Следующая станция - Петр Добрянский

что им было нужно, но Анне казалось, что они как акулы, учуявшие в океане кровь, приплыли, чтобы поживиться. Со временем и Анне, и Биллу, а чуть позже и Кайлебу стало ясно почему они стали приходить.

Кайлеб очнулся как раз в тот момент, когда Анна занималась его перевязкой. Обратив внимание, что он не может пошевелиться, он лишь грозно взглянул на своих тюремщиков. Как только девушка закончила она встала с кровати и подойдя к Биллу взяла его за руку, заговорила:

– Я не могу представить, как вам сейчас тяжело, но вы должны меня выслушать. Я обязана вам сообщить, и я не уйду пока вы не дослушаете мой рассказ.

Кайлеб ничего не ответил, и Анна стала рассказывать о том, как они с Биллом познакомились, о их встрече и взаимной любви к друг другу. Она рассказала Кайлебу, что злого умысла для Чейза в их ночных с Биллом встречах не было.

– Это всего лишь предостережение. Мой отец никогда в жизни не позволит мне жениться на Билле. Понимаете ли вы меня, мистер Чейз?

Кайлеб тяжело вздохнул. Он не знал, что и ответить. Рассказ Анны был достаточно логичен, и он хотел ей верить, потому что как нельзя поверить человеку с такими глазами.

– Все-таки мне кажется, что стоит подлечить нервы. В ту ночь я был сильно возбужден, но скажите мне… Кто мог бы подкинуть мне письмо? Со мной происходило много вещей, но письмо действительно существует, и не только я его видел.

– Я не знаю кто мог бы его написать, мистер Чейз.

Анна вдруг отвела от него взгляд и уставилась в пол. Во время своего рассказа она смотрела прямо ему в глаза, от чего Кайлеб ей поверил и выбросил белый флаг, но теперь…

– Вы уверены, что не знаете?!

У Анны из глаз потекли слезы она сцепила пальцы в замок и печально посмотрела на Кайлеба.

– Единственный, кто мог бы его написать…

– Кто? Кто Анна? Прошу вас…

– Мой отец. – произнесла она и град слез брызнул из ее глаз, она отвернулась, прикрывая лицо руками.

Кайлебу вдруг стало грустно, он смотрел как изящная спина молодой девушки сотрясается от рыданий, и он не знал, как ей помочь. Уже после он будет думать, как отомстит ее отцу за те страдания, что он натерпелся. Видимо Найтвуд подговорил всех островитян, чтобы те его изжили со свету. Пит напугал его до смерти своим рассказом, мисс Ютан подсыпала ему какой-то дряни, от которой он бредил и каким-то образом сунула своего братца к Кайлебу в комнату. Его не смущали те факты, что брат мисс Ютан должен был как-то покинуть его комнату, он думал, что видение на кладбище было вызвано какой-нибудь галлюциногенным препаратом, а рассказ старого моряка был придуман специально, чтобы еще больше его напугать. Все знали, что он писатель в отставке, а что нужно такому писателю? Правильно! История, хорошая история, которую пережил один из знакомых ему людей. Ведь Харрис даже не потребовал за историю оплату. Кто-то пробрался в дом и испугал его, принес письмо и теперь Кайлеб знал кто этот подонок. Напыщенный индюк считающий, что весь остров принадлежит ему и только ему, Кайлеб точно отомстит, но пока он не знал, как.

Билл отвязал Чейза, но тот еще не мог подняться с постели, небольшой пробежкой он нанес себе еще более значительный вред и теперь рана должна была затягиваться еще больше.

– Думаю к сочельнику вы будите как новенький.

Кайлеб уже не думал о белых и черных камнях, он знал, что это все выдумки одного сумасшедшего. Чейз также отпустил все мысли и переживания по поводу мисс Анны. Теперь он знал, что этот красивый лебедь занят неотесанным чурбаном Крекером, но в нем не было ревности или каких-либо других чувств. Он теперь считал Билла за несмышлёного старшего брата, который все это время его опекал. Кайлеб позволил встречаться Анне и Биллу под крышей «Ласточкиного гнезда», но как ранее было сказано, встречаться в «Гнезде» не удалось. Все больше и больше людей собиралось на поляне около дома и просто смотрело на жилище Чейза. С каждым днем они подходили все ближе и ближе.

– Ублюдок!

– Дерьма кусок!

– Чтоб ты сдох, свинья!

– Возвращайся в Лондон, тварь!

Такие высказывания теперь слышались за окнами «Гнезда», через несколько дней люди в конец обнаглели и стали подходить прямо к стенам дома. Они стали писать навозом ругательства и напутствия для Кайлеба. Каждый день один два камня прилетали в то или иное окно и как только был слышен треск, прекрасные граждане скрывались за холмами.

Билл пытался их шугать и запугивать, но после двух или трех выходов с ружьем они осмелели и больше Билла не боялись.

Двадцать первого декабря Билл позволил себе выстрелить в воздух, потому как некоторые попытались влезть в конюшню. Засранцы смылись, но все прекрасно понимали, что будет дальше. Анна больше не приходила, а Билл не мог покинуть Кайлеба, чтобы позвать полицию, но потом необходимость в этом отпала. Так как один из полицейских, которого знавал Билл, запустил камнем в окно Кайлеба и разбив его, гнусно засмеялся. Все встало на свои места, полиция не появляется тут и не разгоняет народ, потому что она уже здесь и помогает островитянам разгромить владение Чейза.

Двадцать четвертого числа Анне все-таки удалось прийти в дом Кайлеба. Она поведала Биллу и Чейзу о том, что ее отец зазывает всех на званый ужин по случаю Рождества. Там будут присутствовать весь высший свет острова Мэн.

Кайлебу было плевать, кто там и что организует. Его порядком достали люди, что слоняются под его окнами. Он не мог спокойно отдохнуть, выслушивая крики за окном, в доме было холодно, потому что не осталось целых стекол и теперь окна были просто забиты дощечками, из которых тянул страшный сквозняк. Кайлеб уже мог спокойно передвигаться и в этот день Анна пришла, чтобы снять Кайлебу швы. После успешно проведенной операции он вышел на улицу и не узнал своего дома. Тот был весь вымазан навозом и белой краской. Местные также принялись таскать ведра с мочой и выливать их под крыльцо, от чего стоял ужасный смрад. Кайлеб не узнавал дом, а люди, что наконец дождались его появления, стали смеяться и улюлюкать, наблюдая за выражением его лица.

Кайлеб находясь в пределе ярости вернулся в дом и принялся искать свой револьвер.

– Что вы делаете? – спросил у него Билл.

– Ищу, свой револьвер!

– Зачем?

– Застрелю одну из собак, что стоит