Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Алека Вольских

Мила подняла глаза на украшенную рогами голову.

— Вы жили в Белом роге? — Она была так этим удивлена, что даже не осознала, хотя и почувствовала, что ее ноги уже не прилипают к земле.

Рогатый Буль спокойно провел рукой по бесплотной груди.

— Да, — ответил он. — Но это было очень давно.

Он выпрямился.

— А теперь я должен помочь вам найти дорогу домой. Ночь уже стоит над лесом.

Мила кивнула, но вдруг вспомнила.

— Яшка! — воскликнула она, обращаясь к Рогатому Булю. — Мой друг. Он сломал ногу и не сможет идти!

Рогатый Буль сошел с места и направился прямо к Яшке, у которого при виде приближающегося привидения глаза поползли на лоб.

— Он поедет верхом, — сказал Рогатый Буль, — на моей спине.

— Нет, нет! — поспешно воскликнул Яшка. — Я сам. Я пойду. Зачем на спине?

Он попытался подняться на ноги, но тут же застонал еще громче прежнего. Видимо, за это время его нога еще больше опухла.

— Яшка, так будет лучше, — сказала Мила.

— Может быть, твой друг хочет переночевать в лесу? — спросил Рогатый Буль, обращаясь к Миле, но глядя на Яшку. — Продуктов у нас здесь не хватает. Что касается меня — то призраки вообще обходятся без ужина. Но за тех обитателей леса, которые в отличие от меня не обделены полноценным телом, не поручусь. Так как?

После этих слов Яшка решил не спорить. С горем пополам он забрался на спину к Рогатому Булю. Устраиваясь поудобнее, он протянул вперед руки, и в этот момент Мила поняла, что он собирается сделать — для удобства ухватиться за плечи Буля. Она не успела даже рта открыть, чтобы предупредить, как он это и сделал. Но, так как хвататься там было абсолютно не за что, руки Яшки потонули в голубовато-сизом эфире, а за руками последовало все Яшкино тело. Искупавшись в теле призрака, Яшка с громким звуком эффектно приземлился на землю.

Мила застыла от неожиданности, а Рогатый Буль издал какой-то звук, судя по всему — недовольства.

Приподнявшись, Яшка, мотая головой из стороны в сторону, пробормотал:

— Я что, прошел сквозь призрака?

И тут же хлопнулся в обморок.

— Я бы сказал — перелетел, — философски заметил Буль. — Что ж, все равно его на себе тащить. Помоги мне взвалить его на спину.

Когда Мила взгромоздила Яшкино бессознательное тело на спину Рогатому Булю, они двинулись в путь.

— Как вы здесь оказались? — спросил Рогатый Буль, когда они шли сквозь лес.

— Это случайно вышло, — ответила Мила.

— Ничто не происходит случайно, — возразил лось-призрак. — Или, говоря иными словами, любая случайность имеет свою причину.

Миле показалось, что в голосе Рогатого Буля прозвучала грусть.

— Однажды и со мной произошел один случай, — сказал он, задумчиво наклонив украшенную рогами голову и глядя отстраненным взглядом куда-то сквозь стену чернеющих в сумерках деревьев.

История, которую рассказал Рогатый Буль

Много-много лет назад, как и сейчас, было известно, что места вокруг Троллинбурга полны тайн и самых неожиданных опасностей. Но я любил бродить в этих местах. Я считал, что любые опасности мне нипочем. И у меня были на то причины. Замечу без ложной скромности, что когда-то я был очень даже неплохим чародеем, а при желании всегда мог обернуться лосем. Одним словом, я позволил себе уйти очень далеко. Слишком далеко. И, видимо, случайно оказался там, куда любому смертному лучше никогда не попадать.

Это было озеро. Странное озеро. Слишком тихое. В тот момент мне нужно было отряхнуть с себя оцепенение и бежать от этого проклятого места со всех ног, но… Я уже не владел собой. Наверное, подействовали какие-то чары. Меня как будто кто-то заставил войти в это озеро. Сначала это было неплохо: прохладная вода, тишина. Кто бы на моем месте отказался искупаться?

Но вдруг что-то произошло. Я почувствовал, что меня тянет на дно. Я начал сопротивляться, но… Было уже поздно… Озеро заглатывало меня, и в какой-то миг я понял, что оно не отпустит. Когда мое тело достигло дна, я увидел, как солнечный луч пробился сквозь воду к самому дну. В этот момент все во мне воспротивилось смерти. Распрощаться с солнцем!? — ну уж нет! В ужасе, не помня себя и мало что понимая, я обернулся лосем и в таком виде выскочил из воды.

Сначала в сильном испуге я помчался прочь от ужасного места. Я бежал не разбирая дороги, но все же вышел к краю леса. Отдышавшись, я решил, что мне здорово повезло, а теперь пришло время принять человеческий облик и вернуться домой. Но внезапно обнаружил, что, приняв вид человека, я стал… призраком.

— С того дня я не покидаю этот лес, — с тоской в голосе сказал Рогатый Буль. — То озеро, в котором я искупался, оказалось заколдованным. Как человек я утонул, и тело мое осталось на дне того озера, а в теле лося я живу уже очень много лет. Конечно, если бы я утонул в обычном водоеме, то вне всяких сомнений утонул бы весь — целиком. Но заколдованное озеро каким-то образом разделило меня на два существа. Теперь я не могу идти дальше, туда, куда уходят все после смерти, и вынужден жить в этом полумире некой полужизнью. Одно только является предметом моей гордости: ни один лось, кроме меня, не жил так долго. Это, конечно, достижение. А я, судя по всему, вынужден быть единственным бессмертным лосем в целом мире, пока не найду свое тело. Чем я и занимаюсь последние несколько сотен лет. Я знаю все озера в округе, и некоторые из них, кроме меня, не может видеть никто другой — они хранят много разных тайн. Но то озеро, которое мне нужно, словно прячется от меня в этом лесу.

Пока Рогатый Буль говорил, Мила слушала его так увлеченно, что даже не заметила, как они вышли на опушку леса. В темноте можно было разглядеть небольшую деревню, до которой от опушки было рукой подать.

— Где мы? — вслух удивилась Мила.

— Это Плутиха, — ответил Рогатый Буль. — Дальше я идти не могу. Но ты не беспокойся — здесь вас найдут.

Призрак-лось посмотрел на Милу долгим взглядом прозрачных глаз и добавил:

— Запомни это место, Мила Рудик. Если когда-нибудь я тебе понадоблюсь — приди сюда. Я буду знать, что ты ищешь меня.

Он согнул лосиные ноги и коснулся коленями земли. Яшкино тело плавно сползло к ногам Милы.

— До свидания, Мила Рудик.

Рогатый Буль поклонился на прощание, задевая прозрачными рогами ветви деревьев, и, повернувшись, скрылся в лесу.

Мила отвела взгляд от леса и заметила на краю деревни небольшую карету, от которой отделились две темные фигуры. Когда они подошли ближе, Мила узнала Альбину и Ориона.

— Расскажете все, когда доберемся до Львиного зева, — ледяным тоном сказала Альбина, когда они подошли к экипажу; следом за ними шел Орион, неся на руках Яшку Бермана. — А сейчас быстро забирайтесь в карету!

Мила не заставила просить себя дважды и юркнула в карету так быстро, как только смогла. Альбина села напротив нее. Рядом она устроила Яшку, который все еще был без сознания.

Карета тронулась. Мила знала, что они проезжали мимо Плутихи — деревни волшебников, но в темноте она смогла рассмотреть только очертания невысоких домов на фоне ночного неба и тускло-желтые квадраты окон. Потом картина сменилась, и, кроме деревьев, девочка ничего больше не видела. У Милы уже слипались глаза, когда они наконец въехали в город.

Орион остановил карету возле ворот Львиного зева. Вытащив из кареты Яшку, старик взвалил его на плечо, как мешок картошки, и первым зашел во двор Львиного зева.

Шагая вслед за Альбиной по вымощенной брусчаткой тропинке к главному входу, на тамбуре которого возлежал могучий царь зверей, Мила подумала, что сегодня она наконец-то разгадала секрет Хранителя меченосцев, широко распахнувшего свою пасть. Он зевал. Потому что ему очень хотелось спать. Сейчас Мила понимала его, как никто: она зевала буквально на каждом шагу, рискуя вывихнуть себе челюсть, но ничего не могла с этим поделать.

Орион занес Яшку в пустую гостиную и сгрузил в кресло. Мила слышала, как Альбина попросила его послать за знахаркой. Когда Орион ушел, Альбина повернулась к Миле и с многозначительной неторопливостью сняла с рук перчатки.

— Ну-с! Выкладывайте, госпожа Рудик. И вам же будет лучше, если вы ни единой детали не упустите из последних событий, в которые вы изволили сегодня угодить.

Мила рассказала все, как было, очень стараясь ничего не упустить, хотя это и представляло некоторую сложность: веки у нее словно потяжелели раза в три, в связи с чем очень трудно было держать глаза открытыми, а произошедшего было так много, что вспомнить все оказалось не таким уж легким делом. Когда Мила закончила свой рассказ, профессор казалась очень озадаченной. Какое-то время она молчала, а потом сказала:

— У меня будет к вам просьба, госпожа Рудик. Я, конечно, понимаю: просить вас никому не рассказывать о том, что с вами сегодня произошло, не совсем разумно. Если вы промолчите, ваши друзья вряд ли вас поймут. — Она посмотрела на Милу пристальным взглядом. — Но тем не менее я попрошу вас ограничиться только теми, кому вы абсолютно доверяете. Вряд ли вашему товарищу пойдет на пользу, если вся школа будет знать о побочных явлениях его способностей.