал он.

Торп про себя подумал, сколько же других клиентов мистера Данкена Далглиша до сих пор держатся за совершенно бросовые пакеты акций по его совету, но сохранил на лице участливо вежливую мину.

– Мистер Далглиш, вы должны признать, что джентльмены, которых я представляю, заплатили леди Макаллистер почти в два раза больше номинальной цены акций. Она, в свою очередь, добровольно подписала акты и уполномочила меня забрать акции по представлении чека или нескольких чеков на общую сумму в 30 000 фунтов стерлингов. Именно их вы и держите в руках.